Друзья. 25 лет вместе. Как снимали главный сериал эпохи - Сол Аустерлиц

Все были безоговорочно согласны с тем, что «Друзьям» очень повезло быть в эфире с двумя другими лучшими шоу на канале. «Протиснувшись между „Без ума от тебя” и „Сайнфелдом”, – писал Кен Пэриш Перкинс из Chicago Tribune, – этот комедийный сериал от создателей „Как в кино” для HBO должен был бы пережить катастрофу – но нет, он стал самой рейтинговой комедией нового сезона».

Говард Розенберг из Los Angeles Times больше всех из первых рецензентов был в восторге от шоу и назвал «Друзей» «лучшим комедийным сериалом нового сезона». После описания идеи шоу он отметил: «Это звучит бессмысленно, и это, в некотором роде, так и есть, но сериал остроумно бессмысленный, с четко написанными диалогами и искусно подобранным актерским составом». «Шоу настолько светлое и легкое, – заключает Розенберг, – что после каждого эпизода вам может быть трудно вспомнить точно, что именно в нем происходило, за исключением того, что вы много смеялись».

Были рецензенты, которых отталкивало шоу, так как они считали «Друзей» инфантильными и без жизненных шуток. Они сравнивали другие сериалы NBC с «Друзьями» не в пользу последних. «Там, где „Сайнфелд” умен и привлекателен, „Друзья” бессмысленны и заумны», – писали в журнале Time, назвавшем шоу «незрелым». «Эти полчаса совершенно лишены шарма и логики», – заявил Джеймс Эндрст из Hartford Courant. Он описал сериал как «вялый и недостойный своего времени вечером четверга».

Некоторые критики сходились во мнении, что «Друзья» несут исключительное бремя, рассказывая о жизни такого большого количества персонажей одновременно. «Продюсеры Марта Кауффман и Дэвид Крэйн пытаются дать нам достаточно информации, чтобы заставить нас переживать обо всех шести героях за двадцать две минуты», – сказал Дэвид Зуравик из The Baltimore Sun. «В „Друзьях” есть что-то оторванное от реальности, – отметил Такер из Entertainment Weekly. – Даже спустя несколько недель я все еще не понимаю, где живет каждый из персонажей и какие у них отношения между собой».

Такер был обеспокоен тем, что ему потребовалось много времени, чтобы понять, что Росс был братом Моники, а не ее бойфрендом. Он даже дал актерам пару советов, чтобы прояснить любые нежелательные двусмысленности: «Я бы посоветовал [Дэвиду] Швиммеру сопротивляться вполне понятному искушению обнять Кокс в такой страстной манере».

Том Шейлс из The Washington Post, казалось, испытывал особое отвращение к этому шоу, не только называя его «ужасным творением», но и оскорбляя Кауффман и Крэйна, называя их «профессиональными лицемерами» и «глупым дуэтом, который работал над „Как в кино” для HBO». Шоу в его глазах «выглядит как тридцатиминутная реклама для магазина одежды Dockers, IKEA или светлого пива, за исключением того, что оно непристойное… Вы все ждете, когда Салли Джесси или какой-нибудь другой неумолкающий ведущий прервет болтовню этих героев. Шоу настолько плохое, что я бы лучше слушал Салли Джесси».

* * *

Когда Дон Олмайер увидел заставку «Друзей» после выхода первого эпизода в эфир, он пришел в ярость. На следующий день он позвонил Кевину Брайту с вопросом: «Что это за заставка?»

«О чем ты?» – спросил Брайт.

«Она ужасна! Она отвратительна!» – бушевал Олмайер. Брайт все еще не понимал, что имел в виду Олмайер, и попросил его объяснить свое разочарование. Тот добавил: «Она говорит зрителям: "Мы молодые, мы клевые, мы танцуем в фонтане, а вы не можете танцевать с нами"».

«Ты действительно думаешь, что она передает именно такой посыл?» – ответил Брайт. Олмайер настаивал на том, что кадры, на которых шесть звезд шоу танцевали с зонтиками и плескались в фонтане, заставят аудиторию чувствовать себя покинутой, и потребовал, чтобы Брайт оставил первоначальную заставку, снятую под песню Shiny Happy People группы R. E. M., сделанную ими еще до презентации пилотного эпизода.

Первой мыслью Брайта было вступить в конфронтацию, но, поразмыслив, он перезвонил Олмайеру и предложил компромисс. А что, если они придумают новую заставку, наполовину соответствующую задумке Брайта и наполовину – Олмайера? «Дай мне посмотреть, как она будет выглядеть», – ответил Олмайер. Во время съемок второго эпизода Брайт сделал новую заставку, в которой смешал кадры из шоу, очень похожие на последовательность кадров из первоначальной заставки под Shiny Happy People, с отснятым материалом у фонтана. Использование смешанной версии заставки позволило бы незаметно менять ее, обновляя каждые несколько эпизодов. В конце концов Брайт был рад, что Олмайер поднял такую шумиху. Это был, по его мнению, один из немногих положительных вкладов Дона Олмайера в «Друзей».

Идея первого сезона была в основном четко определена, хотя иногда возникали трудности при объяснении некоторых действий героев. В то время как развитие отношений Росса и Рэйчел было умело и эффективно продумано, другие персонажи оставались более загадочными для сценаристов «Друзей». Джо показали как ловеласа в кожаной куртке, словно хранящего исписанную записную книжку с номерами своих любовных завоеваний. Тестирование, проведенное после показа пилотного эпизода, показало, что зрители считали Джо отталкивающим и похожим на Тони Данзу.

Сценаристы еще раз взглянули на Джо в надежде сделать его более интересным. Они все еще считали его дамским угодником, который предпочитает секс на одну ночь преданным отношениям. Но теперь он был больше похож на парня с убеждениями. В шоу не всегда одобряли самоуверенность Джо, хотя регулярно смеялись над его эксцессами. Но теперь он был более простодушным, как думал сценарист Джефф Гринштейн, ребенком в магазине сладостей, который не мог наесться всевозможных конфет. Джо был старшим братом для трех девушек, его побуждения сдерживались теплотой его привязанности. И от кожаной куртки решили отказаться.

Моника тоже была загадкой. Она должна была стать наставницей для своего брата и их чудаковатых друзей, уметь подобрать слова утешения и помочь в любой ситуации. Но теперь эта героиня казалась слишком ограниченной, будто ей нечем было заняться, когда другие персонажи были поглощены своими собственными поисками любви. Сценаристы между собой называли Монику «Загадкой», потому что в первых эпизодах она только и делала, что шутила и задавала вопросы другим героям. Кортни Кокс прекрасно справлялась с ролью, так что дело было не в актерской игре. Сама Моника была своего рода загадкой, лишенной центрального ядра, вокруг которого можно было бы построить будущие сюжетные линии.

Кауффман, сама добрая и заботливая, придумывала Монику, частично опираясь на себя, но была обеспокоена отсутствием ясности относительно мотивов Моники. Она созвала собрание и попросила сценаристов составить список прилагательных, которые могли бы описать Монику. Майк Сиковиц поднял руку и предложил: «Она любознательна?»

Потребовалось время, чтобы разработать «Эпизод, где улетает Суперпес», девятый эпизод шоу. Сюжет заставлял Монику готовить обед на День благодарения в соответствии с чрезмерными требованиями каждого. Здесь для Моники сценаристы позаимствовали опыт празднования Дня благодарения у Джеффа Штраусса.