Домоводительство Господне. Том 1 - Якоб Лорбер

несказанно сильно я теперь люблю Его, ощущаю любовь даже в каждом своем волосе, как если бы в нем была тысяча сердец, наполненных огнем любви, то мне кажется, что наказание, которое я заслужил, может быть отменено, ибо в своей любви я хочу лишь следовать бесконечно могущественному влечению моего сердца, и поэтому я оплакиваю мою великую глупость! И если я, насколько мне известно, никогда не приносил пользу земле, то теперь пусть хотя бы мои слезы увлажнят ее почву! Кто знает, быть может, какой-нибудь мучимый жаждой корешок травы подкрепится ими, — а может и умрет от тяжелой слезы великого грешника?!

12. Да, да, благородный корешок, горячая слеза моего греха не несет в себе ничего благословляющего, ибо она истекает из моря моих злодеяний, и потому, пожалуй, несет тебе лишь погибельное удушение! Тогда я хочу пролить мои слезы на песок, на сухой, горячий песок, и не вставать до тех пор, пока у меня не останется больше ни одной слезы, или пока справедливый, святой Бог и Отец не пошлет ко мне вестника, который принесет мне вполне заслуженный обвинительный приговор!

13. И если меня накажут вечным изгнанием, то в самом удаленном уголке земли я буду чувствовать себя лучше, чем здесь, в этом святом месте, где я недостоин находиться!

14. О тихое уединение, где найти, где обрести тебя, чтобы, не замеченным и не оплаканным никем из свидетелей моего великого несчастья, я мог бы умереть от моего греха, да, навечно целиком и полностью умереть?!

15. Да, да, только сейчас я пришел к верному выводу: ничто не может искупить мой грех перед Богом, кроме одной лишь смерти, вечного прекращения бытия! Ибо ведь если преступник уничтожен, то вместе с ним уничтожен также и его грех; таким образом, для того, кого больше нет, все прекращается вместе с ним!

16. Но если перед Богом никакое уничтожение невозможно — что тогда?! Разве может Бог когда-либо забыть хоть что-то?!

17. И разве может когда-нибудь исчезнуть то, что продолжает существовать в нерушимой, вечной памяти Бога?!

18. И разве представляем мы собой нечто иное, нежели свободные образы, встающие перед Богом из Его вечно длящегося воспоминания?!

19. Кто же сможет когда-либо стереть самого себя из этой вечно могущественной Божьей памяти?!

20. О Бог, о великий, святой Отец! Только сейчас я вижу, что все люди и все существа суть совершенное ничто перед Тобой; и лишь Ты — Все во всем!

21. Теперь я понимаю, что все мы, люди, как грешники, так и праведники, ни на что не способны перед Тобой; единственно Ты — Все во всем!

22. Если же кто и праведен перед Тобой, о святой Отец, в чем его заслуга? Ни в чем, — но все есть лишь Твоя великая милость!

23. И кто грешен перед Тобой, — что он есть? Жалкое ничто перед Тобой, ибо он хотел быть чем-то, не осознав прежде, что он — ничто перед Тобой!

24. Каково же тогда различие между грешником и праведником? Да, теперь я его ясно вижу: грешник есть великий глупец, ибо он ошибочно полагает и поступает так, будто из себя самого представляет собой нечто перед Богом. Праведник же осознает свое ничтожество, понимая, что все что в нем есть, является чистой милостью Бога, святого Отца.

25. Таков свет праведника; а ночь грешника — его великое заблуждение!

26. О великий, святой Отец, теперь я более чем ясно вижу, что никогда вовеки не смогу скрыться от Тебя, ибо ведь Ты — повсюду Все во всем. Но я вижу также, что и Твое милосердие бесконечно! Посему не гневайся на меня в Твоей святости, но в Своей бескрайней отцовской доброте будь милосерден и милостив ко мне, бедному, слепому грешнику, и, если это будет Тебе угодно, дай Твоей святой воле прийти на меня и позволь мне, если бы это было возможно, хоть в ничтожнейшей мере пребывать среди тех, на кого снизошло Твое милосердие! О святой Отец, да будет Твоя святая воля! Аминь».

27. После этого он умолк и громко плакал, роняя слезы на землю, и его братья плакали вместе с ним.

28. Также и Сифлаим, и все остальные вместе с Енохом были настолько тронуты, что тоже заплакали, ибо речь Кисеила зажгла в них несказанно великий свет.

29. Аведам же дал им понять, что этот свет намного больше, чем даже самый сильный огонь десяти тысяч жертвенных алтарей.

30. И Сифлаим сказал самому себе в сердце: «О бедный брат! Я один виноват в твоем великом несчастье! Если бы я знал об этом заранее, я бы скорее согласился быть разорванным тобой на куски, нежели причинить тебе нечто подобное!

31. О Аведам, прекрасный, преисполненный любви Отец, сжалься над ним!»

32. Аведам же ответил ему: «Не тревожься о своем брате, но только о том, чтобы тебе самому стать, как он! Ибо воистину, Я говорю тебе: кто не станет, как он, тот однажды в царстве вечной жизни будет ничтожным перед ним!

33. Пойми это и больше не тревожься о том, кто жив! Аминь».

Глава 179. Сущность греха и его преодоление

23 декабря 1841 года

1. После этого краткого напоминания, обращенного к присутствующим, высший Аведам подождал еще некоторое время, а затем подошел ко все еще лежавшему на земле Кисеилу, прикоснулся к нему и сказал следующее:

2. «Кисеил, восстань к вечной жизни, ибо ты воистину обрел ее!

3. Я, Аведам Иегова, Вечный! Я, твой добрый, святой Отец, Сам пришел к тебе, чтобы помочь тебе подняться! Посему восстань без страха, ибо смотри, Я уничтожил твой грех навечно, поскольку ты охватил Меня любовью своего сердца, как до сих пор не охватывал Меня еще ни один из всех моих детей на этой земле! Посему восстань, как еще никто не восставал! Восстань, наделенный великой мудростью, которая возникла в тебе из твоей любви! Восстань, наделенный великой силой, которая появилась в тебе из твоей любви, так что даже все безжизненное и живое будет подвластно ей! Восстань, наделенный вечной жизнью, ибо воистину, ты вовеки не вкусишь смерти, поскольку любовью ко Мне ты целиком и полностью убил свою плоть!

4. Но кто умирает так,