Вилла Д'Эсте - Маргарет Пембертон

– Смотрите, вон Стив! – радостно воскликнула Даниэла. – И у него кукла! Как думаете, это для меня?

Даниэла побежала к нему. Он подхватил ее на руки и поднял вверх, как на качелях, потом поставил на ноги и вручил ей тряпичную куклу, выполненную в старинном стиле.

– Ой, какая красивая! – пропищала Даниэла. – Большое спасибо! Я назову ее Эммелина. Она похожа на Эммелину, правда?

– Тебе виднее.

Стив взял меня за руку, поймал мой взгляд, его глаза смотрели с мрачным триумфом, и я остро ощутила, как у меня противно засосало под ложечкой. Он понизил голос и сообщил:

– Продавец газет сказал, что два раза видел, как она входила в тот дом. Один раз с рыжеволосым мужчиной. Второй раз – в тот день, когда она погибла.

– Но это ничего не меняет в обстоятельствах ее смерти! Йена в тот день там не было!

– Насколько мне известно, Йен Лиалл вообще не признает, что когда-либо бывал в том доме на площади Риа, – сказал Стив безо всякого выражения. – Он также отрицает, что был на площади Риа в тот вечер, когда мы его там видели.

Я неохотно кивнула:

– Да, он очень на этом настаивал. Он сказал, что мы ошиблись. Что люди часто ошибаются на его счет.

– Не сомневаюсь в этом.

Некоторое время мы шли молча, потом я спросила:

– А что ты еще хотел мне сказать?

– Я зашел в полицию, чтобы сообщить, что машина, которую они разыскивали, регулярно парковалась возле жилого дома на площади Риа.

– И что?

– Они не поняли, о чем я говорю. Оказывается, им никто не сообщал о каком-либо инциденте с участием голубого «кадиллака». У них вообще не зарегистрирован звонок от Хелены Ван де Ноде. Если бы такой звонок был, они бы обязательно захотели с тобой побеседовать.

Я была ошеломлена.

– Но почему?..

– Это я и сам бы хотел знать, – сказал Стив. – Почему.

Мы перешли улицу и вошли в небольшой сквер, пестревший цветами.

– Как я ни стараюсь, не могу найти этому логического объяснения, – призналась я.

– Да, – согласился Стив, – объяснение в глаза не бросается.

– Но оно обязательно должно быть, – настаивала я. – По крайней мере когда дело касается Хелены Ван де Ноде.

– А Йена Лиалла?

Я промолчала, раздумывая над загадкой Йена Лиалла. Некоторое время мы гуляли в блаженной тени лаймовых деревьев, потом Стив тихо спросил:

– Тебе не приходило в голову, что она могла знать, что это тот самый автомобиль, которым пользуется Йен? Что он принадлежит какому-то его другу? Если дело обстоит так, то вполне возможно, что она не хотела обращаться в полицию и втягивать в эту историю Йена.

– Но она знает, что за рулем сидел не Йен! Его бы я узнала.

Стив продолжал гнуть свою линию:

– Но если это был его друг?

– Ее единственного ребенка чуть не убили! – Меня с новой силой охватил гнев на неизвестного водителя. – Господи, это же было не какое-то мелкое нарушение правил дорожного движения! Даже если за рулем был друг Йена, она все равно должна была хоть что-то предпринять, чтобы его схватили!

– Но она не сообщила в полицию.

– Значит, у нее была на это причина.

– Как у Лиалла была причина отрицать, что он был на площади Риа, когда мы оба совершенно ясно его там видели? Как у него есть причина не признавать тот факт, что он тоже часто ездит за рулем голубого «кадиллака»?

– Прекрати! – Мои нервы были натянуты до предела, я была на грани срыва. – Мы только и делаем, что ходим кругами. Что нам нужно сделать, так это спросить Хелену, почему она не сообщила о происшествии в полицию. И напрямую спросить Йена про «кадиллак» и про его посещение дома на площади Риа вместе с Джанет.

Стив сжал губы.

– Еще не время, Люси. Я пока не хочу, чтобы ты что-нибудь говорила им обоим.

– Но почему? Чем скорее мы узнаем, тем лучше!

– Нет. Просто есть еще кое-что, о чем я пока не говорил, – сказал Стив.

От того, каким тоном он это произнес, я похолодела.

Мимо нас проходили люди, некоторые задевали нас, но я их почти не замечала.

– Люси, ты можешь на меня положиться? Возвращайся с Дэнни на виллу и веди себя так, словно ничего не произошло. Завтра днем я приду, и мы поговорим и с Йеном, и с Хеленой.

– А как же быть с тем, о чем ты мне еще не рассказал?

Он тяжело вздохнул:

– Это тоже может подождать до завтра. В конце концов, вдруг я ошибся? Мне сначала нужно убедиться, что я прав. Нужно быть совершенно уверенным.

– А к завтрашнему дню ты узнаешь?

– Да.

Мы молча пошли дальше. У машины Стив взял меня за руку.

– Я приеду завтра днем, и тогда мы поговорим с Хеленой, хорошо?

Я кивнула. Он наклонился ко мне и нежно поцеловал.

– Береги себя, Люси.

Я вела машину по оживленным улицам Пальмы, потом выехала на горную дорогу. Голова у меня разболелась с небывалой силой. Даниэла в кои-то веки сидела тихо, прижимая к груди Эммелину, дыхание ее стало глубже, и она задремала.

Ослепляющая головная боль терзала меня не только из-за загадок Стива. Мне не давали покоя мысли о Максе. Леденящее душу выражение чего-то окончательного и бесповоротного, с которым он от меня уходил. Я решила, что, как только доеду до виллы, сразу же начну обзванивать все главные отели Пальмы. Найти Макса должно быть не так уж сложно. И я объясню ему, какой я была дурой. А потом… а потом…

Я вспомнила тихо смеющуюся Леонию и до боли прикусила губу. Это ведь она, Леония, сказала, что Макс женился на Клодетте. Леония намеренно лгала мне и расчетливо организовала свое эффектное появление с Максом в компании Клодетты и Федора. Она прекрасно знала, во что я поверила, и позволила мне остаться в моем заблуждении. Леония сама хотела заполучить Макса.

Я сбавила скорость, поднимаясь в гору к вилле. Ворота во двор были распахнуты, у фонтана стоял, поджидая нас, чем-то очень взволнованный и побледневший Марио. Он побежал к нам. Я встревожилась.

– Марио, что случилось?

– Даниэла, ты нужна Пегги, – сказал он. – Будь хорошей девочкой, беги и найди ее.

Даниэла побежала к арочному входу и спросила на бегу:

– Она испекла кекс? Вчера кекса не было, и…

– Марио! Что случилось?

– У мистера Ван де Ноде был сердечный приступ, миссис Ван де Ноде немедленно уезжает. Мы боялись, что вы не вернетесь до ее отъезда и она не сможет попрощаться с Даниэлой.

Марио уже шагал под колоннадой, я поспешила за ним. Предвечернее солнце заливало виллу мягким золотистым светом. Со стороны кухни выбежала Пегги, ее пухлое лицо было напряжено.