Укус ящерицы - Дэвид Хьюсон

Отодвинув наконец тарелку, Фальконе посмотрел на остальных с тем хитрым выражением, которое всегда вызывало у Ника ощущение неясной тревоги, улыбнулся Терезе Лупо и сказал:

– Самопроизвольное возгорание. Вы патолог. Сталкивались с такими случаями? Насколько это редкое явление?

Тереза едва не подавилась. Проглотив кусок, она изумленно уставилась на инспектора.

– Произвольное самовозгорание?

Фальконе вынул из кармана и положил на стол лист бумаги. Тереза взяла его, прочитала, мельком взглянула на официальный штамп в верхнем углу и прочистила горло.

– У них тут есть свой патологоанатом, – продолжал инспектор. – Довольно преклонных лет. Дело, похоже, знает. Так вот согласно его заключению, причиной смерти Уриэля Арканджело стало произвольное…

– И что дальше? – весьма невежливо перебила его Тереза. – Может скоро придется иметь дело с жертвами колдовства? Черной магии? Вы там, случайно, не обнаружили исколотых иголками восковых кукол? Может, к черту судебную медицину, а? Может, лучше взять на вооружение магическую доску? Господи… – Она отложила – вилку и нож – верный признак того, что заявление Фальконе задело ее за живое. – Не вздумайте только указать это как причину смерти а официальном отчете. Я все равно не позволю. Над вами будут потешаться. О вас станут писать, телевидение ославит вас на весь мир.

Нисколько не смущенный суровой отповедью, Фальконе лучезарно улыбнулся.

– А вот здешний патолог, Този, утверждает, что произвольное самовозгорание есть документально подтвержденный факт. Похожий случай описай у Диккенса. Если не ошибаюсь, в «Холодном доме".

Терезе выпрямилась.

– Ради Бога, Лео.' Диккенс – писатель! А я – патологоанатом и имею дело не с вымыслом, не с мумбо-юмбо, а с реальными явлениями, объясняемыми с научной точки зрения. Послушайте мама. Что бы там ни писал ваш древний англичанин, каких бы взглядов ни придерживался, такой штуки, как произвольное самовозгорание, в природе не существует. Это физически невозможно. Миф. Фантастика. Из той же области, что и похищения людей инопланетянами, телепатия и стигматы.

– Важно все, во что верят люди. Документально подтвержденные факты…

– Нет, нет и нет! Послушайте. Это всего часть той модной современной ерунды, с которой приходится бороться несчастным вроде меня. Людям не хочется жить в разумном, логически объяснимом, поддающемся постижению мире, вот они и выдумывают всякую чушь вроде призраков и летающих тарелок. Наверное, спокойнее засыпать, когда где-то там бродят привидения и зеленые человечки. Наверное, приятнее сознавать, что мы нечто большее, чем просто скопление атомов, движущееся в бесконечной вселенной и обреченное на неизбежный распад. Нельзя…

– А вот он считает иначе и собирается выразить свое мнение в свидетельстве о смерти, – не сдавался Фальконе.

– Остановите его! Пожалуйста!' Ваш знакомый, должно быть, совсем рехнулся.

Перони тоже положил вилку и нож и нацелил в инспектора палец.

– Послушайте. Лео. если Тереза говорит, что это невозможно…

– Вы ведь слышали, что сказал Рандаццо, – возразил Фальконе. – Мы всего лишь делаем то, что нам скажут. Подпишем бумаги, и дело е концом. Уходим в отпуск и возвращаемся домой. К тому же у нас есть свидетельские показания парня, которым видел, как умер Уриэль Арканджело. Он сгорел.

Со знакомого смуглого лица на них смотрели острые, насмешливые– глаза. Лысина блестела под желтоватым ресторанным светом. Коста понимал – инспектор вошел в дело и не выйдет из него до тех пор. пока не доберется до сути случившегося на Изола дельи Арканджели.

– Огонь, по словам свидетеля, шел изнутри, – продолжал Фальконе. – Это ведь и есть, как я понимаю, самовозгорание, не так ли? На мой взгляд, вполне произвольное.

– Ну уж нет! – Тереза Лупо помахала пальцем перед бесстрастным, словно выдубленным лицом инспектора, – Я вижу, к чему вы клоните. Нет! M здесь не по работе. И у меня вы отпуск не отнимете. Дело ваше, Лео. Если патологоанатом убедил вас в существовании эльфов и гномов – что ж, это ваша проблема. Пройдите курс ароматерапии.

– Мне он показался человеком вполне здравомыслящим, – спокойно ответил Фальконе. – Может быть, немного традиционным. Но не забывайте, что у него нет вашего опыта. Убийства в Венеции большая редкость. Този и сам это понимает. Я упомянул, что мы работали вместе, и он отзывался о вас очень высоко.

Инспектор подлил вина, однако пить не стал, ожидая, пока Тереза переварит комплимент.

– Он обо мне слышал?

Фальконе поднял бокал к свету, любуясь легшим на белоснежную скатерть темно-красным пятном.

– Первое, о чем спросил Този, когда узнал, что мы из Рима: «А знаете ли вы доктора Лупо? Посчастливилось ли вам читать, как замечательно она поработала с телом из трясины?» Ну и все такое.

– Лео… – проворчал Перони.

– Я лишь хочу сказать, – невозмутимо продолжал инспектор, – что Тереза, несомненно, пожелает познакомиться поближе со случаем произвольного самовозгорания…

– Не произносите больше эти слова, – угрожающе предупредила Тереза.

– Если у вас появится желание взглянуть на тело, проблем, думаю, не будет.

Тереза перегнулась через стол и, вырвав у Фальконе дорогую бутылку, попыталась пополнить бокал. Бутылка оказалась пустой.

– Такие решения на трезвую голову не принимаются, – объявила она.

Фальконе, посмотрев на этикетку, фыркнул. Вино так понравилось Нику, что он тоже взглянул на нее: «Даль Форно Романо». Его покойный отец говорил, что оно похоже на бароло.

– Не слишком ли дорого обойдется такое решение, по сорок евро за бутылку? Так что, посмотрите? Хотелось бы услышать ваше частное мнение. Този ничего не говорите – не хватало только, чтобы вы с ним поцапались. По-моему, старичок может не выдержать такого удара.

– Я не собираюсь высказывать частное мнение – я излагаю факты.

– Вот и изложите, – легко согласился Фальконе, жестом подзывая юную официантку и указывая на бутылку. – Больше нам ничего и не надо. Посмотрим…

– Дело касается только нас троих, – предупредил Коста. – Мы пригласили вас не расследование обсуждать.

– Перестань, Ник! – отмахнулся с улыбкой Фальконе. Вина инспектор выпил больше всех. И вообще он выглядел не так, как обычно. Как будто сорвался с поводка и наслаждался обретенной свободой. – Я сам напросился. И где еще обменяться мнением, если не за столом? А что касается Терезы, то мы все прекрасно знаем, что она предпочла бы сменить свой кожаный чемоданчик на полицейский значок.

Он вскинул брови, ожидая возражений, а когда их не последовало, продолжил:

– Вот и хорошо. Эмили тоже не чужая, бывший агент ФБР. Наша коллега. Ладно, бывшая коллега. Обе достойные, заслуживающие доверия дамы. Подумайте, сколько нужно провести экспертиз. Представьте, с кем нам придется столкнуться. Впрочем, вы и сами уже видели. Кучка провинциалов.