Влюблен и верен - Лейн Сорейя

Присутствие Пенни, ее близость придавали Даниэлю столько сил, но от вида Габи на больничной койке дрожь сотрясала его тело и страх проникал в каждую клеточку.

— Ты помнишь последний раз, когда мы были здесь?

Даниэль улыбнулся, снова взяв Пенни за руку:

— Ты читаешь мои мысли. Я только что вспоминал ночь, когда мы примчались сюда.

— Мне было так страшно. — Пенни не отводила глаз от кровати, где лежала их дочь. — Все произошло так быстро. Следующее, что я помню после приезда, — Габи у нас в руках.

Даниэль отвернулся, чтобы незаметно вытереть слезы, заполнившие его глаза.

— Что бы ни происходило, Пенни, мы родили самую красивую девочку.

Пенни взглянула на него, медленно опустилась на стул, стоящий рядом с кроватью Габи, и взяла крошечную ручку малышки в свои ладони.

Даниэль сел в кресло рядом с ней:

— Она выздоровеет, Пен!

— Я знаю. И так рада, что мы оба здесь, рядом с ней…

Они обменялись взглядами, и от света ее мягких карих глаз ему стало тепло.

Даниэль верил — когда-нибудь они снова будут счастливы.

Лучшие друзья. Любовники. Партнеры по жизни.

Проснувшись, Пенни обнаружила, что ее голова лежит на чьем-то плече. Она вытянула ноги и подняла голову.

— Эй!

Кровь прилила к ее щекам. Давно уже она не просыпалась рядом с мужем так близко. Рядом его лицо, глаза, такие влекущие ямочки на щеках…

— Доброе утро, — поприветствовала она Даниэля хриплым со сна голосом.

Через секунду она осознала, где находится и почему они сидят рядом ранним утром, а не спят в постели, как обычно.

Воспоминания о вчерашних событиях обрушились на нее.

— Габи? — ее голос был еще слабее сегодня.

Даниэль улыбнулся:

— Она в порядке.

— Как долго я спала? — Пенни собиралась держать руку Габи всю ночь, пока дочь не проснется. А вместо этого заснула и оставила ее одну…

— Все хорошо, — успокоил жену Даниэль, скользнув пальцем по ее щеке. — Габи снова задремала, но она уже разговаривала со мной.

Он увидел вопрос на лице жены.

— Разговаривала и даже ела, — добавил он.

Пенни поднялась со стула, держась за руку Даниэля:

— Мне не следовало…

— Тебе нужно было поспать, — перебил он. — Не стоит ругать себя за несколько минут сна. Ты облетела полмира, не говоря уже о месяцах службы. Думаю, ты заслужила немного отдыха.

— Папа? — Тоненький голосок Габи прервал их разговор.

Они оба мгновенно оглянулись в ее сторону, но теперь Пенни держалась позади Даниэля. Дочь звала своего отца, а место было только для одного из них.

Пенни украдкой взглянула на Даниэля. Его лицо светилось счастьем, когда он наклонился поцеловать дочь.

— Мама! — выдохнула Габи, широко раскрыв от радости глаза.

Пенни бросилась вперед, почти оттолкнув Даниэля с дороги, чтобы скорее обнять свою малышку. Она была счастлива, что нужна дочери.

— Эй, детка, — сказала она, пожимая руку Габи, — ты так нас напугала…

Девочка молча, не моргая, смотрела на мать, как будто боялась: если отвести взгляд, она может исчезнуть…

Пенни чувствовал то же самое.

— Что случилось? — спросила Габи.

Даниэль обошел вокруг койку и присел на край поближе к дочери:

— Ну…

— Доброе утро! — Бодрый голос доктора прервал их.

— Доброе утро. — Пенни и Даниэль ответили хором, по-прежнему глядя на дочь.

— Я вижу, наша пациентка уже проснулась? — Улыбаясь девочке, врач снял историю болезни со спинки кровати. Внимательно изучив, он вернул ее на место и, сложив руки на груди, посмотрел на больную. — Хорошая новость — у Габи ничего серьезного.

— Это не менингит? — уточнила Пенни.

Доктор покачал головой:

— К счастью, нет. Похоже, у нее просто очень тяжелый штамм гриппа, отсюда такая высокая температура. Я рад, что могу выписать ее, поскольку о ней есть кому позаботиться. Если вы заметите какой-либо признак лихорадки или что-нибудь необычное, тут же возвращайтесь в больницу. Но она должна быть в порядке в ближайшие сутки.

— Да, сэр, — улыбаясь, сказала Пенни, в шутку приветствуя доктора жестом салюта.

— Ах, конечно, — сказал врач, — я слышал от медсестры — вы служили.

— Сержант армии Соединенных Штатов Америки, — четко ответила Пенни, обнимая дочь.

— Полагаю, теперь вы демобилизовались?

Ну вот! Пенни покашляла, избегая смотреть на Даниэля или Габи, пытаясь справиться с собственными чувствами.

— К сожалению, нет. У меня краткосрочный отпуск, а на следующей неделе я возвращаюсь обратно.

Доктор просто и тепло улыбнулся ей, кивнув:

— Что ж, будьте осторожны, сержант. Благослови вас Бог.

Пенни по-прежнему старалась не смотреть на Даниэля.

Она не хотела думать о том, что совсем скоро ей придется уехать. Опять.

— Давай отвезем тебя домой, мисс, — предложил Даниэль. Габи улыбнулась и погладила крошечными пальцами руку Пенни. — Я подгоню автомобиль к подъезду, — добавил он, целуя Габи в лоб.

Пенни снова улыбалась, но она не могла себе представить, как она сядет в самолет на следующей неделе…

Это будет самым тяжелым моментом в ее жизни. Ей приходилось бросать гранаты, она успешно окончила сложнейшие в мире военные учебные курсы, но ничто, ничто, не могло сравниться с этим…

Мысль о том, что она должна оставить Габи, приходила ей в голову каждый раз, когда она смотрела на дочь. Увидев Пенни сегодня утром, Габи была счастлива, хотя рядом с ней был ее обожаемый отец. Радость дочери словно вернула Пенни к жизни, она чувствовала себя так, словно возвращается к себе самой из плена, где ее что-то удерживало.

А Даниэль? Она прикрыла на мгновение глаза. Даниэль был… Он все еще ее муж. И она не знала, что произойдет дальше. Будут ли они вместе, как раньше.

У нее оказалось слишком мало времени, чтобы решить, что делать. Но теперь ей придавало силы то, что скоро она вернется домой навсегда.

Сейчас же она просто должна решить, каким будет это возвращение.

Габи сидела в своей комнате, уютно устроившись перед телевизором. Его перенесли сюда из родительской спальни. Габи была абсолютно счастлива.

После дня суеты вокруг дочери у Пенни не осталось сил. Но, по крайней мере, Габи стало лучше и к ней вернулся аппетит.