Человек, который умер дважды - Ричард Осман

– А с мамой увидеться разрешат? – спрашивает Джойс.

– Господи, нет! – удивляется Элизабет. – Зачем бы им позволять ей видеться с матерью?

– Если бы я кого-то застрелила, мне захотелось бы повидаться с мамой, я полагаю.

– Это тебе не детский сад, Джойс. Как ты сентиментальна! – упрекает Элизабет.

Рон, продолжая листать папку, поднимает глаза.

– А твой бывший? Этот Дугги? С ним что?

– Примерно то же самое. Отсюда им, конечно, придется его перевести. Явка провалена.

– Значит, для нас это дело завершено?

– Для нас – да. Работа нянек больше не требуется.

– Но алмазы-то поискать можно?

– Конечно.

– Хорошо. Кстати, хочешь знать, что я думаю? – спрашивает Рон.

– Вообще-то нет, Рон, – отвечает Элизабет.

– Я думаю, ты вполне могла вчера ночью сделать два звонка, вызвать и Джойс, и меня. Но, вероятно, ты не желала знакомить меня со своим бывшим.

Джойс кивает одновременно с ответом Элизабет.

– Ну, я всегда считала, что лучше бы мне никогда его не встречать, так почему бы не избавить от этой неприятности своих друзей?

– Джойс говорит, красавчик?

– Еще какой, – соглашается Джойс.

Элизабет пожимает плачами:

– И что вам, мужчинам, далась эта красота? Ты сам разве не предпочел бы оказаться добрым, умным и с чувством юмора, вместо того чтобы быть просто красивым?

– Нет, – отвечает Рон.

– Могу я спросить вас обоих? – говорит Джойс.

Друзья кивают.

– Я в одной кружке оставила чайный пакетик, а из другой вынула. Вы не могли бы попробовать оба напитка и сказать, какой предпочитаете?

Богдан Янковский уверен: ночью что-то произошло.

Он идет к стройке на вершине холма, но по дороге заглянул в куперсчейзский магазин купить лимонада и двадцать пачек «Ротманса».

Незнакомый мужчина только что вышел из незнакомого фургона и направился к Рёскин-корт.

Богдан видел, как тот открыл дверь ключом, которого ему иметь не полагалось.

Что-то там происходит. Богдан идет к фургону. Заглянув в пассажирское окно, он видит на сиденье газету – обычное дело в фургоне, – но отмечает, что это «Дэйли телеграф», и это уже необычно. На борту фургона он читает: «Кровли Ф. Уокера – беремся за любые работы».

Краем глаза Богдан видит, как из Рёскин-корта выходят Элизабет, Рон и Джойс. Что они делали в Рёскин-корте? Точно что-то затевается. А если что-то затевается, Богдан желает принять участие.

Элизабет, помахав на прощание Рону и Джойс, спешит к нему и, подхватив под руку, отводит от фургона.

– Что это за фургон? – спрашивает Богдан.

– Откуда мне знать? – отвечает Элизабет, поставившая себе за правило знать все. – Однако доброе утро.

– И вам доброе утро. Что вы в такую рань делали в Рёскин-корте?

– Я брала у Марджери Шолс книгу почитать, – объясняет Элизабет.

– Какую книгу? – уточняет Богдан.

– Джеффри Дивера, – не теряется Элизабет. – Потрясающая!

– Какую именно из его книг? – продолжает допрос Богдан. Они уже подходят к Ларкин-корту, где живет Элизабет.

– Последнюю. Спасибо, что проводили до дома. Зайдете потом навестить Стефана?

Богдан кивает:

– С утра сегодня устанавливаем большой кран, а после обеда делать особенно нечего, так что я спущусь.

Богдан руководит новой застройкой «На вершине». Поселок над ними уже начинает обретать форму. Недавние события подняли Богдана на несколько ступеней по карьерной лестнице, однако он не торопит время. Богдан никогда не торопит время.

– А кто это сейчас зашел в Рёскин-корт? В перчатках.

– Не представляю, милый. Водопроводчик? Он, наверное, должен быть в перчатках?

– Этот тип вошел за полминуты до того, как вы вышли. А вышли вы через десять секунд после того, как я стал приглядываться к фургону.

– По-моему, у вас легкая паранойя, Богдан. Вы хорошо спите?

– Каждую ночь по восемь часов двадцать минут, – заверяет Богдан. – Пообещайте мне кое-что, а?

– Конечно, если смогу. Если не смогу, то не пообещаю.

– Вы когда-нибудь мне расскажете, почему соврали? О том человеке и фургоне. А Марджери Шолс я только что видел в магазине, значит, в Рёскин-корт вы ходили не к ней. Вы поделитесь со мной этим рано или поздно?

– О, Богдан, у каждого есть секреты. Надеюсь, увидимся позже?

Богдан кивает, и Элизабет заходит в дом. Богдан возвращается на прежнее место, но фургона там уже нет.

Он поднимается на холм, размышляя о человеке в перчатках и с ключами, которых ему иметь не положено.

Застройка «На вершине» идет по плану. А как же иначе? И он порядочно зарабатывает. Половину вкладывает в строительную компанию, половину – в биткоины. Искушения купить дом у него нет, ведь покупка дома означала бы, что ты здесь и останешься, а разве можно предсказать, останешься или нет? Все утро Богдан обходит рабочую площадку, надзирает за установкой крана и курит «Ротманс». Потом спускается с холма, чтобы сыграть в шахматы с мужем Элизабет, Стефаном.

Он идет мимо кладбища, где похоронены монахини. Что они думают о паровых молотах, забивающих сваи фундаментов в склон? Богдана этот шум успокаивает, и он надеется, что их тоже. Кто пожелал бы себе целую вечность тишины?

Он минует скамью Бернарда. Странно не видеть здесь старика, несущего свою вахту. Люди в этом месте приходят и уходят, приходят и уходят. Осознание, что они проживут здесь до конца своих дней, придает им жизненных сил. Движутся они медленно, зато время бежит быстро. Богдану нравится быть рядом с ними. Они умрут, так ведь все мы умрем. Все уйдем, глазом моргнуть не успеем, но в ожидании смерти нам не остается ничего другого, как жить. Что-то затевать, играть в шахматы, делать что вздумается.

Они со Стефаном стараются играть трижды в неделю. Это дает Элизабет немного свободного времени, чтобы сходить за покупками, навестить друзей, раскрыть убийство. Стефан теперь забывает почти все имена, но имя Богдана помнит твердо.

На шахматной доске в квартире Элизабет уже сделано двенадцать ходов, и Богдану удалось привести Стефана в некоторое замешательство. Конечно, Богдан не спешит праздновать победу – в игре со Стефаном это неразумно, – но своей позицией он доволен. По его мнению, у Стефана не так много вариантов для следующего хода.

Однако следующего хода придется подождать, потому что Стефан уснул. Теперь это часто случается, он все больше и больше уходит в себя. Но пока Стефан здесь, Богдан будет играть с ним в шахматы.