Вестники - Маргарет Петерсон Хэддикс

Но с тем же успехом он мог размахивать обыкновенной палкой.

Ничего не изменилось. Нигде не открылся туннель. Рычаг не желал соединяться с поверхностью: казалось, из ключа между мирами он превратился в обыкновенный кусок металла.

В отчаянии Финн запустил рычагом через всю комнату и сшиб одну из немногих уцелевших настольных ламп. Та упала и разбилась вдребезги, а рычаг как ни в чём не бывало прокатился по исцарапанному деревянному полу.

– Ну почему ничего не получается?! – проскулил Финн. Он рухнул на пол, словно кости у него превратились в резину, и его охватила полнейшая беспомощность, как Эмму среди бомб-вонючек. Только бомбы тут были ни при чём. – И как мы теперь спасём остальных?! – простонал он. – Как нам спастись самим?!

Чез и Эмма сели рядом с ним и стали гладить его по спине, успокаивая и утешая. Потом подошли Рокки, Кона и Кафи. Кона погладила Финна по голове, а Кафи обслюнявила ему щёку.

Но никто не ответил на его вопросы.

«Никто не скажет этого вслух, – подумал Финн. – Никто не признает…»

Теперь они никого не могли спасти. Ни маму, ни Натали. Ни папу Коны, ни маму, брата и сестру Рокки. Все они остались в доме госпожи Моралес, на который напали злодеи из плохого мира.

А Финн, Чез, Эмма, Рокки, Кона и Кафи застряли в этом плохом мире.

Глава 26

Эмма

– Послушай, – сказала Кона.

Эмма перестала гладить Финна по плечу. В её голове крутилась одна и та же мысль: «Почему все места, в которые Финн и Рокки тыкали рычагом, оказались уже использованными?»

– У меня есть идея, – шёпотом продолжала Кона. – Но я хочу сначала рассказать о ней тебе, прежде чем всем остальным, потому что… – Она запнулась, но Эмма её прекрасно поняла.

«…Если и это не поможет, все опять огорчатся».

– Ладно, – сказала Эмма.

Кона жестом позвала Эмму за собой.

– Мы сейчас вернёмся, – сказала та.

Но её никто не услышал: Рокки и Чез утешали горюющего Финна.

Кажется, Кона оказалась самой внимательной и быстро сообразила, что делать. Кона взяла Кафи на руки и вместе с Эммой вышла в самый центр комнаты.

– Чтобы найти место для рычага, нужно найти место, к которому ещё никто не подходил, – сказала она.

Эмма невольно улыбнулась.

– Мы подумали об одном и том же! – воскликнула она. И тут же её улыбка увяла. – Но тут есть проблема…

– Кажется, я её решила, – перебила Кона и указала наверх.

Потолок в гостиной был высокий, как в старинном соборе. Эмма ахнула, когда до неё дошло.

– Нужно приставить рычаг к потолку, – сказала она, – потому что наверняка раньше этого никто не делал.

– Ага, – кивнула Кона.

Эмма вытащила рычаг из-под стола.

– О нет, как высоко, – простонала она, запрокинув голову. – Как мы дотянемся до потолка, если откроется тоннель? Или это будет скорее дымоход?

– Мы найдём стремянку, – предложила Кона. – Или спустим верёвку со второго этажа. Надо будет взять её с собой – вдруг на той стороне придётся по ней слезать. Тогда мы застанем злодеев врасплох. Но… это если рычаг воткнётся. Если… когда появится надежда.

Это всё звучало бредово. Всё, кроме слова «надежда».

– Ты молодец, – похвалила Эмма.

– Ты ещё не видела, как я бросаю мяч, – похвастала Кона, сгибая руку. – Так, давай махнёмся. – Она взяла у Эммы рычаг и передала ей Кафи.

– Пф, – фыркнула Кафи, ухватила пухлыми ручонками Эмму за щёки и притянула её к себе вплотную. – Фай.

– Правильно, Кафи, болей за меня, – сказала Кона. Она покрепче ухватила рычаг, несколько раз примерилась и запустила им в потолок.

Эмма убедилась, что Кона не зря похвасталась своим умением. Прицелилась она идеально. Рычаг перевернулся в воздухе и, полетев дальше вертикально, громко стукнулся о потолок. А потом полетел вниз.

Девочки бросились в разные стороны, чтобы не попасть под удар. Эмма накрыла рукой головку Кафи.

– Ну вот, – вздохнула Кона, разочарованно глядя на упавший рычаг. – Я была абсолютно уверена… ладно, сейчас попробую ещё разок. Может, я плохо прицелилась.

– Нет, ты попала идеально, – покачала головой Эмма и, крепче прижав к себе Кафи, уткнулась лицом в её тёмные кудряшки.

Кона сглотнула.

– Значит, рычаг сломан? – спросила она. – Я думала, у нас получится! Иначе бы и пытаться не стала!

– Знаю, – ответила Эмма.

Ей захотелось пнуть рычаг – так же, как Рокки пнул дверь тайного хода.

«Я была слишком уверена в этой штуке», – подумала она.

Эмма вспомнила, какой восторг испытывала каждый раз, когда рычаг открывал туннель. И как торжествовала в тот вечер, когда вместе с братьями и Натали обнаружила секретную надпись на рычаге – шифр, который затем помог им прочесть тайное послание от мамы и в последнюю минуту прийти ей на помощь. Слова «НАЙДИ МЕСТО, КОТОРОЕ СУЩЕСТВУЕТ В ОБОИХ (МИРАХ)» ещё можно было разглядеть на рычаге сбоку.

Эмма ахнула:

– А что, если сломан не рычаг, а дом?!

– Дом? – переспросила Кона, с недоумением оглядываясь. – Потому что окна разбиты? Или…

– Рычаг работает только в тех местах, у которых есть дубликаты в другом мире, – сказала она.

– Да, папа мне это объяснил. Ой. Ты думаешь…

– После нашего бегства с домом госпожи Моралес могло что-то случиться, – мрачно произнесла Эмма, – и он стал слишком сильно отличаться от этого дома… – «А вдруг мэр сжёг его? Или взорвал? Или…» Перебирать варианты было мучительно. Тем более что когда Эмма в последний раз видела маму, та лежала на полу в том доме, не в силах пошевелиться.

Мама… и Натали… и Джо… и Густано…

– Перестань, – велела Кона, как будто прочитав мысли Эммы. Возможно, они думали об одном и том же. Она нагнулась за рычагом. – Нужно найти другое место, вот и всё.

– Ты права, – согласилась Эмма. – Я уверена, что… – «Что у нас ещё есть время? Что мы не опоздаем? Что рычаг сработает?» Она не хотела говорить Коне, как её пугает сама мысль о блужданиях по этому ужасному миру.

Но и Кона вела себя как-то странно. Она застыла, наклонившись за рычагом.

– Кона? – позвала Эмма.

– Рычаг, – прошептала Кона. – Он сломался. Я его сломала…

– Ты имеешь в виду этот неровный край с одной стороны? – спросила Эмма. – Он всегда так выглядит, когда его отрывают от стены. Ну, или от пола…

– Нет, посмотри, – перебила Кона и передала ей рычаг.

Все грани рычага стали неровными. Видимо, он всё-таки не был металлическим. Его поверхность облупилась и потрескалась,