Одна маленькая ложь - К.-А. Такер

– К сожалению, – говорю сквозь зубы.

Палец останавливается, и Эштон ловит мой взгляд в зеркале. Потом переводит глаза на татуировку и ухмыляется. Палец снова ходит взад– вперед между лопатками, у меня перехватывает дыхание, и я краснею.

– Теперь ты понимаешь, почему прошлая суббота должна остаться между нами?

– Начнем с того, что все это одно большое недоразумение, – бросаю я и вижу, что он достает с полки лосьон, брызгает себе на пальцы. Озадаченно наблюдаю, как Эштон подносит руку к моей спине и нежнейшими движениями втирает лосьон в татуировку. На миг закрываю глаза и с наслаждением чувствую, как лосьон холодит и успокаивает воспаленную кожу. Эта чертова татуировка всю неделю не дает мне спокойно спать, хотя я исправно ее смазываю. Однако должна признать, что не так ловко, как это получается у Эштона.

Не хочется признаваться, но это так.

– Приятно, да? – тихо, с хрипотцой в голосе говорит он, и все мое тело тянется к нему.

– Да, – слышу я свой шепот. Стой… Распахиваю глаза и вижу в зеркале, как напряженно он на меня смотрит. Черт бы его побрал, как это у него получается? – Нет! – выпаливаю я, вырываясь из его рук, и направляюсь к двери, но сильные руки Эштона снова хватают меня за талию. Парень резко поднимает меня и сажает на столик лицом к себе.

– Не упрямься, Ирландка, и выслушай меня, – резко говорит он и удерживает меня, положив руки мне на талию, а его большие пальцы упираются мне в бедра.

В его тоне звучит нечто такое, что заставляет меня вздрогнуть.

– Коннор мой лучший друг. Мы знакомы уже четыре года. Я его отлично знаю. – Он делает паузу, и его глаза скользят по моему лицу. – На вид он парень покладистый, но… могу сказать, что Коннору вряд ли понравится, если он поймет, что мы с тобой обжимались. Даже если это было всего лишь на одной вечеринке. И даже если мы не трахались. – Я удивляюсь его грубости, но он продолжает безо всяких извинений. – Так что если хочешь, чтобы у вас с ним были отношения, советую держать рот на замке.

Я хмурю брови.

– Не понимаю. Я думала, он знает…

– Нет, не знает, – твердо говорит Эштон, качая головой.

– Ничего?

Руки Эштона отпускают мою талию, медленно скользят по бедрам вниз, слегка их сжимая, и останавливаются на коленях. Эштон отступает на шаг и подтверждает:

– Ничего.

От его прикосновений кожу мою словно колет горячими иголочками, но я сжимаю зубы, сосредотачиваясь на ответах.

– Но почему тогда я та самая Ирландка?

– А, ты об этом. – Он наклоняет голову и усмехается. Потом поднимает глаза и смотрит на меня с заговорщицкой улыбкой. – Просто до той вечеринки меня еще не разводили на слабо. – Глядя на мою недоуменную физиономию, он поясняет: – Я про татуировку. У меня на заднице.

Чувствую, что краснею, но любопытство берет верх:

– А зачем тогда ты ее сделал?

– У меня были на то причины, – тихо говорит Эштон и смотрит так, что у меня пересыхает в горле. Вижу в его глазах намек на какую-то тайну. – И я прошу тебя еще раз, не говори ничего. Ради Даны. Не хочу причинять ей боль.

То, как он произносит ее имя, не оставляет сомнений: она ему небезразлична. Может, он просто напился, как и я…

– А разве ты сам не должен был ей обо всем сказать? То есть все это… – Я умолкаю, подыскивая нужное слово. Непорядочно. Нехорошо. Неправильно.

– Все не так просто, – перебивает меня Эштон. – И тебя не касается. Не хочешь молчать ради Даны, сделай это ради Коннора. Если собираешься с ним замутить. – Он отпирает дверь, распахивает ее и выходит в коридор. Потом внезапно останавливается. – И вот еще что. – Он смотрит на меня через плечо, и у меня перехватывает дыхание. – Передай Риган, что я ее прихлопну. – И он направляется к лестнице.

– Если я не прикончу ее первой, – бормочу я, глядя на свою красную физиономию в зеркале.

– Ну не могла я тебе сказать! – ноет Риган, глядя на меня своими огромными влажными глазами. – Ты бы тогда ни за что не пришла!

– Ничего подобного, – упрямо твержу я. Но она права. Я бы не пришла. И тогда не сидела бы сейчас на веранде и не ждала бы, когда милый, ни о чем не подозревающий Коннор принесет мне виски с колой. Учитывая потрепанные нервы, позволяю себе уже третий коктейль. – А как же Дана? – зло шепчу я. – Тебе не пришло в голову, что меня надо было о ней предупредить?

Риган съеживается.

– Просто не знала, как тебе сказать, у тебя и так после той вечеринки голова шла кругом. И потом, если бы тебе Эштон действительно нравился, тогда…

– Он мне не нравится! – выпаливаю я с излишней поспешностью.

Замечаю, что губы Риган чуть растягиваются в улыбке, но она быстро с собой справляется и говорит:

– Вот и хорошо, что не нравится. Ведь ты не из породы давалок, а Эштон не годится как вариант бойфренда. Ясное дело.

Вздыхаю и тихо говорю:

– Я могу понять, почему ты не сказала мне в прошлые выходные. У меня на самом деле мозг бы окончательно вынесло. Но почему ты не сказала мне об этом до того, как мы вошли в дом? Тебе не кажется, что это было бы уместно?

Надо отдать должное Риган, у нее хватает совести скромно потупиться.

– Пожалуй, ты права. – Она ставит пустой бокал на столик. – Извини. Когда ты сказала, что познакомилась с Коннором и собираешься сегодня к нему на вечеринку, я решила, что тебе будет безразлично. Ну, я имею в виду, если ты застанешь здесь Эштона.

Бросаю на нее гневный взгляд.

– А ты не подумала, каково мне будет встретиться с его подружкой?

– Да я считала, что она уже вернулась в Сиэтл, где учится! – стонет Риган и прячет лицо в ладонях. – Прости меня! Я ужасная подруга. И соседка чудовищная. Ну не умею я разруливать сложные ситуации.

– Я тоже. Особенно ту, в которую только что вляпалась.

– Гиджет! – Распахивается дверь, и на веранду входит Грант с напитком для Риган. Заметив ее мрачный вид, быстро ставит бокал на стол, разворачивается и без единого слова ныряет обратно. Мне кажется, будто я вижу, как он понуро опустил хвост.

– Значит, и Грант в курсе?

– Он не проболтается. Честное слово. – Она смотрит на меня умоляющими глазами. – Ливи, прошу тебя, не злись.

Упрямо сжав губы, молча смотрю в темный сад и пытаюсь все осмыслить. Риган ни в чем не виновата. Я сама вешалась на Эштона. И сама познакомилась с Коннором и решила к нему прийти. Это я обижена на Эштона за то, что он изменил своей подружке. Это я никак не могу выбросить из головы воспоминания о мимолетных поцелуях и прикосновениях на той вечеринке. Давно пора перестать думать об Эштоне и сосредоточиться на замечательном ирландском парне, который свободен. Может, самое время обзавестись новыми воспоминаниями и доказать доктору Штейнеру, что он заблуждается на мой счет.