Вестники - Маргарет Петерсон Хэддикс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И сразу же зарыдала.
Это было ужасно. У неё словно разрывалось сердце, как если бы все, кто был ей дорог, погибли, и она знала, что больше в её жизни не будет ни одного проблеска света. Она топала ногами и царапала себе щёки.
Чез не мог этого вынести.
– Эмма, пожалуйста, перестань! – взмолился он. – Выходи оттуда! Всё будет хорошо, я обещаю! Я… – Он в отчаянии сунул ей монетку, хотя тридцать секунд ещё не прошли.
Эмма вернулась в комнату. Глаза у неё ещё блестели от слёз, но морок[1] прошёл. Углы губ у Эммы дрожали – она пыталась улыбнуться.
Финн крепко обнял Чеза и Эмму, как будто они оба только что спаслись от страшной опасности.
– Что вы делаете? – недовольно спросил Рокки. – Некогда играть с бомбами-вонючками! Мои мама, брат и сестра по-прежнему в опасности! – Он посмотрел вокруг, явно ожидая, что Кона его поддержит. Но у той глаза блестели почти так же, как у Эммы.
– Она пытается понять, в чём там дело с монетками, – объяснила Кона. – С монетками, бомбами-вонючками, разными мирами и… с нами. Да, Эмма?
Эмма вознаградила Кону широкой улыбкой. Конечно, у них не совпадали мысли, как у обеих Натали. Или даже как у мамы и миссис Густано. Но они с Коной уж точно понимали друг друга.
– Не знаю, на что ещё они способны, но рядом с бомбами-вонючками эти монетки дают что-то вроде иммунитета, – сказала Эмма. – Они защищают от страха.
Рокки порылся в кармане и достал монетку с надписью «Пожалуйста, послушай». Судя по всему, ему очень хотелось проверить гипотезу Эммы, но он не решался.
– Я держу монетку в руке и всё равно чую этот запах, – пожаловался он. – И какой-то голос в голове говорит: «Может быть, ты больше никогда не увидишь близких. Может быть, они сейчас страдают, а ты даже не пытаешься им помочь».
– Правильно, – кивнула Эмма. – Именно так – «Может быть, ты их никогда не увидишь. Может быть, они страдают». Но без монетки ты будешь думать: «Я точно знаю, что никогда их больше не увижу. Я точно знаю, что они страдают, а я ничего не могу сделать. Я ненавижу себя. Ненавижу всё на свете. Надежды нет».
Рокки сунул руку с монеткой в карман.
Чез тоже крепче сжал кулак.
– Вы заметили, что у всех нас есть монетки? – спросила Эмма.
Чез огляделся. Кона похлопывала по карману. Финн так крепко стиснул кулак, что костяшки побелели.
– Кроме Кафи, – сказала Кона, осматривая руки и одежду сестрёнки. – Хотя подождите… Кафи, как ты умудрилась засунуть монетку в комбинезон? – Она расстегнула молнию. Кафи тут же сморщилась и заплакала. Кона положила монетку обратно. – Ладно, ладно, пусть остаётся. – Она застегнула комбинезон. Кафи перестала плакать, прижалась к старшей сестре и сунула палец в рот.
– Я думаю, нам нужно отойти подальше от этого запаха, чтобы собраться с мыслями, – сказал Чез и потянул Финна и Эмму за собой, уводя от тайного хода.
Рокки захлопнул дверь и вдобавок пнул её.
– Вот так, – сказал он.
Как только все вернулись в гостиную, Финн схватил с пола рычаг.
– Мы вернёмся домой, и наши монетки нас защитят! Мы отдадим их маме, Натали и всем остальным. Ура, у нас есть план! – восклицал он, пританцовывая. Настроение у него явно улучшилось.
Чез взглянул на монеты, которые держал в руке. Здесь, вдали от коридора, полного бомб-вонючек, можно было наконец разжать кулак и рассмотреть монетки получше. Прикосновение Натали превратило шифр в слова «УСЛЫШЬ НАС, НАЙДИ НАС, ПОМОГИ НАМ…».
Последнее сообщение повторялось дважды.
«Почему мы не увидели этого раньше?» – подумал Чез. Он вспомнил: мама сказала, что на монетку нужно нажать дважды. Возможно, Натали не успела этого сделать.
А может быть, просто Натали и Чез не увидели её в общем хаосе.
Потом Чез понял кое-что ещё. Он держал в руке только четыре монетки. У Финна было три. У остальных по одной. Значит, если каждый возьмёт себе по штучке, останется всего пять монет для мамы, Натали, Джо и троих Густано.
«Пять монет – шесть человек».
Ужасный запах пропал, но Чеза это не успокоило. Возможно, таково было его природное свойство – он вечно волновался, сомневался, отчаивался.
– Кто-нибудь, возьмите мои монетки, – попросил он, протягивая руку. – Я буду держаться рядом с Эммой и Финном. Может быть, действия их монет хватит и на меня. А мои четыре монетки и те две лишние, что есть у Финна, мы отдадим остальным, и тогда…
– Чез, это несправедливо, – перебила Эмма. – Мы не хотим тебя потерять. Давайте подумаем. Нам нужен план!
– Да хватит уже! – застонал Рокки. – Моя семья в опасности, а мы будем сидеть и рассуждать?! – Видимо, отсутствие дурного запаха вернуло ему силы. Он огляделся, выхватил рычаг у Финна и ударил им по ближайшей стене.
Глава 25
Финн
– Давай, Рокки! – подбодрил его Финн. – Я с тобой согласен!
Рокки волновался за маму, брата и сестру, Финн беспокоился о маме, Натали, госпоже Моралес и Джо. Он прекрасно понимал Рокки! Финн подбежал к нему, готовясь повернуть рычаг, как только тот прикрепится к стене.
Но что-то пошло не так. Рычаг не воткнулся в стену – он соскользнул, оставив царапину на краске.
– Ничего страшного, – сказал Финн, сунул монеты в карман и ободряюще похлопал Рокки по спине. – Я знаю, в чём дело. Кто-то, наверное, уже воспользовался этим местом. У рычагов есть правило: их нельзя дважды воткнуть в одно и то же место. Сейчас найдём другую точку. – Он взял рычаг из рук Рокки.
– Финн, Рокки, подождите! – крикнула Эмма.
Чез и Кона тоже что-то кричали. Их голоса слились, и до Финна доносились только обрывки:
– Нелогично… обдумать план… сначала надо…
А потом он посмотрел на Рокки – и забыл обо всём.
– Некогда ждать! – закричал Финн и прицелился рычагом чуть ниже того места, по которому ударил Рокки. – Вы обдумывайте план, а мы с Рокки пока начнём!
Рычаг опять отскочил от стены.
– Что такое? – жалобно спросил Финн.
– Финн, не надо… – начал Чез.
Но Финн не слушал брата. Он с размаху хватил рычагом по полу, как будто забивал гвоздь.
И опять ничего не вышло.
Все замолчали.
Финн словно взбесился. Он начал молотить рычагом по стенам, по половицам, по ступенькам, даже по столу. Никто не мешал ему, хоть он и походил на сумасшедшего.