Красные туманы Полесья - Александр Тамоников

— Хорошо, — сказал он. — Тогда поступаем так… — Штурмбанфюрер встал, подошел к карте, снял указку и начал ставить задачу.

Офицеры и Калач внимательно слушали его.

Закончив, комендант сел на место и осведомился:

— У кого есть вопросы, господа?

Вопросов не было.

— В таком случае с трех утра все наши подразделения должны находиться на позициях. Полиции вместе со взводом СС осуществлять охрану административной зоны. Вы свободны!

У немцев было достаточно времени на то, чтобы подготовиться к отражению нападения партизан, а по сути — к уничтожению их в капкане, подготовленном заранее.

Партизаны тремя отрядами вышли к Горошу в 6 часов 10 минут, полчаса использовали на привал и уточнение задачи. Ровно в 7 утра, с восходом солнца, ударный отряд на лошадях ворвался в поселок, на улицу Буденного. За ним держался поддерживающий отряд Вешина. Отсутствие постов при въезде на центральную улицу не удивило Образцова, их не определили и разведчики.

Люди Лазурина заняли позиции на возвышенности восточнее рощи, растянулись в линию. Пулеметчик вставил диск, рядом положил второй.

Отряды партизан беспрепятственно продвигались по улице Мещанской. Впереди справа стояла районная больница, слева — продуктовый магазин. Из-за них неожиданно вышли два бронетранспортера.

Лейтенант Образцов осадил лошадь.

— Что за черт? Откуда взялись «Ханомаги»?

Кто-то крикнул:

— Сзади еще два. Это ловушка, засада.

Но Образцов уже все понял.

— Гранаты к бою! — приказал он. — Идем на передние бронетранспортеры.

«Ханомаги» открыли огонь из пулеметов «МГ‐34». Партизаны рванулись было во дворы по сторонам улицы, но оттуда ударили автоматы эсэсовцев. Застучали пулеметы бронетранспортеров, перекрывших путь отхода. Ударный отряд был расстрелян в считаные минуты.

Партизаны успели бросить несколько гранат, произвели с десяток выстрелов из винтовок, и на этом все кончилось. Они нанесли урон противнику, но несущественный, убили всего трех эсэсовцев и стольких же ранили.

Отряду поддержки на Буденного повезло больше. Он оказался за бронетранспортерами, которые били по ударной группе с тыла.

Командир отряда Вешин тут же отдал приказ:

— Разворот, уходим!

Партизанам поддерживающего отряда удалось быстро совершить этот маневр. Они понеслись обратно к Северной улице, за которой было поле и немного далее слева — лес. Но ее перекрыли два бронетранспортера охранной роты.

Отряд буквально напоролся на ливень пуль. Полетели с седел партизаны, упал Вешин с прострелянной грудью, бились в предсмертных судорогах лошади. Двум немецким охранным взводам стрелять вообще не пришлось. Все сделали пулеметы бронетранспортеров и автоматчики лейтенанта Керделя.

Увидев, что основные отряды попали в засаду, Лазурин ударил кулаками в землю.

— Попали, мать твою! Не напрасно командир не хотел атаковать поселок. И мы обделались, разведчики чертовы, не заметили, что немцы готовят засаду.

— Что будем делать, Игнат? — спросил пожилой разведчик.

— А что теперь, дядя Ефим, делать? Уходить будем. Нашим мы уже ничем не поможем.

— Тогда быстрее надо, пока эсэсовцы и охранная рота не вышли на прочесывание местности.

— Да, дядя Ефим, уходим.

Разведчики спустились с возвышенности, оседлали лошадей и двинулись к лесу. Но капкан, подготовленный гитлеровцами, еще не захлопнулся. Сквозь топот копыт Лазурин услышал треск мотоциклетных моторов.

— Немцы! — закричал он.

— Где?

Ответить Лазурин не успел.

Шесть мотоциклов с колясками вышли за хлебозавод и двинулись далее, к лесу. Эсэсовцы увидели конный отряд, оказавшийся в зоне досягаемости пулеметов.

Старший подразделения отдал команду:

— Стой в линию, огонь по партизанам!

Шесть пулеметов ударили одновременно. Они срезали и разведчиков, и их лошадей. Пулеметчик партизан не успел сделать ни единого выстрела.

Вот теперь капкан захлопнулся полностью. Мотоциклисты объехали место бойни, члены экипажей осмотрели тела. Выживших не было. Никого не нашли и полицаи, посланные на улицу Мещанскую. Все три отряда партизан полегли полностью.

Калач узнал, что никого не удалось взять хотя бы раненым, и с досадой сплюнул на асфальт. Он уже предвкушал, как немцы поручат ему допрашивать партизан, взятых в плен. Но не вышло. А жаль, была бы знатная потеха.

Солнце поднялось над Горошем, когда немцы согнали на Мещанскую и в поле местных жителей, приказали им собирать трупы и бросать их в кузова грузовиков. Комендант решил закопать тела в овраге, рядом с расстрелянными евреями.

Гауптштурмфюрер Бонке по телефону вызвал коменданта и доложил ему, что партизанский отряд уничтожен.

— А может, только часть его? — спросил Фишер.

— Разрешите выход в село Ясино. Там мы узнаем, где находится база партизан, и разгромим ее силами моей роты.

— Нет, Бонке, не стоит. Если и остались партизаны на своей базе, то немного. Узнав о том, что мы разгромили лесных бандитов в Гороше, они уйдут. Если, конечно, есть кому уходить. Вы мне вот о чем доложите. Надеюсь, кого-нибудь из партизан взяли живыми?

— Никак нет, господин комендант.

— Это плохо. Ну что ж, они и не сдались бы даже ранеными, а от тяжелых толку нет. Каковы наши потери?

— Трое убитых от разрывов гранат, трое раненых. Все мои. Русские успели-таки огрызнуться.

— А вот это уже очень плохо.

— Война, господин, штурмбанфюрер.

— Извините, Бонке, меня вызывает Минск.

— Я все понял, господин комендант.

Связь оборвалась.

На южной опушке Осиповского леса стояли Осетров и Карасько. Они напрасно вглядывались вдаль, в сторону райцентра. Когда на базу прибежала лошадь, седло которой было в крови, им все стало понятно. Командир отряда отдал приказ врачу, медсестре и санитарам, оставшимся в его подчинении, немедленно уходить в западные леса, к болотам.

Он велел Карасько вести остатки отряда, сказал, что догонит его через пару минут. Политрук тронулся в путь и тут же услышал за спиной приглушенный хлопок. Он сначала не понял, что это было, потом до него дошло — пистолетный выстрел. Второй секретарь Горошинского райкома партии и командир партизанского отряда Павел Дмитриевич Осетров пустил себе пулю в висок.

Политрук приказал забрать тело, принял командование на себя, и небольшой обоз пошел на запад. Партизанский отряд Горошинского района прекратил свое существование.

4 октября 1941 года в пять часов вечера солдат из подразделения, охранявшего дачу народного комиссара внутренних дел Лаврентия Павловича Берия, добежал до торца бетонного бункера, расположенного под одноэтажным большим домом, окруженным елями и высокой оградой. Он повесил на крюки, вделанные в стену, четыре мишени размером двадцать на двадцать сантиметров и вернулся к стойке, за которой находились четверо мужчин в штатской одежде.