Локомотив «Бесконечный». Последний костыль - Кеннет Оппель

Свет фонаря был удивительно ярким и достигал очень далеких уголков. Как живой, он проник в лес, и Уилл отпрыгнул назад, прижавшись к толстому дереву. Полоса света подползла ближе к нему, осветив трухлявое бревно, листья, куст в форме старухи, грозившей ему пальцем. Свет, заслоненный на минуту стволом, за которым прятался Уилл, пополз дальше, но затем замер. Уилл задержал дыхание. Свет стал ярче, начал подрагивать, и Уилл расслышал шаги. К нему приближался Броган. Бежать Уилл не осмелился. Он смог лишь замереть и стоять неподвижно.

Раздался треск веток. Скрипнула ручка фонаря. Уиллу показалось, что он слышит дыхание Брогана, и он представил его с фонарем в одной руке и ножом в другой. Внезапно свет погас, и Уилл едва сдержал вздох. Несколько кошмарных мгновений он оставался слеп и абсолютно беспомощен. Не было слышно ни звука. Уиллу не хватало воздуха, но вдохнуть он не решался, ожидая удаляющихся шагов, которые никак не раздавались. Броган, должно быть, стоял рядом в полной темноте и тоже прислушивался.

Задерживать дыхание больше было невозможно, и Уилл ртом схватил глоток воздуха; самому ему это показалось хрипом. Он притаился и прислушался, стараясь понять, где был Броган. Кровь стучала в висках. Один шаг, затем второй. Зрачки Уилла расширились. Он никак не мог понять, громче слышались шаги или тише, ведь в ночном лесу любой звук казался оглушающим. Уилл наклонился вперед, готовый рвануть с места в карьер, в панике ощупывая глазами загнанного зверя дорогу в глубину леса.

Удалялись – шаги удалялись! Уилл откинулся назад, втянув воздух в легкие. Он решился выглянуть из-за дерева и заметил в неровном свете силуэт убийцы, направлявшегося обратно к поезду. Низко пригнувшись, мальчик побежал вперед. Он знал, что другие кондуктора работали вдоль всего состава, и помнил, что кабина кондуктора располагалась через каждые сорок вагонов. Он мог добежать до них и попросить помощи. Но мог ли он им доверять?

Ему в голову пришла еще одна неприятная мысль: Маки явно не передал письмо его отцу. Помощи ждать было неоткуда.

Уилл продолжил идти вдоль поезда, намереваясь продвинуться как можно дальше. Издалека послышались два коротких гудка. Мальчик хорошо знал этот сигнал: состав отходил от станции. Уилл перешел на бег – не мог же он остаться один в этом лесу непонятно где! Но что, если, прыгнув на борт, он встретил бы еще одного кондуктора-убийцу?

Он заметил, что красный фонарь впереди сменился зеленым. Потом, один за другим, фонари стали зелеными по всей длине состава. Раздался скрежет сцепок, вагоны качнулись вперед.

В лесу показалось какое-то движение. Уилл оглянулся через плечо, но никого не заметил. Слышалось шуршание подлеска. Мальчик вспомнил рассказ Маки о вендиго и побежал.

В лунном свете мимо него, набирая скорость, проплывали товарные вагоны. На них не было ни платформ, ни ступеней, только вертикальная металлическая лестница, прижатая к стенке ближе к концу каждого вагона. Уилл быстро подбежал к одному из них и схватился за нижнюю перекладину. Тонкий холодный металл обжег ему ладони. Он подтянулся и поставил ноги на нижнюю перекладину. Глянув по направлению к хвосту поезда, он заметил далекий огонек – кто-то высунулся из вагона с фонарем в руке. Уилл прижался к лестнице. Долго оставаться незамеченным он не мог.

За углом вагона, сзади, была еще одна лестница. Если бы Уилл смог добраться до нее, он бы оказался хотя бы укрыт между вагонами. Но двигаться ему совсем не хотелось. Он заскрипел зубами. Что он наделал? Не мог же он вечно висеть на стене вагона!

