Разящий клинок - Майлз Кэмерон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отец Арно поклонился императору, взял сервировочное блюдо с чем-то вроде брокколи, приправленной чесноком, и последовал за Красным Рыцарем.
На выходе из зала пара слуг – настоящих слуг – вынула у того из рук блюдо, выказав откровенное презрение профессионалов к любителям.
– Вы хорошо прислуживаете, – заметил отец Арно.
– Было время научиться. Я много лет ходил в отцовских пажах. Тикондага слишком далека от цивилизации, чтобы усвоить манеры, но я прислуживал многим известным людям.
Он направился за слугами в кухню и, оказавшись там, схватил с подноса недоеденного фазана, встал в нише и принялся жевать.
Отец Арно решил позаботиться и о себе и взял здоровенный ломоть надкушенного пирога с курятиной, изюмом, специями и сахаром. Тот лежал себе на подносе без дела и невостребованный.
– В кувшине есть вино, – подсказал Красный Рыцарь. – Люблю кухни. Во всяком случае, хорошо обустроенные. Я мог бы здесь поселиться.
– Но мы отступаем, – сказал отец Арно.
– Да, – кивнул Красный Рыцарь.
Он прикончил фазана, и на руках осталась липкая золотая фольга.
– Вы можете удержать это место.
Красный Рыцарь склонил голову набок, как озадаченный щенок.
– И вашим и нашим не получится, – сказал он.
Отец Арно перепачкался в имбире и сахаре.
– Вашим и нашим? – повторил он.
Сказались мальчишеские привычки, и он принялся облизывать пальцы. Пирог был что надо.
– Вы же не хотите, чтобы разграбили оба города. Вы были правы. Я устал и раздражен. И я ошибся. Мне следовало иметь голову на плечах и приструнить моих людей. А теперь вы предлагаете мне удержать это место? Да неужели? – Красный Рыцарь покачал головой. – Когда начнется сражение, я постараюсь устроить его как можно дальше отсюда.
– Похоже, что император рассчитывает на вашу – и Божью – победу. – Отец Арно не нашел кубка и выпил из кувшина.
– Император добр и хорош настолько, что он не в силах представить, как это дочь его продала, камергер предал, а магистр ударил в спину. – Красный Рыцарь повел бровью. – У вас какие-то особые права на вино или можно и мне немного, если заслуживаю?
Отец Арно протянул ему кувшин.
– Император – неважный стратег, – заметил он.
– Он не семи пядей во лбу, – признал Красный Рыцарь и выдержал паузу. – Не от мира сего, – добавил он. – Это мягко говоря.
– Вы точно знаете, что дочь его предала? – спросил отец Арно.
– Меня там не было, но готов держать пари. Я могу доказать, что она послала гонцов к Андронику. А Кронмир считает, что вся измена от нее и пошла.
– Ужасно, – откликнулся отец Арно.
– Разве? Арно, он же никудышный император. Ему наплевать на то, ради чего другие готовы положить жизнь, – в том числе на обуздание этрусков. Представьте, каково жить во дворце и смотреть, как твой отец обрекает империю на прозябание и гибель. Представьте, что в ваших силах это остановить. При том что вас с рождения учили почитать и превозносить тысячелетнюю историю, которую уничтожают на глазах.
Он улыбнулся.
Арно был осторожен и напирать не стал. Ему не хотелось разрушать неведомые чары, которые развязали его собеседнику язык.
– Вы говорите о вашем детстве?
– Вовсе нет, – рассмеялся тот. – Мой отец был лучшим солдатом, какого я знал, а моя мать прекраснее всех на свете. У нас был лучший замок – прочнейший, волшебный, и его прочили мне, если я покажу себя достойным. – Он уставился в кухонные дали. – Вот почему, когда я выяснил… – Он умолк. Затем медленно повернулся и посмотрел на священника. – А вы молодчина, черт побери! Давайте на этом и остановимся?
Отец Арно улыбнулся.
– Значит, я нынче буду дежурным офицером?
Красный Рыцарь кивнул.
– В четвертом часу вас сменит сэр Гэвин, так что вам выпадет два часа сна перед выступлением.
– Попомните мои слова! – сказал Уилфул Убийца.
И был на этот раз прав. Они выступили, едва занялся рассвет, покинув лучшие на свете постели: уютные, теплые, гостеприимные. Отряд был расквартирован в городе, и горожане обходились с воинами как с героями – жуткими героями. Бент и Длинная Лапища разделили ложе в доме торговца шерстью, и стряпуха подала им на завтрак хлеб, обжаренный в яйцах и приправленный кленовым сиропом. При виде этого Бент сильно удивился.
– Я и не помню, когда мне в последний раз по доброй воле готовили завтрак, – признался он и вытер липкие усы рукавом.
– Ну и какие мысли? – спросил Длинная Лапища.
– О чем? – задал Бент встречный вопрос тоном, который берут, когда уже знают ответ, но хотят выгадать время на размышления.
– Да ладно, – откликнулся Длинная Лапища, снимая свое седло с домашней стойки – отличной и очень удобной штуковины в холодное утро. Он возложил его на спину своего жеребца. Тот всхрапнул. – Ты и сам знаешь. Мы могли взять этот город штурмом. Перебить мужчин. Отыметь женщин. Правильно?
– Ну да, – согласился Бент.
– А мы едим завтрак, и она подала его на лучших оловянных тарелках – ты обратил внимание?
Бент снова согласился. Их взгляды встретились, когда он тоже заседлал своего коня.
– Изменить пару слов – и вот командир объявляет штурм. Стряпуха мертва или хуже, а эти тарелки лежат у меня в переметной суме. – Бент приладил уздечку. – Но никакого завтрака, так?
– О том и речь, – улыбнулся Длинная Лапища.
С восходом солнца стало очевидно, что фракейцы продвигались всю ночь. Они опоздали самую малость, чтобы застигнуть город врасплох, и конные патрули графа Зака доложили об их приближении, когда имперская армия построилась на городской площади.
Красный Рыцарь поднялся на башню у главных ворот – нелегкое дело при полной выкладке. Сэр Майкл и сэр Йоханнес последовали за ним, и совещание продлилось очень недолго.
А потом войско пришло в движение и выдвинулось через северные ворота в то самое время, когда страж южных ворот вступил в переговоры с фракейцами.
Первым вышел граф Зак с тремя сотнями вардариотов, Гельфредом и пятьюдесятью воинами в зеленом. Немного южнее города они разбились на небольшие отряды и, повинуясь сигналу графа, помчались через промерзшие поля с намерением взять город в клещи.
Следом вышли страдиоты – сперва городские, а потом схоларии, которые охраняли обоз: длинную вереницу мулов, ослов, нескольких захваченных в Амфиполисе лошадей и дюжины новеньких фургонов. Понадобилось довольно много времени, чтобы вся процессия миновала ворота.
Сразу же к югу от города, почти под стенами, из оливковой рощи вырвались вардариоты графа Зака. Они врезались в авангард фракейцев, как бритва, и промчались стремительно, оставив за собой кровавый след.