Тайны египетских пирамид - Александр Попов

Европу сотрясали войны, и на некоторое время всем стало не до новых исследований. Входы в пирамиды снова заносил песок. Но после войн всегда хочется чего-то нового, и вот множество богатых европейцев устремились в Египет, желая лично увидеть древнее чудо света.

Помогал им в этом генуэзский купец, капитан Джованни Кавилья, прибывший в Египет на своем мальтийском судне под британским флагом.

Впрочем, он был далеко не простым экскурсоводом. Современник писал о Кавилье, что тот был «энтузиастом, попавшим в святыню, хранящую загадку античности, который пожертвовал родиной, домом, друзьями и благополучием за возможность удовлетворить свою утонченную, но все же эксцентрическую натуру, исследуя скрытые тайны пирамид и гробниц Египта».

Кавилья расчистил залежи помета в Палате Девисона и обустроился там, превратив мрачную дыру в свое жилище, хотя и не совсем понятно, каким образом можно жить под потолком высотой в один метр.

Александр Уильям Кроуфорд (позже лорд Линдсей), встречавший Кавилью в Египте, вспоминал, что тот был весьма религиозный человек, и в его исследованиях пирамид многое замешано на мистике: «Кавилья рассказал мне, что обратился в своей работе к исследованию магии, анималистического магнетизма и тому подобного и так увлекся, что чуть было не погиб… он говорил, что достиг таких глубин, проникать в которые запрещено человеку, и только непорочность его намерений спасла его».

Кавилья сначала попытался обнаружить в пирамиде потайную палату и нанял арабских рабочих, которые должны были пробить тоннель из Палаты Девисона. Но ничего, кроме бесконечной каменной кладки, ему не встретилось.

После этого Кавилья, вслед за Девисоном, решил обследовать вертикальный колодец и попытался расчистить дно, чтобы узнать, куда тот ведет. Арабы начали поднимать песок корзинами, но вновь нехватка кислорода, от которой рабочие падали в обморок, жуткая вонь и летучие мыши заставили их отказаться от этой работы. Пытаясь перебить вонь, Кавилья жег в колодце серу, но безрезультатно.

Тогда он решил расчистить главный Нисходящий тоннель до шахты, которая некогда была завалена аль-Мамуном при своем продвижении по Восходящему тоннелю. После того как камни были вынесены из пирамиды, Кавилья смог на четвереньках проползти по тоннелю 45 метров, но нехватка кислорода заставила его вернуться. При второй попытке еще через 15 метров, на западной стене тоннеля он обнаружил низкую дверь, за которой оказалось дно колодца. С одной стороны, загадка была решена, но с другой – вопросов стало больше: кто и с какой целью создал этот колодец? Каково было его предназначение?

Между тем в Египте появился еще один любитель пирамид, Ричард Уильям Говард-Виз (1784–1853) – британский гвардейский офицер, в прошлом конюший герцога Кемберлендского. Характер, как утверждают современники, он имел весьма тяжелый, и семья рада была выдать ему десять тысяч фунтов, громадные по тем временам деньги, лишь бы он уехал куда-нибудь подальше.

Сначала Говард-Виз работал с Кавильей, но вскоре они рассорились, и англичанин решил заниматься исследованиями самостоятельно. Он нанял профессионального гражданского инженера Джона Перринга, состоявшего на службе у Мухаммеда Али, халифа Египта, и приказал ему измерить все пирамиды и гробницы на плато Гиза, а также расположенные южнее. Сам он обосновался в пустой гробнице около Великой пирамиды и нанял целую толпу рабочих. Его исследование пирамиды, если судить по числу привлеченных людей, стало самым крупным со времени аль-Мамуна: временами на Виза работало до 700 человек.

Быстро поняв, что собственных знаний ему не хватает, так же как и опыта, Виз нанял в качестве начальника рабочих Кавилью. Отношения между ними снова наладились, и англичанин отправился путешествовать по Нилу и обследовать дальние пирамиды. Вернувшись, он узнал, что Кавилья практически не проводил работы в Великой пирамиде, а заставлял людей искать мумии и маленьких зеленых идолов в соседних гробницах. Произошла крупная ссора со взаимными обвинениями. Визу пришлось руководить рабочими самостоятельно.

Работа пошла вовсю: в усыпальнице царицы прорубили пол напротив ниши, но нашли только старую корзину. В Палате Девисона, обнаружив трещину в потолке и решив, что она указывает на наличие другой камеры, стали разбирать потолок. Но камень оказался весьма прочным, к тому же кислород в камере быстро заканчивался, и рабочим становилось плохо. С Мокаттамских холмов Визом были выписаны квалифицированные каменотесы, но и те не смогли работать в таких условиях. Тогда англичанин решил просто взорвать потолок. Когда пыль улеглась, выяснилось, что он был прав: над Палатой Девисона есть другое помещение.

Полковник дал ему имя Веллингтона. Помещение было целиком засыпано каким-то черным порошком, который при ближайшем рассмотрении оказался остатками древних насекомых. Виз был уверен, что выше есть еще помещения, и действительно: после новых взрывов обнаружились еще три камеры. В самой верхней потолок был двускатным. Эти помещения Виз назвал в честь адмирала Нельсона, леди Анны Арбутнот (жены генерал-лейтенанта Роберта Арбутнота, который посетил пирамиду вскоре после того, как были обнаружены палаты), и полковника Кемпбелла, британского консула в Каире.

Стены одного из найденных помещений оказались покрыты высеченными иероглифами, и это стало весьма значительным открытием, но мы поговорим об этом подробнее в следующих главах.

Также Виз обнаружил предсказанные много лет назад вентиляционные шахты, и, когда те были прочищены, в усыпальницу царя начал поступать свежий воздух. Характерно, что температура здесь, в центре пирамиды, всегда оставалась равной 20 градусам независимо от погоды снаружи. Этот факт, в принципе, подтверждал идею Жомара о том, что палата изначально являлась хранилищем мер, для чего и требовалось постоянство температуры.

Вскоре Виз совершил еще одно важное открытие: расчистив часть завала в центре северной стороны пирамиды, чтобы добраться до ее основания, он обнаружил две облицовочные плиты, которые по-прежнему оставались на своем месте. Эта находка не только подтвердила догадки о внешнем покрытии пирамиды, но и позволила с большей точностью вычислить угол наклона стен. По словам Виза, «угол был выполнен так великолепно, словно при помощи современных оптических инструментов. Стыки были едва различимы и были не толще серебряной фольги».

В 1840 году полковник Виз вернулся в Англию, где издал два тома, содержащих детальное описание его исследований в Египте: «Работы, осуществленные в пирамидах Гизы в 1837 году».

Хорошо, что энергичные методы рьяного британского полковника не подействовали заразительно на других его соотечественников. Они предпочли действовать не динамитом, а головой.

Редактор газеты «Лондон обсервер», поэт и очеркист Джон Тейлор никогда не бывал в Египте, но, пользуясь работами Виза и прочих очевидцев, провел большую исследовательскую работу. Он составил чертежи Великой пирамиды, а также изготовил ее модель. Он пытался понять, какие геометрические и математические формулы отражены в ее конфигурации. Вскоре он обнаружил, что если разделить периметр основания пирамиды на ее удвоенную высоту, то получится число 3,144, весьма близкое к значению числа π. То есть высота пирамиды относится к периметру основания так же, как радиус окружности к ее длине. Это показалось Тейлору чем-то более нежели простым совпадением, и позже наука подтвердила его выводы: папирус Ринда, датированный примерно 1700 годом до н. э., свидетельствует о том, что египтяне знали число π.