От вагона веяло холодом, как из ледника. Руки Уилла онемели, ноги устали, но он понимал, что должен двигаться. Отцепив руку от перекладины, он потянулся за угол вагона. Кончики пальцев нащупали перекладину второй лестницы и вцепились в нее. Быстро, пока не пропала решимость, мальчик прогнулся назад и перебросил все тело на другую лестницу. Задыхаясь, он прижался лицом к холодному металлу, приказав своим рукам и ногам прекратить трястись, чтобы они вовсе не сбросили его с поезда.

Тряска и дрожь состава слились с сердцебиением Уилла, который терпеливо ждал, пока успокоятся его нервы. Задней двери у товарного вагона, в отличие от пассажирских, не было. Мальчик понимал, что рано или поздно его найдут. Или он упадет. Он был должен двигаться вперед, пока не доберется до пассажирских вагонов или до Цирка Данте! Цирковой состав ведь должен был быть где-то здесь, в грузовой части поезда. Проводник сказал, что у них было восемьдесят вагонов.

Лестница вела на крышу – по ней Уилл мог забраться на дорожку, доски которой выступали за край вагона. Всего несколько часов назад он уже бегал по такой же дорожке, но тогда поезд стоял неподвижно, а теперь двигался сквозь тьму со скоростью сорок миль в час. Каждый день погибало пять человек.

Уилл поднялся на пару ступенек, и его голова показалась над крышей. Он оглянулся, и горло перехватило. Фонарь по-прежнему оставался далекой белой точкой, и Уилл не знал, как быстро он двигался, но понимал, что двигался он в его сторону. Поезд неожиданно дернулся, и ноги Уилла едва не слетели с перекладины. Тяжело дыша, он посмотрел вперед.

Бегом!

На крыше вагона слева от дорожки был единственный поручень. Уилл схватился за него и подтянулся животом на доски дорожки, крепко держась за них. Поезд постоянно подергивался, нетерпеливо продвигаясь вперед. Уиллу страшно было подняться на ноги, и он пополз вперед на животе, но понял, что это не выход: так его могли нагнать в несколько минут. Он встал на колени и, качаясь, стал медленно продвигаться вперед. Крыша вагона с обеих сторон уходила вниз под небольшим углом – скатиться с нее было очень просто.

Когда он в следующий раз оглянулся, подтвердились его худшие опасения: огонь фонаря явно стал больше. Заметили ли его уже? Поезд слегка накренился, и Уилл чуть не потерял равновесие. Смотри вперед. Никогда не поворачивайся спиной к движению.

Надо было вставать. Уилл поставил одну ногу на доски, приподнялся в стойку спринтера, а затем быстро встал – колени полусогнуты, руки в стороны. Он не собирался смотреть по сторонам, только вперед. Один шаг, второй, его ноги походили на тени в лунном свете. Темный контур беговой дорожки был его единственным проводником.

Холодный ветер дул ему в лицо, и для равновесия он должен был опираться на него. Чем быстрее он шел, тем меньше шатался. В конце вагона он глянул вниз, в окутанный паром проем. Прыгать Уилл еще не был готов и решил спуститься вниз по лесенке, перелезть через сцепку, а потом подняться обратно. Но когда он развернулся и опустился на колени, чтобы поставить ногу на перекладину, он увидел фонарь Брогана, который теперь стал еще ближе. Его бледный свет падал на одежду Уилла.

Времени на лестницы не было. Он снова встал, отступил на несколько шагов, прищурился, проверяя, не поворачивает ли поезд, и прыгнул. Не отводя глаз от дорожки, он приземлился на крышу следующего вагона, споткнулся, но не упал.

Теперь он ровно бежал, рассекая ветер, а с обеих сторон проносился мимо ночной лес. Мощный луч фонаря Брогана хватал его за ноги, как гончий пес. Уилл опять прыгнул и продолжил бежать, считая в уме вагоны. Пять… Шесть… Семь. Он прищурился, затем моргнул – часть неба как будто прикрыли. Потом он понял, что перед ним, как стена, возвышался двухэтажный вагон.