Слепой рассвет - Кристина Майер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Извините. — представляю, что с ней творилось, когда я потеряла сознание. Где-то в другом конце города ранен Герман, а тут его любовница падает в обморок.
— Ты полежи, не вставай. Я за Машей присмотрю, как только Герман сможет говорить, он нам позвонит. Андрей заверил, что ничего страшного не случилось.
— Может, мы в больницу к нему съездим? — предложила я с надеждой. Мне хотелось его увидеть, убедиться, что заверения старшего брата соответствуют действительности. Прогнать страх, что сковал душу. Неизвестно, что будет со мной, поэтому Герман не должен пострадать. Нужно думать о дочке. Нельзя, чтобы она осталась без родителей.
— Посмотрим. Машу мне не хочется таскать по таким учреждениям, неизвестно, что за инфекцию там можно подхватить. А у нее только иммунитет закладывается. — Зинаида Владимировна смотрела на меня, мне казалось, что в ее взгляде тепло и забота. Как бы мне хотелось в мельчайших деталях рассмотреть ее черты лица.
С каждым днем я буду становиться беспомощнее, если не начну лечение. Как же хотелось хоть с кем-нибудь поделиться своими переживаниями, почувствовать поддержку. Чтобы кто-то родной и небезразличный к моей судьбе обнял и сказал, что все будет хорошо. Да просто поплакать на плече и рассказать о своих страхах, мне было некому.
Звонок мобильного телефона отвлек меня от грустных мыслей.
— Это Андрей, — сообщила Зинаида Владимировна и приняла вызов. Я застыла в ожидании. — Сейчас передам. Ты громкую связь на минутку включи, — строго так произнесла она. — Андрей, скажи Герману, чтобы не вел себя, как мальчишка. Есть кому присмотреть за Полиной. Сказали лечиться, пусть лежит и лечится, мы без него прекрасно справимся! Не билась она головой. Все хорошо у нее и с головой и с мозгами в отличие от моего сына! — тут она ошибалась…
Я бы тоже хотела, чтобы Зинаида Владимировна перевела телефон на громкую связь, не все можно понять, когда не слышишь собеседника.
— Полина, поговори с Германом. Уговори его остаться в больнице. Врач сказал дней пять нужно находиться на лечении, а он к тебе собрался. Ох, любовь… — она встала и направилась к двери. А мое сердце радостно прыгало в груди. Так хотелось в это верить…
Герман
Четыре дня нахождения в больнице я стойко выдержал. Посчитал, что в меня влили достаточно химии, чтобы никакая зараза не взяла мой организм, поэтому настоял на выписке.
Наташу положили в клинику. Меня навещал Леха — брат жены. Родители ее, наверное, в произошедшем винят меня. Они ни разу не позвонили и не спросили, как я себя чувствую. Возможно, переживают за дочь и им не до зятя, который в ближайшем будущем станет бывшим.
Зато мама и Полина обрывали телефон, чередуясь, приходили проведать. Я замечал, с какой интонацией они говорят друг о друге. Поля все еще с опаской относилась к маме, а вот родительница с теплотой отзывалась о Поле. Я даже не сомневался, что рано или поздно мама сменит гнев на милость.
Родительницу беспокоило, что Поля плохо ест и спит, а еще ее настораживало, что Полина каждый день принимает таблетки. Как объясняла Поля — у нее часто болит голова. Это было ненормально. Необходимо сходить к врачу, а не глотать обезболивающее горстями. Я тоже не большой любитель докторов, но иногда без их помощи не обойтись. Рассуждаю я логично, но сам прямо сейчас глотаю две обезболивающих таблетки. Можно и без них обойтись, но напрягает дискомфорт, который вызывает рана.
Никто кроме Андрея не знает, что я сегодня выписываюсь. Появлюсь дома, женщины обрадуются, мама поворчит, но смирится. Мне хотелось к семье. Соскучился по Маше, прошло несколько дней, а будто год дочь не видел. Привязался к ней за короткий период времени. Поля присылала короткие видеозаписи, но их было недостаточно.
Сажусь в такси, откидываю голову на спинку сидения. Окно приспущено. Общаться с таксистом нет желания, прикрываю глаза. Теплый ветер бьет в лицо. Слушаю музыку, достаточно неплохой современный репертуар.
Так и уснуть можно. Звонок мобильного заставляет открыть глаза.
— Привет. Уже сбежал из больницы?
— Да, еду домой.
— Через меня сможешь проехать?
— А что случилось? — спросил, а потом вспомнил, что мама Поли каждый день приходит к офису и ждет до вечера. — Она снова пришла?
— Да. Тебя караулит.
— Понятно. Сейчас буду.
Адрес запретил ей давать, поэтому женщина до сих пор не знает, где мы с Полиной и Машей живем. Что-то ей точно надо, раз она не отстает.
— Может тебе бронежилет надеть? Мы тут с Ирбегом посовещались…
— Да идите вы! Шутники.
— Мы ее в кабинет тогда проводит, не на улице же вам разговаривать. Досмотрим заодно. — сбросил вызов, водителю назвал новый адрес.
О том, что со мной случилось, мы не распространялись. Знали только моя семья и начальник безопасности компании. Ах да, еще и родственники Наташи, но те никому не скажут, даже под пытками.
Я без особого энтузиазма собирался с ней встретиться в тот день, когда на меня с ножом набросилась жена. Чем настойчивее себя вела мать Полины, тем сильнее мне хотелось узнать, зачем она меня ищет. Явно не просто так. Возможно, что ей срочно понадобились деньги?.. Тогда их нужно искать, а не сидеть весь день у дверей компании. Может, желает увидеть дочь? Извиниться?
Полине я не хотел об этом сообщать. Я знаю, что с матерью и сестрой она не общается. Родительница ежедневно ей названивает, Поля не берет трубку. Спрашивал, когда она приходила ко мне в больницу. Полина до сих пор зла и обижена. Я ее понимаю.
Поднялся на нужный этаж. Не заходя к Андрею, направился в свой кабинет. Пора покончить с этим делом. Секретаря у меня не было, потому что я не бывал в офисе. Открыл одну дверь, вторую…
Мать Полины стояла ко мне спиной, обнимала себя за плечи, смотрела сквозь панорамные окна на город.
— Добрый день, — поздоровался и прошел в кабинет. Женщина вздрогнула и обернулась. Мне казалось, что за то время, что мы не виделись, она похудела, осунулась. У нее и тогда взгляд был потухший, бегающий, а сейчас мне показалось, что она очень устала, будто у нее не осталось сил. Возможно это всего лишь маска, чтобы меня разжалобить. Пообещал себе не поддаваться.