Сердце язычницы - Патриция Мэтьюз

И вот настал долгожданный день, когда Лилиа позволили выбрать себе верховую лошадь. Тедди, маленький и сморщенный, как гном, – сделал широкий жест и улыбнулся.

– Мисс, леди Анна хочет подарить вам лошадь.

К тому времени Лилиа уже решила, что остановит свой выбор на серой в яблоках кобыле, которую заметила из окна бабушкиной спальни. Она сразу направилась к нужному стойлу.

– Прекрасный выбор, мисс! – одобрил Тедди. – У вас чутье на лошадей. Кобыла эта, изволите видеть, самых чистых кровей. Его милость собирался разводить скаковых лошадей, да вот умер не в срок. А кличка ее...

– Нет-нет! – поспешно перебила девушка. – Я сама дам имя своей лошади.

Она склонилась к животному, погладила шелковистую гриву и прошептала:

– Хе уно...

– Как вы сказали, мисс?

– Я назвала ее на своем родном языке, Тедди. Хе упо означает «гроза».

– Что ж, Гроза так Гроза. Его милость, будь он жив, не одобрил бы смену клички, но теперь ему уже все равно, а ее милость такие мелочи не волнуют. Она мне как-то говорила, что держит лошадей в память о нем... ну и, конечно, чтобы нам, грумам, было чем заняться.

Поскольку на сей раз это была настоящая верховая лошадь, горячая, норовистая и порой капризная, для начала Лилиа разрешили проехаться только по лужайке за домом, да и то под неусыпным наблюдением Тедди. Однако девушка тотчас пустила кобылу в галоп, отчего шапочка свалилась, волосы растрепались и струились по ветру темной шалью.

Тедди побранил ее за безрассудство.

– Мисс, вам следует быть осторожнее, пока не наберетесь опыта. Что, если Гроза сбросит вас и вы расшибетесь? Леди Анна с меня шкуру спустит!

– Ничего со мной не случится! Ездить верхом все равно что плавать – проще простого!

– Что ж, вы быстро все схватываете, спорить не буду.

– Значит, мне уже можно ездить, куда захочется? – с нетерпением осведомилась Лилиа.

– Как скажет ее милость.

– Что ж, – не слишком охотно ответила леди Анна, – если Тедди полагает, что ты уже освоила азы, опыт придет сам собой.

– Спасибо, бабушка! – порывисто воскликнула Лилиа. – Начав ездить одна всюду, где захочу, я наконец пойму, что свободна и могу располагать собой. Не поймите меня превратно, но я все еще чувствую себя пленницей в Монрой-Холле.

– Правда? – Леди Анна вздохнула. – Значит, ты больше пошла в отца, чем я думала. Я не могу вечно держать тебя под своим крылом, как бы мне того ни хотелось. И уж совсем плохо, если ты воспринимаешь это как плен.

В тот же вечер Лилиа отправилась на первую свою самостоятельную прогулку и с невыразимым удовольствием направила Грозу в лес. В этот день на ней была новая амазонка, подарок бабушки. Девушка привыкла к стесняющей одежде белых и, хотя по-прежнему считала ее неудобной, все же понимала, что это защита от капризов погоды. Стояли теплые дни раннего лета. Лилиа уже не так страдала от холода, но все-таки ей недоставало горячего солнца Мауи.

Лесистая часть поместья сильно отличалась от островных джунглей. Здесь не только не было лиан и ползучих растений, местами превращавших леса Мауи в чащобу, но даже и подлеска.

Разумеется, Лилиа решила прежде всего отыскать водопад лорда Монроя. Гроза, вынырнув из-под сени деревьев, выбежала на берег озерка. Девушка натянула поводья, увидев на противоположной стороне искрящуюся ленту воды, падавшей с уступа. Только тут она сообразила, что уже какое-то время слышала звук водопада, но не обращала на него внимания. Вырубленный уступ был невысок, футов тридцать, и потому водопад казался сильно уменьшенной копией настоящего.

