Тридцать монет на сундук Мертвеца и тринадцать зомби в придачу - Милана Шторм

— Ласточка, неужели ты, наконец, решила посетить храм! — расплывшись в широкой улыбке, он подался вперед, явно намереваясь меня обнять.

Еще один полоумный! Какая я ему ласточка, позвольте узнать?

— Не стоит объятий, ваше святейшество, — пробормотала я, уклоняясь от его лап. А то удумал… обниматься с некромантом!

Далин растерянно моргнул и нацепил очки обратно.

— Прошу прощения, дитя мое, обознался, — осознав, что я не его старая знакомая, он приосанился и принял подобающий храмовнику вид. — Очень уж ты похожа на мою знакомую, почти одно лицо! Да и фигурка у тебя такая же хрупкая! У тебя, случаем нет сестры по имени Лиззи?

Какое дурацкое имя у этой его знакомой. Скользкое, верткое, так и хочется поморщиться. Сестер, даже семиюродных, с таким именем у меня не было. Зато была сумасшедшая двоюродная прабабка, которая в детстве мне рассказывала, что в молодости ее обокрали, забрав себе лицо и тело. После такого грабежа бедняга слегка тронулась умом, утверждая, что среди жителей Города живет страшное существо без лица.

«Без сна бродит оно по ночам, собирая чужие лица, да примеряет их, не в силах выбрать что-то одно. А вместе с лицами и души наши уходят к нему, оставляя тела пустыми…»

К сожалению, вместе «с душой» таинственный безликий демон забрал и остатки здравого смысла моей родственницы. Пытаясь «вернуть» себе лицо (которое, к слову, было на месте), она сначала объявила охоту на вампиров, считая, что именно кровососы вызвали эту тварь, а когда вампиром это не понравилось, ударилась в некромантию. В общем-то, она была первым некромантом в нашей семье. К сожалению, учиться магии она не пожелала, оставшись самоучкой. Да и вызывала она в основном не зомби. Точнее, вызывала, но при этом считала это неудачей.

Ибо целью ее всю жизнь был безликий демон. Почему она решила, что он живет под землей, никто не знает. И не узнает уже. Она умерла незадолго до моего поступления в магическую академию. От старости, в возрасте восьмидесяти семи лет, так и не выйдя замуж.

Далин тем временем заметил Дага. Точнее, тот сам дал о себе знать.

— Добрый день, ваше святейшество, — обратился он к храмовнику. — Позвольте выразить свое почтение пред вашей праведностью и вручить подарок в знак особой благодарности за то, что вы охраняете души тысяч существ от влияния Падшего.

Ух, как завернул! Сам-то понял, что сказал, интересно?

Но храмовник, кажется, понял.

— Счастливых дней, сын мой! — величаво склонив голову, ответил он. — Но Высший и служители его не требуют даров за свое служение.

Я скептически воззрилась на косоглазого храмовника. Не требуют они, как же! А на какие средства тогда это все построено? И не надо, пожалуйста, рассказывать мне сказки об ангелах, спустившихся с небес и воздвигшего святые храмы! Не верю! В Высшего — может быть, но не в ангелов уж точно.

— Этот дар лично для вас, святейшество, — обнаглев, Даг обошелся без «ваше». — Эту книгу мне дал один очень мудрый человек, и велел мне подарить ее вам, ибо нет в подлунном мире лучшего ценителя, чем вы.

При слове «книга» у Далина загорелись глаза. При его косоглазии смотрелось это… интересно. Главное, не пытаться понять, куда именно он смотрит, а то свои собственные гляделки потом не соберешь…

Вообще, все это странно. И дело не только и не столько в Даге, к чьим выкрутасам, я, пусть со скрипом, но привыкла. Почему здесь никого нет? Время вроде бы не позднее, где все прихожане? А остальные храмовники?

Оставив Дага и Далина в зале, я двинулась к выходу из храма. Каково же было мое удивление, когда я обнаружила, что на улице уже стемнело! Ничего себе! Это, получается, гоблинская сказочка о Мертвеце заняла больше времени, чем мне показалось? Или мы с Дагом слишком долго спорили, оказавшись здесь?

Немного подышав морозным воздухом, я немного остыла. До меня начало потихоньку доходить, что не стоило связываться с зеленокожими, утверждая, что Мертвец был из их братии. Они, кажется, обиделись теперь… а жаль. На самом деле, история с увековечиванием моей трехэтажной брани, казалась даже забавной. А вдруг они потом и обо мне сказочку сложили? Или притчу о силе слова?

Эх…

— Мерзнешь? — раздалось за спиной, и во мне снова начало подниматься раздражение. Ну что ж, теперь можно с уверенностью утверждать, что это рядом с Дагом я становлюсь языкастой стервой.

Наверное, это оттого, что он выглядит живым? Ну не препираться же мне с безмолвными и покорными моей воле зомби в самом деле?

— Проветриваюсь, — сквозь зубы процедила я. — Куда дальше? К троллям? Ограм? Или — гулять так гулять — поищем йогорумо? Вдруг у них тоже найдутся сказочки про мертвецов, раз у людской расы таких не нашлось.

Даг удивленно кашлянул.

— Почти угадала, — сдержанно ответил он. — Правда, я хотел проводить тебя домой.

Я обернулась. Мой начальничек стоял возле крыльца, закутавшись в плащ и прижимая к груди книгу. Не ту, что он принес сюда, но такую же потрепанную.

— Что это? — спросила я, кивая на книгу.

— А ты не видишь? — как-то вяло огрызнулся он. — Пошли, что ли.

Не дав мне опомнится, он сунул книгу за пазуху и, шагнув вперед почти привычным жестом схватил меня за плечи.

— Что за манера все время меня лапать? — возмутилась я, но тоже без сильного желания вступать в перепалку. Кажется, мы оба устали от словесных баталий. — Отпусти меня. Я хочу прогуляться в одиночестве.

— Обманщица, — хмыкнул Даг. — Ты просто хочешь избавиться от моего общества. Не волнуйся, скоро твое желание исполнится. Но я обязан доставить тебя домой, чтобы ты не завернула куда-нибудь к гноллам.

— Зачем мне к этим полугиенам? Ты вообще знаешь, как от них воняет?

— Ну а вдруг ты решишь повторить успех?

— Какой?

— С великой речью, конечно!

— Иди ты в к Падшему в печенку, — на меня напала зевота. — Кстати, идти нам довольно долго. Это будет невыполнимым, если я попрошу тебя немного помолчать?

Он усмехнулся.

— Силы немного восстановились, так что, пешком мы, пожалуй не пойдем. Пожалуй, сегодня ты уже проветрилась достаточно.

С этими словами он прижал меня к себе и затащил в портал.

Демонов позер!

Вывалившись из портала, я первым делом отстранилась от надоедливого хама. Не потому что хотела что-то ему доказать или чувства вредности, нет. Просто… надоело. Все — надоело.

Насколько живой я чувствовала себя совсем недавно, изощряясь в словесных баталиях, настолько измученной я чувствовала себя сейчас. Внутри было пусто, как будто прабабкин безликий демон все-таки меня нашел, высосал душу и оставил меня никому не нужным сосудом, треснувшим на самом красивом месте.

— Ну что же, хорошо погуляли, — заключил Даг, кажется, и не заметив моего финта.