Черный список - Чандлер Бейкер

23 марта

Розалита положила на клавиатуру конверт, адресованный «Мисс Вальдес». Она была рада, что Арди сейчас не оказалось в кабинете. Так было проще.

Свои услуги Арди предложила Розалите «про боно»[2]. В то время Розалита точно не знала, что это означает. Но ее сын, Саломон, помог через «Гугл» понять смысл. Розалите не хотелось, чтобы было бесплатно. Или, скорее, она в такое не верила. Даже бесплатный цыпленок с кунжутом в торговом центре – это своего рода приглашение зайти и купить какую-нибудь ерунду. Он действовал как приманка. А у Розалиты не было желания попадаться на приманку. Ее первым желанием было сразу отказаться от помощи Арди. Она так и сделала бы, если б не ее маленький сын. Он попросту не оставлял ей иного выбора, кроме как принять помощь. Поэтому она собрала деньги из тех скудных сбережений, которые ей удалось наскрести на этой работе, и сунула в конверт.

Главная проблема заключалась в том, чтобы точно понять, сколько именно нужно заплатить. Чтобы выяснить, она тоже полезла в Интернет, но оказалось, что почасовая ставка колеблется от дорогой до непомерной. Розалита не могла себе позволить ни то, ни другое, поэтому собрала сумму, которую сама посчитала справедливой. Стопка измятых купюр была сложена в почтовый конверт. Безрассудство расставания с такой суммой просто выворачивало ее наизнанку…

– Что вы делаете? – Розалита дернулась, когда услышала у себя за спиной мужской голос. Повернувшись, она увидела его: мужчину из углового офиса. С белой полоской волос, сбегающих со лба. Руки Розалиты покрылись гусиной кожей.

– Да ничего. – Она принялась перебирать пальцами, а мужчина с любопытством смотрел на нее. От его пристального взгляда трудно было укрыться. – Убираю, – тут же поправила она себя.

В кабинет мужчина так и не вошел, но при этом своим телом загородил выход. Розалита явственно ощутила пульс в ушах. Она могла бы сказать ему правду, но ведь, в принципе, это не его дело. Ну, и, во всяком случае, она и так уже солгала, так что приходилось волей-неволей доигрывать роль…

Розалита вспомнила о лежащем на столе конверте и о том, чем все обернется, если он вдруг его заметит. Смешно и неубедительно прозвучат ее слова о том, что она, оказывается, оставила деньги – вместо того чтобы забрать их. Нет, он ей просто не поверит.

– А где же ваш инвентарь? – лениво спросил мужчина и почесал за ухом, будто заданный вопрос ничего для него не значил. Хотя это было явно не так, ведь иначе он его не задал бы.

Розалита все-таки взяла себя в руки и успокоилась, боясь, что накопившаяся за последнее время злость может как-то проявиться в ее голосе. Мужчина, бросив на нее косой взгляд, отступил от двери в коридор. Ей было хорошо известно о том, что думают об уборщицах сотрудники. По крайней мере такая легенда постоянно витала в воздухе: якобы и она, и другие девушки из клининговой компании просто спят и видят, как бы украсть что-нибудь из сменной обуви или побрякушек, оставленных сотрудниками на своих рабочих местах. Ее последняя напарница, Латиша, как-то рассказала о памятке, которая ходила из рук в руки на верхних этажах. В ней сотрудников призывали закрывать свои вещи в надежном месте и после ухода выключать компьютеры. И все это – дабы избежать воровства. Избавьте их от соблазна и не держите на виду ценные вещи!

Боже праведный! От соблазна…

– Для того чтобы освободить корзины от мусора, инвентарь мне не нужен. А закончит уборку ночная смена. – Она раздумывала, стоит ли еще что-нибудь объяснять, но сомневалась, что мужчина проявит к этому хоть какой-то интерес. Вряд ли у него хватит терпения. Несколько раз в месяц Розалита выходила в дневную смену, когда была задействована лишь небольшая часть уборщиц. В их задачу входили как раз заботы о мусорных корзинах, пепельницах и случайно пролитом кофе. Точнее, кофе проливали не случайно и почти всегда, поскольку этот утренний ритуал неизменно сопровождался привычной болтовней…

Начатую беседу ей хотелось закончить как можно быстрее.

Его взгляд преместился от мусорной корзины в углу к месту, где прямо перед столом Арди стояла Розалита. Она лгала, и, наверное, он тоже догадывался об этом. Она ждала, словно вздернутый кверху пистолет, чтобы понять, что произойдет дальше. Одна секунда. Две…

Если б она не была уборщицей, то могла бы…

– Все в порядке? – Из-за спины мужчины вдруг появилась Арди, что стало для Розалиты огромным облегчением.

– Да, конечно. – Мужчина непроизвольно поднял руку и погладил щеку. – Так, проходил мимо. Просто зашел проверить.

– Ко мне в кабинет? – спросила Арди с притворным удивлением. Она прошла мимо него, и ее пухлая сумка вынудила его из вежливости посторониться. На его лице читалось явное раздражение. Но мужчина все-таки уступил.

Секунду постояв, он махнул рукой Розалите и сказал:

– Хорошего дня.

После чего удалился.

Арди закрыла дверь в кабинет.

– Что это было? – спросила она, повесив сумку на один из двух гостевых стульев.

Розалита, нервно покручивая пальцами кусок ужасной желтой ткани своей футболки, покачала головой. Волосы, убранные в толстый «конский хвост», упали ей на спину.

– Да так, ничего… – Она чувствовала себя маленькой и наивной – словно ребенок, который наблюдает за взрослыми во время работы.

– Ничего, говоришь? Как-то непохоже… – Арди уселась в кресло на колесиках и искоса поглядела на нее. – Ладно, проехали. Так ты искала меня? Но теперь, уже с другого края стола, Арди увидела конверт на клавиатуре. Она взяла его. – Что это?

Розалита не ответила.

Арди сложила руки на животе. Глубоко вздохнув, заглянула в конверт. Потом похлопав конвертом по ладони, выглянула из окна.

То, что эти две женщины завязали дружеское знакомство, было не так уж и странно, как могло показаться на первый взгляд. Это произошло вполне естественно, через много месяцев. Наверное, даже прошла пара лет. В тот первый раз, когда Арди заговорила с ней по-испански, Розалита забеспокоилась, подумав, что, может быть, эта женщина – лесбиянка. Но потом выяснилось, что у нее есть маленький сын и муж, который впоследствии стал бывшим мужем. И тогда Розалита почувствовала себя настоящей стервой? «De donde es usted?»[3] – спросила у нее поначалу Арди, и оказалось, что Арди, дочь двух врачей, родом из Макаллена, в то время как Розалита ходила в среднюю школу в соседнем Рио-Гранде-Сити. Их беседы никогда не длились дольше пяти минут. Но как же прекрасно поговорить с другим взрослым человеком на родном испанском языке!.. На работе это обычно возбранялось – из опасения, что арендаторы здания подумают, будто уборщицы сплетничают и наговаривают на них (впрочем, так оно и было). Какое же это наслаждение, когда не нужно продираться через джунгли еще одного языка, чтобы почувствовать, что тебя понимают, не считают посредственной… Как приятно ощущить себя человеком в компании такой собеседницы, как Арди! Это придавало уверенность в себе – которой так не хватало при общении на работе, в продуктовом магазине, в банке, в разговоре с чертовым кабельщиком, который приходил налаживать Интернет…