Эва Эвергрин, полуволшебная ведьма - Джули Абэ

– Ну хорошо. Эвалитимус, я предоставлю тебе место для мастерской и разрешаю поселиться в домике на скалах. И раз уж Рин предложила, пусть она будет твоим хранителем. Я даю свое согласие при одном условии – ты должна подготовить Аутери к приходу Разрушителя.

Ее слова, словно удар в грудь, выбили у меня из легких весь воздух. К приходу Разрушителя?! Даже маме пришлось объединить усилия с девятью другими ведьмами и волшебниками, и то они едва спасли Келперн.

А что могу сделать я – одна-единственная слабосильная ведьма?

– Разрушитель приходит поздней осенью. У нас еще пять или шесть лун в запасе. – Рин нахмурилась. – А у Эвы квест всего на одну луну.

Мэр Тайра вздохнула, как будто устала все разжевывать:

– Пусть за это время придумает, как укрепить наш город, чтобы он выдержал натиск Разрушителя. Я подпишу ей заявку, только если увижу, какие меры она приняла для обороны и чем в целом посодействовала жителям.

У меня в голове замельтешили идеи. Может, укрепить здания и скалы, чтобы они смогли выдержать камнепад и проливной дождь? А может, я посредством своей ремонтной магии наделаю инструментов, которые пригодятся горожанам?

Взгляд мэра Тайры потемнел.

– Если не сможешь помочь Аутери в трудное время – я не подпишу твои бумаги!

А если она не подпишет, я никогда не стану ведьмой-неофитом.

Великий магистр Гроттель исполнит свою угрозу. У меня отнимут магию.

Но… Даже эти мысли и хмурое выражение на лице мэра не могли убить хрупкие ростки надежды у меня в душе. Мне дали шанс! Крошечный, самый-пресамый малюсенький, но все-таки шанс.

Разрушитель придет еще не скоро. К тому времени меня уже здесь не будет. И я смогу попросить в Совете, чтобы моей маме, или Конрою, или кому-нибудь еще поручили присмотреть за Аутери.

Может быть, я все-таки сдам вступительный квест, и моя магия останется при мне.

– Поняла! – Я стиснула руки и еле удержалась, чтобы не пуститься в пляс.

– Добро пожаловать в Аутери, – все так же с прохладцей сказала мэр Тайра. – Эвалитимус, для моего города я ожидаю только самого лучшего.

Я низко поклонилась. Мне совершенно необходимо сберечь магию! Я люблю магию больше, чем дышать, даже больше папиных круассанов и варенья из багрянника. Я наизнанку вывернусь, но помогу Аутери подготовиться к приходу Разрушителя.

Рин подбросила меня до города на мотоцикле. Остановилась возле мэрии, где я забрала рюкзак, а потом думала отвезти к домику на скалах, чтобы я как следует отдохнула, но я не могла ждать. Мне не терпелось как можно скорее увидеть свою новую мастерскую.

Мы пересекли главную площадь, лавируя между туристами, которые до самых сумерек толпились у лотков здешних торговцев. На ходу Рин кое-кому махала рукой.

Потом она смущенно оглянулась на меня:

– Твоя мастерская на другом краю города, ближе к порту. Ничего лучше Кё не смог быстро найти.

– Ничего страшного!

Сердце у меня отчаянно стучало от волнения. Все будет, как я мечтала: застелю пол пушистыми коврами, в мастерской будет уютно и посетители смогут посидеть с кружкой горячего ячменного чая[3], совсем по-домашнему, и отдохнуть, пока их вещи чинят.

– Спасибо тебе, Рин, что вызвалась быть моим хранителем!

– Ты похожа на меня, когда я только поступала работать на корабль. Лет мне было примерно как тебе, и никто не хотел брать в плавание тощую девчонку. Только один капитан дал мне шанс, и для меня это было – как будто целый мир подарили. – Она прищурилась, глядя на заходящее солнце в конце длинной главной улицы города. – Так, нам сюда!

По знаку Рин мы повернули направо и оказались в порту. Солнце коснулось горизонта. На воде плясали блики.

– У нас кругом холмы и хорошенькие домики, – сказала я, глядя на воду. – А тут сплошное море и суши вообще не видно.

Я тряхнула головой, сбрасывая наваждение.

– Ну что, где тут дом десять по улице Корсаров?

– Должен быть где-то здесь. Вон дом одиннадцать… Ой, это же «Морская пена», туристы специально приезжают посмотреть на их сахарные скульптуры! А их засахаренные цветы сумеречника – лучший сувенир, наравне со сладкой кукурузой и морошкой. Поэтому у них всегда очередь.

В магазинчик набилась толпа покупателей, и даже снаружи стояла очередь, человек десять. В витрине был выставлен медово-золотистый торговый корабль, не больше моей ладони. Подняв белоснежные паруса, он застыл на гребне волны, как будто вот-вот взлетит.

– Это из сахара сделано? – восхитилась я. – Или из стекла?

Рин выдохнула:

– Все из сахара – и волны, и паруса, и сам кораблик. Правда красиво?

Мы пошли дальше, мимо неширокого промежутка между двумя домами.

– Ага, а это сиротский приют – улица Корсаров, дом девять. Вы соседи!

На ступеньках крыльца сидели детишки лет шести-семи. Они смеялись и играли в «свет – вода – бумага».

– Рин, Рин! – закричали малыши. – Иди к нам играть!

– Может быть, потом, – крикнула она в ответ.

– Мы хотим сейчас! – заныл один мальчишка.

– Попросите Шарри, пусть сложит вам из бумаги какого-нибудь зверя! А если будете хорошо себя вести, я вам принесу печенья с морошкой.

Дети, радостно вопя и толкаясь, помчались в дом.

Девочка крикнула:

– Кто последним прибежит к Шарри, того превратят в лягушку!

Кто-то из мальчишек заорал ей вслед:

– Там ведьма! Шарри сказала, это тебя в лягушку превратят!

Рин усмехнулась:

– Ты только им не говори, правда превратишь или нет. Они тогда лучше слушаться будут.

Сдерживая смех, я посмотрела по сторонам:

– Постой, а моя мастерская-то где?

Мы прошли немного назад и остановились возле пустого участка между «Морской пеной» и приютом.

Посреди участка в землю был воткнут колышек с табличкой. Подойдя ближе, я прочла облупившуюся надпись:

– Улица Корсаров, десять?..

Передо мной был прямоугольник голой земли, поросшей редкими сорняками. С трех сторон – белые стены соседних зданий.

Рин кашлянула:

– Похоже… это оно.

Мне хотелось провалиться сквозь землю. Я стиснула кулаки, ногти впились в ладони, и боль помогла не разреветься.