Горящий тур - Владимир Колычев

– Что такое? – Маша настороженно глянула на него.

– Да цирк у нас тут сплошной. Со змеями. Валить отсюда надо. Прямо сейчас.

Маша упала на спину, потянулась, мотнула головой и сказала:

– Здесь так хорошо!

– Шашлыком пахнет.

– Не чувствую.

– Нет?

– Здесь все пахнет тобой. А вдруг я влюбилась? – Она резко поднялась на локте и посмотрела на него распахнутыми глазами.

– Это без разницы, – сказал он.

– Что без разницы?

– Все равно ты никуда от меня не денешься.

– Даже завтра?

– Даже всегда.

Он вдруг раскинул руки и ноги, прыгнул на Машу, навалился на нее. Кровать жалобно скрипнула.

– Ты меня не напугал! – Она с восторгом глянула на него.

– А если я тебя съем?

– Тогда начни с печенья, – с усмешкой сказала она.

– Это где? – спросил он, языком касаясь ее груди.

– У меня в чемодане.

– Ну уж нет. Сначала я съем тебя, потом чемодан.

Он не торопился, к своей цели приближался медленно. За окнами уже стемнело, когда Данила, вконец обессиленный, бухнулся на спину. Маша приняла душ, полезла в чемодан, достала оттуда пачку печенья, две плитки шоколада, а он все лежал, наслаждаясь счастливым покоем.

– Мама в чемодан положила, я еще брать не хотела, – усаживаясь на кровать, сказала она.

– Зря.

– И ехать не хотела.

– Сегодня мы никуда не поедем.

Плевать на Степу, на Венеру, на всех. Пусть они там варятся в собственном соку. А он будет спать. Усталость вдруг навалилась так, что ему даже есть не хотелось.

Он слопал несколько печенюшек, сходил в душ и завалился в постель. Маша прилепилась к нему, как гриб вешенка к пеньку.

– Ты что, спать? – спросила она.

– А я тебя не утомил? – Он и хотел, но не смог открыть глаза.

– Ты же никуда не денешься?

– Где? Во сне?

– Вдруг я проснусь, а тебя уже нет?

– Эльвира похитит?

– Или сам уйдешь.

Данила качнул головой. Никуда он от Маши не уйдет. Никогда. Если, конечно, силой не уведут. А вдруг? Эльвира – подозрительная личность. Ее телохранители – странные, явно опасные типы, особенно Олег. Как ни крути, а они с Машей находились в самом центре серпентария.

Он уже почти убедил себя в том, что с ними ничего не случится, когда в дверь кто-то с силой ударил. Неужели Олег? Вот и началось?

От Степы разило перегаром, но глаза его, как ни странно, были трезвыми, хотя и воспаленными.

– Ты совсем с катушек съехал? – с порога спросил он и даже повел всем телом, как будто хотел схватить Данилу за грудки, но не решился.

– Да пристрелить его, всего-то и делов, – сказала Эльвира.

Она смотрела на него хищно, пьяными глазами, но ее бюст, все-таки вылезший из выреза, озорно подмигивал ему коричневыми сосками. Данила подумал бы, что баба прикалывается, если бы не ствол пистолета, который очень серьезно смотрел ему в живот.

– Вы что, бешеную собаку сожрали? – спросил он.

– Отойди! – Эльвира оттолкнула Степу и переступила порог.

Она была уверена в том, что Данила попятится, а он взял да и выбил пистолет из ее руки. При этом Эльвира успела-таки нажать на спуск. Раздался грохот, пуля пробила стенку шкафа, стоявшего справа от двери.

Удар и выстрел заставили Эльвиру разжать руку. В ушах у Данилы звенело, и он не слышал стук, с которым пистолет упал на пол.

– Ты идиотка?

Сначала он оттолкнул от себя девушку, поднял пистолет, затем потянул ее на себя, затащил в комнату и поманил к себе Степу. Там, в коридоре, темно, а в комнате светло. Данила должен был видеть всех.

– Петя тебя в асфальт закатает! – Эльвира смотрела на него растерянно, но в голосе ее шипела угроза.

– Какой еще к черту Петя?

– Ее муж, – сказал Степа.

– Ну, еще не муж. Но все возможно. – В комнату нетвердой походкой, на ходу поправляя волосы, входила Галина.

Голова высоко поднята, плечи расправлены. Ее буквально распирало от важности.

Данила окинул ее взглядом, не удержался и прыснул в кулак.

Галина возмущенно свела брови к переносице.

– Стоп-сигнал с каблука сними, – заявил Данила.

На каблуке не могло быть крючка или прищепки, но нечто такое там присутствовало. За что-то же зацепились красные трусики, которые волочились по полу. Данила мог бы назвать их парашютом за спиной Штирлица, но они были очень уж маленькие, тонюсенькие.

– Черт! – Галина пошатнулась, наклонила голову, попыталась поднять ногу и стала падать. Степа поймал ее у самого пола.

– Ну вы, блин!.. – Эльвира укоризненно покачала головой, глядя на них.

– Мне билет покупать или это бесплатный цирк? – спросил Данила.

– Цирк?! – Эльвира возмущенно вытаращилась на него.

– С конями.

– Ты хотел сказать с трупами?

– С какими трупами?

– Зачем ты Игоря с Олегом убил?

– Извиняюсь, оговорился. На самом деле цирк с белками и перепелами, – с усмешкой проговорил Данила.

Видно, шашлык был очень вкусным, а виски – крепким.

– С какими перепелами?.. Они там лежат. – Степа повел рукой в сторону двери.

Язык у него заплетался, взгляд, который совсем недавно казался Даниле трезвым, осоловел.

– Белки?

– Игорек с Олегом.

– С перепелами.

– С ластами! – заявил Степа. – И без коньков.

– Ну и чего стоишь? Стреляй! – Эльвира приложила руки к груди, как будто собиралась рвать на себе тельняшку, но увидела полуобнаженные соски, засуетилась и стала запихивать их в лиф.

У одной неземной красы грудь вывалилась, другая с трусами никак не может расстаться. Как можно всерьез относиться к таким дурам?

– Пацан ты, конечно, крутой, но нельзя так, – с осуждением сказал Степа.

– Ты что, свой поцелуй не получил? – спросил Данила, показав на трусики, которые уже валялись на полу.

Маша стояла в дверях, отделяющих одну комнату от другой. Она должна была видеть, как Галина избавлялась от своей собственности, чтобы потом претензий с ее стороны не возникло.

– При чем здесь это? – спросил Степа и поморщился.

– При том, что хватит клоунаду разводить!