Лишь тот… - Сергей Вишневский

Один, второй, третий, пятый.

Удары сыпались под ребра, в область печени, под лопатку. При этом сам прут, словно и был ножом, входил в тело не получая сопротивления.

УА-А-А-А-А!

Чудовище рвануло в сторону, принявшись хлестать парой десятков лент по сторонам. Она металась и попыталась схватить лентами противника на спине, но тут же взорвалась ошметками тьмы, от удара прутком в затылок.

Руди отлител в сторону, остатки измененного тела темного мага рухнули на землю и забились в судорогах.

— Су-у-у-у… ка…

Тварь издала последний вздох, рука ее потянулась в сторону Ари, когти впились в землю и загребли влажную почву.

Один из сильнейших магов отправился во тьму благодаря творению своих последователей.

Не погибший мертвец тем временем поднялся на ноги. Подволакивая ногу, из-за порванного сухожилия, он подошел к поверженному противнику, развязал веревку на штанах и с довольной улыбкой произнес:

— Никто, ни на этом свете, ни на том, не смеет глумиться над Руди «Красные сапожки»! — заявил он и попытался помочиться.

Он тужился, сжимал зубы, но так и не смог выдавить из себя ни капли. В итоге, заправив штаны, он со из злости пнул голову темного мага с торчащим из нее оплавленным прутком.

— Такой торжественный момент испоганил, выродок!

* * *

— Вот же суки! Нет, ну вы посмотрите на них! Ни одной монеты! НИ-ОД-НОЙ! — раздался голос в голове Снека. — Ты, уроды нахрена сюда пришли без денег? Я вас спрашиваю! Нахрена, если не взяли ни одной монеты?

Снек прошелестел языком во рту, где по ощущениям побывали пару горстей песка. Он с трудом разлепил губы и попытался сморщиться от боли. Губы были разбиты и стоило ему их разлепить, как во рту появился привкус крови.

— Воды…

— Ебитьтвоюмать! — выкрикнул голос. — Кто это сказал?

— Воды…

Снек открыл глаза и уставился на стоящего над ним незнакомца.

Молодой с виду парень, с приятной внешностью и кудрявой шевелюрой. Из особенностей только бледное лицо.

— Ты живой что ли? — удивленно уставился на него он.

— Воды… Дай воды…

Парень скрылся и уже через несколько секунд появился с фляжкой. Откупорив ее, он передал ее поднявшемуся клирику.

— Я думал ты уже того, — хмыкнул незнакомец. — Мы тут с каким-то дворянчиком паладина, пацана и монахов в дом затащили.

— Где… — Снек огляделся.

Часть домов на окраине деревни, с той стороны, где они оставили Ари, была развалена по бревнышку. Личь и останки поверженных учеников темного мага лежали на месте. Рядом с его телом была свалена куча хлама, в которой клирик заметил свое серебряное кадило.

— Что произошло?

— А черт его знает, — пожал плечами мужчина. — Туман вокруг был. Сизый такой. Я в лесу был. Иду себе, а там урод какой-то мальца душит. Я железку хвать и отмудохал этого кретина.

Снек подозрительно осмотрел незнакомца и спросил:

— А ты сам кто такой и откуда взялся?

— Так Руди я. Меня эти выродки и притащили сюда, — пожал плечами мужчина и замер, обнаружив белоснежную искру в руке клирика.

— Я за всеми окрестностями следил. Тут кроме учеников мага живых не было, — с угрожающими нотками в голосе произнес клирик.

— Ты чего, дядь… — сглотнул Руди и забегал глазами. — Я же от души мальцу помог, а то, что мародерил, так это… Жить дальше тоже как-то надо.

— Жить говоришь? — прищурился Снек и поднял руку с готовым сорваться белоснежным огоньком. — Если ты живой, то боятся тебе нечего. Светом пропитаешься и все…

— Ты чего! Ты это… Ты не балуй! — сделал несколько шагов назад Руди и споткнувшись о собранный хлам, рухнул на землю. — Церковникам мучать паству не положено!

— С чего ты взял, что к пастве относишься? — начал давить на незнакомца клирик. — Я такую паству не раз страже королевской отдавал, а у них разговор короткий. Убийца? На сук. Вор? Значит руки не нужны.

— Ну, есть на мне грех, чего таить, так и я же не сделал ничего лихого! Я вон мальца принес, воды тебе дал… Дядь… — Руди сглотнул и произнес: — Не надо дядь, светом…

— Да и не стал бы, да только ты дышать забываешь, — рука сжалась в кулак и начала светиться. — С нежитью разговор один…

Кулак клирика вспыхнула, из нее ударил яркий луч света и пронзил грудь Руби. Тот изогнулся, а затем принялся кататься из стороны в сторону.

— Святоша, чтоб тебя раком, а головой в нужник, — штаны незатейливого мародера начали промокать, а уже через пару секунд до носа Снека донесся характерный запах испражнений.

— Какого… — нахмурился он и ударил светом еще раз.

Руби снова завертелся по земле от всей души матеря «святошу», при это изворотливый незнакомец еще и штаны умудрисял развязать и спустить.

— Что за чушь? У него сердце не бьется, но свет не берет! — непонимающе пробормотал Снек. — Может изгнание нежити попробовать?

— Тварь церковная! — взревел Руди, скинув штаны. — Не убью так дерьмом измажу!

Он вскочил на ноги и прыгнул на клирика, который уже держал вокруг себя защиту от нежити, которая оказалась совершенно бесполезной.

Руди повалил на землю клирика и держась одной рукой за ворот мантии, второй принялся обтирать ляшки, по которым текли испражнения, с явным намерением выполнить обещанное.

Снек, несмотря на свою стройность и ученость, все же кое-что понимал в драках. Сказывался опыт в боях за лучшую красотку в тавернах. Поэтому, как только его повалили, он принялся наносить удары по лицу не мертвого мертвеца, не забыв напитать кулаки светом.

— Изыди!

— Месяц отмываться будешь!

— Прочь!

— От твоей вони кони дохнуть будут!

— Изгоняю!

Дверь дома, где находилась дверь скрипнула и на пороге показался Гош. Он мутным взглядом обвел двор с остатками учеников мага, на пару секунд остановил взгляд на личе, валявшимся сломанной куклой у забора, затем на тело двух монахов и наконец остановил на двух дерущихся.

Снек лежал на спине и молотил сияющими кулаками по лицу молодого парня. Тот без штанов сидел сверху, вытирал дерьмо с ляшек и всеми силами, не смотря на удары по лицу, пытался измазать в дерьме клирика.

— Какого… — прошептал паладин и зажмурился. Открыв глаза он снова уставился на сюрреалистичную картину.

— Что они делают? — спросил появившийся на пороге барон Гельшат.

— Я затрудняюсь ответить, — с трудом выговорил Гош. — но то, что от одного будет вонять, а у другого будет опухшая морда — это точно.

Связанный Руди оглядел сидевших перед ним церковников.