Лилиа привязала лошадь и уселась на берегу, с жадностью глядя на водопад и озерко. Ее охватила тоска по родине, на глаза навернулись слезы, сердце защемило. Долго-долго сидела она у озерка, перебирая дорогие сердцу воспоминания. Девушке виделись водопады Мауи, особенно один из водопадов Семи Священных Озер, у которого она встретила Коа.

Ветерок шевельнул ветви, коснулся лица, и Лилиа поняла, что давно уже плачет. Она сердито вытерла глаза и щеки, поднялась и огляделась. Насколько хватал взгляд, тянулся лес, и ни единой живой души не было вокруг. Лилиа сорвала с себя ненавистные одежды, в спешке почти оборвав пуговки корсажа.

Оставшись обнаженной, она потянулась, приподнявшись на цыпочки. В том, что солнце здесь светило не так интенсивно, была своя прелесть, так как лучи его ласкали, а не обжигали кожу. Девушка сбежала по отлогому склону и, не замедляя шага, нырнула. Вода оказалась куда холоднее, чем в лагуне даже в разгар зимы, но поразительно чистой – настоящий хрусталь. Серебристые рыбки шарахались от незваной гостьи.

Лилиа пронизала толщу воды до самого дна, потом стрелой вылетела на поверхность. Крик радости сам собой сорвался с ее губ. Ни разу с того дня, как она против воли покинула Мауи, Лилиа не купалась. Девушка несколько раз пересекла озерко быстрыми уверенными гребками, и радость ее померкла: она устала так сильно, словно проплавала полдня.

У самой кромки воды лежал большой плоский валун с естественным углублением посредине. Он был расположен так удобно, что наверняка оказался тут не случайно. Лилиа села на него передохнуть, откинулась назад и подставила лицо солнцу.

В этой позе, с закрытыми глазами, она оставалась до тех пор, пока не согрелась, потом оглядела водопад и уступ. Только в этом месте утес был отвесным, сам же холм – пологим. Не одевшись, девушка поднялась на вершину холма и увидела еще одно озерко, с насыпными берегами, обсаженными серебристыми плакучими ивами. Их ветви спускались к самой воде. Деревья были хорошим укрытием, но Лилиа внезапно ощутила себя беззащитной в своей наготе. Однако вокруг по-прежнему было пусто и тихо, только мерно шумел водопад. Девушка прошла по ручью до самого уступа, постояла на нем, с удовольствием ощущая, как течение щекочет лодыжки, и нырнула в нижнее озерко.

Полет длился одно мгновение, но взволновал ее даже более, чем затяжные прыжки на Мауи, поскольку был первым после долгой разлуки с водой. В это мгновение она пережила ощущение подлинной свободы. Озерко приняло Лилиа в свои холодные объятия, очищая тело и душу. Девушка подумала, что если она сможет хоть иногда испытывать такое, то, пожалуй, протянет здесь год. Один год – это ведь немного. А потом вернется на Мауи.

Лилиа снова подплыла к валуну и выбралась на него, чтобы обсохнуть. На этот раз она улеглась навзничь, нежась в солнечных лучах. На душе было спокойно, безмятежно... а потом налетела тревога. Девушка открыла глаза и посмотрела на уступ с водопадом. Там, на самой кромке берега, стоял мужчина. Солнце било ей в глаза, поэтому Лилиа видела лишь силуэт, темный и потому угрожающий. Мужчина смотрел вниз, на нее. По спине девушки пробежал холодок страха.

Она быстро скользнула в воду и ушла на глубину, а когда выплыла, на вершине холма никого уже не было.

Забыв о радости купания, Лилиа быстро поплыла туда, где оставила одежду. Оделась она в спешке, то и дело озираясь. Вокруг было пустынно... во всяком случае, так казалось. Давно ли этот человек следил за ней? Даже исчезнув из виду, он оставил после себя смутное ощущение опасности. Нечто подобное Лилиа испытывала на Мауи незадолго перед тем, как на остров обрушивался ураган..