Кто я? - Сергей Тишуков

- Опять намекаешь, что игра началась? Тогда, что нам делать? – высказала свои страхи Мария.

- Блин, Маша! Это ты всё время твердишь про какую-то игру! Забыла? Я предполагал совсем другое! Опять же, вспомни собственное утверждение о верности первого впечатления! Я – попаданец! Этот мир не мой! Тому куча подтверждений! Ты больше про игры знаешь, тебе и принимать решение!

- Не психуй, Тим! Давай спокойно думать! Вдохни глубоко… Задержи дыхание… Медленно посчитай до трёх… Выдохни ртом… Выпусти весь воздух из лёгких. Молодец! Повтори ещё пять раз. Медленно. Это успокоит тебя.

Тимофей сидел и проделывал дыхательные упражнения, вспоминая, что подобное уже читал у Макса Фрая в «Лабиринтах Ехо» и смотрел в «Звёздных войнах». Про недавний голод забыл. Страх перед неизвестностью по-прежнему присутствовал, но отступил на второй план, уступив место желанию детально осмыслить произошедшее с ним… С ними, потому что он внезапно почувствовал ответственность за эту девочку, которая, во всяком случае внешне, немного младше него.

Мария не торопила. Дождалась, когда напарник поднимет взгляд от пола и в зрачках тупая безнадёга сменится искрой осмысления.

- Готов? Твои предложения?

- Думаю камеры нам стесняться не имеет смысла. Если врач и персонал в курсе того, что с нами произошло, то любое наше намерение они воспримут, как согласие вступить в игру. Если нет, то тут два варианта. Первый, они обо всём доложат полиции, переложив, тем самым, ответственность на правоохранительные органы. Второй… этот Ирбек Мусаевич, примет волевое решение и упрячет нас в психушку. Оба варианта будут означать, что врачи не в курсе нашей ситуёвины.

- Это внешние факторы. Нам что делать?

- Внешний фактор сейчас определяющий! – твёрдо гнул свою линию Тимофей, - Если ты права, и мы вляпались в какую-то игру, то наши похитители гораздо продуманнее, чем мы полагали до этого. Они знают, что сами не определим, что от нас требуется. Должны быть какие-то подсказки. Или триггер, который запустит игру, стимулирует нашу реакцию, направит её в нужное русло.

- Значит ждать? А если ты прав, и мы оба попаданцы? – осмысливая предложение напарника, спросила Мария. – Что должны делать попаданцы, попав в новую локацию?

- Забей, - устало отмахнулся Тимофей, - Книжные советы нам не подойдут. Их придумывают, чтобы позабавить читателя и заработать бабло на продаже книжек. В нашем случае лучше ждать и надеяться на благоприятный исход. Мы, хвала всевышнему, попали не в рабовладельческий мир, не в фэнтези с кровожадными орками, а в нормальную цивилизованную локацию.

- Значит, необходимо всё рассказать тому молоденькому лейтенанту? Думаешь, он поверит?

- Думаю, нас отправят в инстанцию повыше. Что у вас? ФСБ?

- А те передадут в какую-нибудь лабораторию, где нас будут исследовать под микроскопом.

- Хреновая перспектива. В вашем мире можно затеряться?

- Уехать в глушь и не пользоваться электронными гаджетами.

- Чем это отличается от тюремной камеры?

- Свободой. В камере ты не сможешь закрыть за собой дверь. Её запрёт надзиратель. А в Сибири можно поселиться в таёжной деревеньке, где люди не суют нос в чужие дела и не пользуются благами цивилизации. Я в интернете нашла как минимум восемь таких поселений. Они не пускают к себе ни журналистов, ни надзирающие органы. У них даже есть особый статус и неприкосновенность. При условии, не покидать означенную в договоре территорию.

- Это далеко?

- Ближайшее в полутора тысячах километров.

- Охренеть! Допустим, мы сейчас сбежим, как доберёмся при тотальном контроле искусственного интеллекта?

- Я уже думала. Тут главное неожиданность. И придётся добираться на своих двоих. Любое транспортное средство оснащено либо автопилотом, либо системой блокировки двигателя.

- Какой-нибудь писатель наверняка придумал бы способ. Нашёл водителя-диссидента, который выключает систему контроля. Вон в «Игре в кальмара» полицейский проник на сверхсекретную баржу, сбросил за борт охранника, шлындал всюду как родной и его никто не смог вычислить. Эпизод смешной и притянутый за уши, но в кино это всегда прокатывает.

- Нам не дали сценарий, - вздохнула Мария, - Нашу книгу придётся писать самим.

Солнышко за окном село и стекло превратилось в чёрный проём, ведущий в неизвестность. Сверху рассыпалась горсть тусклых звёзд, лишённых романтического шарма, если наблюдать за ними из освещённой комнаты. Снизу, смутно проглядывали парковые фонари, окружённые жёлто-оранжевым ореолом, словно кто-то развесил вдоль дорожек миньонов.

Возбуждение, подпитываемое бешено вырабатывающим адреналин организмом, исчезло. Его сменила не просто расслабленность, а натуральная вялость, при которой лень не только говорить, но и думать.

- Утро вечера мудренее, - напомнила Мария, видя, как мается Тимофей, борясь чарами Морфея, - Скорее всего, в состав капельниц входили седативные препараты. Это не значит, что врачи желают нам зла. Так принято по инструкции.

- Всё-таки ты врач, - убеждённо констатировал Тимофей, расстилая соседнюю кровать.

- На врача нужно учиться шесть лет. Потом ординатура, практика… Я видела себя в зеркале. Два курса максимум.

Спорить не было сил, и Тимофей закрыл глаза, едва только голова коснулась мягкой подушки, пахнущей медикаментами и антисептиком.

Некоторые говорят, что сон – это репетиция смерти. Душа отправляется летать, блуждая по бесконечным уровням фантазий…

Здание содрогнулось от мощного взрыва. Задребезжали стёкла в оконных рамах, но выдержали. Взрывную волну приняли и погасили стены палаты. Рифлёная вставка входной двери лопнула. Осколки чуть-чуть не долетели до кроватей. Большая часть удержалась на нитях армированной основы. Через дыры в комнату ворвался затхлый воздух, наполненный частицами пыли.

Одновременно с этим взвыла дежурная сирена и включились противопожарные распылители.

Тимофея сдуло с койки, но не взрывной волной, а желанием спасти подругу. Он не знал, где взрыв, будут ли ещё и какие их ожидают последствия. Он просто схватил девушку и утащил, вместе с одеялом, под кровать.

- Ты хотел триггер? – обнимая, накрывшего её своим телом, Тимофея, прошептала Мария, - Ты дождался его.

Глава 8

В отличие от потеряшек, как прозвали Тимофея и Марию в Отрадном, Черов не спал. Сидел с мамой на кухне, пил сладкий чай и слушал наставление матери о том, что соломенная панамка не создаёт о нём