Карма (сборник) - Алексей Мефодиев

Но, несмотря на относительно высокие доходы молодого трейдера – Вове не было и тридцати лет – денег на все не хватало. Надо было чем-то жертвовать. Либо центром, либо охраной, либо площадью. Они ежедневно обсуждали этот вопрос и никак не могли прийти к согласию. Олеся была готова пожертвовать центром во имя большей площади, с чем никак не мог согласиться Вова, который не желал проводить в ежедневных пробках по дороге на работу по нескольку часов в день.

– Раз это представительские, почему бы нам не заказать бутылочку «Дом Периньона»?

– У представительских тоже есть свои лимиты, – ответил Вова и подумал: «Ох уж мне эти вечные лимиты! Во всем! Опять приходится себя ограничивать. И вообще, свинтить бы сейчас в Марсель буйабес похлебать».

– Ну хорошо, тогда скажи, может быть, бог с ней, с квартирой? Купим лучше небольшой домик метров двести пятьдесят?

– Только не это: не наездишься на работу. Как это ты не понимаешь простых вещей?

– Как знаешь, я хотела как лучше, – сказала Олеся, пожав плечами. Она не работала уже года три, с момента их свадьбы, и, по всей видимости, забыла, что означает простаивать в пробке по два-три часа в день.

«Не понимает она меня, вот проблема! – подумал Вова. – Ее саму бы на работу отправить, посмотрел бы я тогда».

Подошел официант, поставил бокал сотерна. Открыл бутылочку «Мускаде». Вова пригубил «Мускаде» и подумал, что надо было брать «Шабли». Когда подали первые блюда, Олеся, глядя на устрицы, опять заметила:

– Не ел бы ты их. Вот поедем на Средиземное море, тогда и поешь. Отравишься опять. Вспомни, как тебе было плохо две недели назад!

– Когда это, интересно знать, мы поедем на Средиземное море? – сердито спросил Вова и сам себе ответил: – Не раньше, чем через полгода. Мне же надо работать, между прочим. И что мне теперь, устриц полгода не есть совсем?

– Хоть бы и так.

– Ну уж нет. На это я пойти не могу. Все что хочешь, но только не это, – заулыбался Вова, глядя на устрицы. И неторопливо взял одну из них, почмокав, выпил устричный сок, полил уксусом с луком саму устрицу и, смакуя, отправил ее себе в рот, не забыв при этом сделать два добрых глотка «Мускаде».

«Привязался к этим устрицам, жизни себе без них не представляет, потом лечи его, – раздраженно думала Олеся, – только устрицы и деньги в голове. Может быть, еще ценные бумаги. В театр совсем перестали ходить. Надо было замуж за Геру выходить».

Олеся когда-то была заядлой театралкой. А Гера был ее первой любовью. В настоящее время он подавал большие надежды в качестве молодого актера. Но в то далекое время, года три назад, когда он за ней ухаживал, перспективы его были более, чем туманными. И Олеся предпочла ему Вову. Гера тяжело переживал разрыв. А год назад они случайно встретились в магазине, и с тех пор он ей звонил по телефону с завидной регулярностью раз в неделю, предлагая встретиться. Олеся не была уверена, стоит ей встречаться с Герой или нет, особенно теперь, когда она забеременела. Пусть пока ничего не было заметно, но все же в этом была какая-то несуразность. Беременная любовница!

Вова прикончил устрицы и сказал:

– Надо бы нам на Новый Год куда-нибудь съездить отдохнуть. Как думаешь?

– Можно, а куда?

– Петровы едут на Гаити. Поедем с ними?

– На Гаити далеко лететь, вредно для маленького будет. – И Олеся погладила себя по животу. Она не любила Петровых.

– Тебе просто с Петровыми не хочется лететь, – сердито сказал Вова.

Подали основные блюда.

– Какой ты сегодня раздражительный, у тебя случилось что-нибудь на работе?

– При чем тут работа, – с досадой сказал Вова. – Обсуждаем поездку на Новый Год.

– Вот видишь, как ты сердишься, значит, что-то на работе произошло, – констатировала Олеся.

– Я про Фому, а ты про Ерему.

Но на работе у Вовы действительно не все было в порядке. Неделю назад на плохих новостях из США рынок ценных бумаг изрядно просел и портфель, находящийся в управлении Вовы, здорово обесценился. А это ставило получение годового бонуса под вопрос.

«И надо же такому случиться именно в конце года», – думал Вова. На бонус он рассчитывал, определяя возможную цену на квартиру. Теперь аппетиты придется изрядно поубавить. К тому же, ввиду изменившейся ситуации на мировых финансовых рынках, отечественные банки начали поднимать ставки по ипотечным кредитам. И что со всем этим, спрашивается, делать. Сплошные проблемы!

Вова тоскливо поглядел в окно. Был самый конец ноября. Лужи затянуло корочкой льда. Небо было ясное. Подмораживало. Какая-то старуха шла мимо окна ресторана. Она была вся сгорбленная и передвигалась со скоростью черепахи. Олеся тоже обратила внимание на старушку, и сострадание отразилось в ее красивых глазах.

Они неторопливо прикончили основные блюда.

– Десерт здесь же поедим? – спросил Вова.

– В том же месте? Нет! Это же какая скука будет.

«Куда бы поехать? Куда поехать?» – напряженно думал Вова.

Они расплатились и, живо обсуждая эту тему, вышли из ресторана.

На улице их внимание привлекла странная сцена. Какая-то женщина пыталась помочь встать другой.

– Что-то случилось. Я сейчас, – сказала сердобольная Олеся и пошла по направлению к двум женщинам. Вова тоже был вынужден идти за ней, хотя больше всего на свете ему в тот момент хотелось усесться в свой небольшой «мерседесик», припаркованный напротив.

Когда он подошел поближе, то увидел, что эта была та самая старуха, которую он видел из окна ресторана минут пятнадцать назад. Только теперь она не шла, скрючившись, а лежала на холодном и грязном асфальте. Его жена и какая-то женщина, по всей видимости, случайная прохожая, пытались помочь ей подняться на ноги.

«Недалеко же она ушла, однако, за пятнадцать-то минут. Наверное, бродяга какая-нибудь. Так зачем ей помогать, раз так? Всем бродягам все равно не поможешь. Может быть, она пьяна вдобавок? Они все всегда пьяные», – подумал Вова и без особого рвения подключился к процессу оказания помощи.

– Не надо, что вы, не надо, я сама, – говорила старуха.

– Что вы, что вы, сами вы не справитесь, – ворковали женщины, поднимая ее на ноги.

Наконец старушка поднялась. Но без чужой помощи стоять ей было сложно. Незнакомая женщина, посмотрев на двух хорошо одетых, розовощеких молодых людей и решив, что оставляет бабушку в надежных руках, сказала:

– Ну, я пойду. – И была такова.

«Вот так так! – подумал Вова. – А нам что с бабкой делать?»

– Где вы живете? – спросила Олеся старушку.

– Буквально за углом.

– Мы вас проводим.

– Ну что вы, я не хотела бы вас утруждать. Со мной все в порядке будет.