Летняя роза - Кэрол Дин

Она была уверена, что выглядела как сова, наглотавшаяся антидепрессантов. Кент даже не взглянул на Роланда, и Рози понимала, что должна была бы злиться на его высокомерие, уверенный тон и отсутствие хороших манер, но она была либо слишком обрадована его появлением, либо слишком удручена скукой, чтобы вспылить. Причину Рози выяснит потом, а пока надо использовать возможность спасения.

Она наклонилась, схватила свою сумку и встала.

— Ты совершенно прав, я именно там и должна быть. Надеюсь, ты мне поможешь туда добраться. — Она взглянула на Роланда, который сидел с открытым ртом и непрерывно мигал. — Прошу прощения. Большое спасибо, — выдавила Рози с трудом.

Теперь была очередь Кента мигать. Не колеблясь, он взял ее под руку и повел подобно Моисею через толпу, словно через Красное море. На минуту он остановился, сказал несколько слов человеку, сидевшему за одним из столиков, и через минуту они были на улице в ожидании машины, которую должны были доставить со стоянки.

Рози глубоко вдыхала вечерний прохладный воздух. Она была непростительно груба, но не думала, что это могло обидеть Роланда. В настоящий момент она чувствовала себя счастливой и свободной, стоя рядом с человеком, которого она любит…

Колени ее подкашивались, дрожа. Рози пыталась вернуть эту ужасную мысль в подсознание, откуда та и появилась. Похоть, напоминала она себе, и есть только похоть. Но это «только» значит не так мало, если объект похоти занимает твои мысли каждую минуту, когда ты бодрствуешь, и заставляет тебя умирать от любопытства относительно самых невероятных вещей.

Например, как он будет выглядеть обнаженным, какими ты будешь чувствовать его руки на своей коже, будет ли он вести себя нежно или грубо, какими будут его первые слова после…

Рози сняла жакет, прижала пальцы к груди, во рту была невероятная сухость.

Вдруг она поняла, что Кент не произнес ни слова с тех пор, как они вышли из ресторана.

— Кент, я…

— Вот и машина, — резко сказал он.

Швейцар открыл дверцу, и она проскользнула в машину за секунду до того, как Кент сел на место водителя. Ни слова не говоря, он отъехал от тротуара.

Рози понадобилось несколько минут, чтобы собраться с силами и попробовать еще раз.

— Спасибо за спасение, — сказала она.

— Не стоит благодарности. — Он посмотрел на нее жестким взглядом. — А что ты делала в этом ресторане?

— Я буду вежливой и не задам тебе тот же вопрос.

— Деловая встреча, и только. Теперь твоя очередь.

— По-моему, ясно, что у меня было свидание.

Она не считала нужным защищать Роланда. «Да, это была катастрофа, одна из многих», — подумала Рози. Ей трудно было поверить, что после ее первого выхода в свет у нее почти пропал энтузиазм продолжать охоту за папочкой для своих отпрысков. В голове теснились мысли о монашестве или работе с детьми в странах «третьего мира». Это казалось ей более легким, чем поиски мужчины, который хотел бы того же, чего хотела она. Нет, она этого не просто хотела, ей это было совершенно необходимо.

Кент помолчал, затем мягко спросил:

— Почему, Рози? Почему этот парень, а не я?

— Мы ведь обсуждали это и согласились, что мы разные.

Кент устало кивнул:

— Речь идет о семье.

Он молча вел машину до поворота к ее дому. Плавно проехав поворот, остановил машину перед лестницей.

Рози не могла заставить себя выйти из машины. Умница покинула ее, а Гормония властно управляла воображением.

Как это все будет? Будет он шептать что-то на ухо? Будет ли он улыбаться и целовать ее шею, когда они оба будут удовлетворены, когда обоим будет достаточно? Бывает ли когда-нибудь достаточно?

Кент не двигался и ничего не говорил. Его рука, лежавшая на спинке сиденья, шевелила ее волосы, сам он казался погруженным в невеселые мысли.

— Рози, если я передумаю? Если скажу, что постараюсь сделать твои мечты и моими?

Ее сердце забилось, как птица, потом куда-то провалилось.

— Ты прекратишь работать девяносто часов в неделю и освободишь время для меня и дюжины сопливых малышей? Не думаю, что это возможно.

Кент погладил ее шею, Рози не возражала, наоборот, придвинулась ближе, позволяя его пальцам скользить вдоль линии волос. Кожа ее там была опасно чувствительна к прикосновениям его рук. Она наклонила голову, поймав его руку между плечом и подбородком.

— Прекрати.

Он не остановился, а, освободив руку, погладил другую сторону ее шеи.

— Почему ничего не получится? — спросил он спокойно.

Рози старалась собраться с мыслями, игнорируя игру его пальцев.

— Потому что ты это говоришь только для того, чтобы завлечь меня в постель. Ты будешь думать совсем иначе, когда добьешься того, чего хочешь.

Его рука остановилась, потом медленно зашевелилась опять.

— Чего мы оба хотим, Рыженькая.

Она чувствовала, как он притягивает ее к себе, и не пыталась сопротивляться. Когда Кент повернул ее голову и глаза их встретились, она повторила:

— Чего мы оба хотим.

Он поцеловал ее так, что все тело ее задрожало. И как только весь ее мир сжался до размера, в котором помещались их тела и горячие губы, она уже знала, что приближается к опасной черте, за которой ситуацией правит Гормония, и она, Рози, может совершить самую большую ошибку в своей жизни.

Рози была почти уверена в том, что хочет близости с Кентом Саммертоном.

Она отказывалась называть это любовью. Любовь должна быть навсегда. Любовь обязательно включает детей, о которых она мечтала, и мужчину, который, во-первых, был бы мужем и отцом, а уже во-вторых — преуспевающим бизнесменом. Кент Саммертон был классическим трудоголиком, у которого не было времени поесть, не то что возиться с дюжиной отпрысков. Ну, дюжина — это, наверное, слишком много.

— Ты собираешься пригласить меня зайти? — пробормотал он, уткнувшись в ее шею, дыхание его способно было расплавить стальной пояс ее целомудрия.

Рози была уверена, что слышит щелчки, производимые Гормонией. Кент еще сильнее прижался к ней.

Почувствовав прилив чего-то сладкого и теплого, Рози взмолилась:

— Умница, пожалуйста, приди и спаси меня!

Кент шептал ей на ухо нежные слова. Его тихий, приятный голос, в котором слышалось обещание чуда, задевал струны ее сердца, так же как и другие струны, связанные с более греховными частями женского тела.

О черт! Почему все так сложно? Пригласить его зайти? Его вопрос был как запретная линия на песке. Перейдя ее, она рисковала своим сердцем. Ее сексуальная фантазия была не настолько сильна, чтобы помешать понять ситуацию. Ей было необходимо сопротивление.