Елизавета Йоркская. Последняя Белая роза - Элисон Уэйр

герцог Бургундский. Он оставил герцогство своему единственному ребенку, дочери Марии. Вы, вероятно, знаете, что герцоги Бургундии постоянно ведут борьбу, желая сохранить независимость от французской короны. Однако король Людовик объявил герцогство не имеющим наследника, а потому принадлежащим Франции.

– Но какое отношение это имеет к дяде Кларенсу? – Елизавета только что увидела, как лицо отца побагровело от гнева из-за каких-то слов, сказанных Кларенсом.

– Ваша тетя Маргарита опрометчиво предложила, чтобы он женился на Марии Бургундской, и он полностью за, раз таким образом сможет заполучить герцогство со всеми его богатствами. А ваш отец запретил ему это, потому что такой альянс будет угрожать дружбе Англии с Францией и поставит под угрозу ваш брак.

Сердце у Елизаветы радостно подскочило. Ей почти хотелось, чтобы дядя Кларенс ослушался отца и женился на Марии Бургундской, пусть король Людовик обидится и разорвет соглашение о ее помолвке. Но о чем она думает? Нельзя желать такого несчастья отцу.

– Вот, значит, отчего они так злятся.

– Не только из-за этого, – признался дядя Глостер. – С тех пор как Кларенс вступил в союз с Уориком и совершил измену, король не доверяет ему, и кто станет его винить? Кларенс амбициозен, он хочет получить корону.

«И этот туда же!» – подумала Елизавета, вспомнив Ричмонда. Она в самом деле начала понимать, как опасно быть королем.

– Если Кларенс женится на Марии, – говорил меж тем Глостер, – он обретет большую силу, так как в его распоряжении окажутся богатства Бургундии и контроль над побережьем Северного моря. Имея все это, он может оспорить права вашего отца на английский престол. Вот чего опасается король и поэтому ставит всевозможные препятствия на пути Кларенса.

Теперь все обретало смысл.

– Но не тревожьтесь, Бесси. Король Людовик не больше хочет, чтобы Кларенс правил в Бургундии, чем ваш отец. Они сообща расстроят его планы.

Вскоре после этого дядя Кларенс покинул двор – в ярости, как слышала Елизавета.

– Трудно поверить, что он мой брат! – кипятился отец; они ужинали с бабушкой Йорк в ее мрачной столовой зале в замке Байнардс. – Он такого мне наговорил, поверить невозможно. Никогда не встречался со столь неприкрытой завистью.

– Кларенс всегда был своенравен, – отозвалась бабушка. – Помните, какие гнусные слухи он распустил, когда покинул вас и примкнул к Уорику. Меня это задело до глубины души. Он осмелился поставить под сомнение честь своей матери, и без всяких на то оснований!

Елизавета сгорала от любопытства, ей страшно хотелось понять, о чем она толкует.

– Он обвинил мою мать в колдовстве, – сказала королева.

– Он бессердечный сын. Не выказывает уважения ни к кому из нас.

– Но его последний выпад против королевы переходит всякие границы, – сурово проговорил король. – Я не могу это так оставить.

– Что он сказал, отец? – спросила Елизавета, пытаясь разобраться.

Король замялся:

– Он обвинил вашу мать в том, что она будто бы отравила тетю Изабель.

Елизавета онемела и перевела взгляд на королеву.

– Все в порядке, Бесси, – успокоила принцессу мать и погладила по голове. – Ваша бедная тетушка умерла при родах. Никто ее не травил. Как будто я способна на такие вещи! Однако ваш дядя Кларенс всегда недолюбливал меня и моих родных, он намерен подорвать благополучие вашего отца.

– Если проявить к нему снисхождение, можно сказать одно: он убедил себя в том, что бедняжку Изабель убили, – промолвила бабушка.

– Но он неустанно повторяет свои обвинения, и на людях тоже, – прорычал отец. – Утверждает, будто служанка подсыпала его жене яд по наущению королевы. Достаточно плохо одно то, что из-за него несчастную женщину казнили, но теперь он зашел слишком далеко. А когда один из его свойственников был осужден и повешен за использование колдовства против меня и Нэда, у него хватило наглости публично защищать этого негодяя перед Советом и оспаривать справедливость моего суда! – Король стукнул кулаком по столу. – Простите, миледи матушка, но я отправлю его в Тауэр!

Повисла тишина, все были в шоке. Потом заговорила герцогиня:

– Мой сын совершил измену, и ему там самое место. В этой трагедии виноват он сам. Но что вы с ним сделаете? – Она не могла скрыть звучавшего в голосе страха. – Я похоронила пятерых сыновей. И не хочу хоронить еще одного.

– Посажу его в Тауэр немного остудить пятки, – сказал отец. – А когда он раскается, подумаю о том, чтобы его выпустить.

– Он будет сидеть в темнице? – спросила Елизавета, представляя себе сырую темную камеру и размышляя, как вынесет это ее привыкший к роскоши дядя.

– Нет, – успокоил ее отец. – Его будут держать во дворце. С людьми королевской крови положено обращаться не так, как с простыми смертными.

– А его дети? – поинтересовалась бабушка. – Маргарет и Уорик еще совсем маленькие.

– Я отошлю их в Шин. Они могут делить детскую с нашими детьми.

Елизавета поехала в Шин с намерением взять под крыло своих юных кузена и кузину. Когда те прибыли, она ждала их в детской, чтобы тепло приветствовать. Девочка и мальчик имели вид сиротливый и растерянный, двое маленьких бесприютных странников стояли молча, пока она их целовала. Бедные малютки, они уже потеряли мать, а теперь еще и отец угодил в тюрьму.

Двухлетняя Анна протопала к Маргарет, чтобы показать ей куклу, а четырехлетний Йорк предложил маленькому Уорику, который был вполовину моложе и меньше, биться на деревянных мечах, однако Елизавета отогнала его, видя, что Уорику совсем не хочется играть. Она не хотела расстраивать детей, которые и без того выглядели несчастными.

– Проходите, мы вам очень рады, – сказала Елизавета, опустилась на колени и обняла их обоих. – И довольны, что вы будете жить с нами, вы должны считать себя членами нашей семьи.

Бледное личико четырехлетней Маргарет оживилось. Елизавета встала, взяла обоих детей за руки и сказала:

– Пойдемте поздороваемся с малышом Георгом.

Дядя Глостер не ошибся. Король Людовик вторгся в Бургундию и захватил ее, что привело отца в очень плохое настроение.

– Мне не больше хочется видеть правителем Бургундии Людовика, чем хотелось видеть Кларенса, – пробурчал он в тот вечер за ужином в покоях королевы. – И тем не менее крайне важно, чтобы я сохранил союз с Францией, так что нужно написать ему и напомнить про договор о дружбе между нами и о моем желании выдать вас, Бесси, замуж за дофина.

Елизавета заставила себя улыбнуться, устыдившись, что ее сердце радостно подскочило при мысли о возможности распада ее предполагаемого брачного союза.

– Я предчувствую положительный ответ! – заявил отец.

Однако неделю спустя он снова сел за стол в дурном расположении духа.

– Мною получено известие от Людовика, – прорычал