Спокойной ночи, красавчик - Эйми Моллой

я замечаю грязные отпечатки на деревянном полу, а затем – пустой кувшин на боку, рядом с дверцей шкафа. Я резко выпрямляюсь и откидываю одеяло, когда память внезапно возвращается ко мне. Прошлая ночь. Буря. «Счастливый час».

Я крепко зажмуриваюсь, вспоминая об этом. Коктейль, тарелка с закусками и я ждали Сэма на крыльце. К тому времени дождь уже лил, как из ведра, ветер хлестал по ветвям, так что пригодились два пледа, накинутые на кресла-качалки. Было бы здорово укутаться в них, понаблюдать вдвоем за бурей и все обсудить.

А он меня проигнорировал. Как будто меня там и не было, на холоде с двумя бокалами коктейля в руках. Меня это ошарашило, тот как он побежал к этой нелепой машине, будто боясь, что его заметят. Он сел в машину, промокший до нитки, и быстро выехал с подъездной дорожки, свет его задних фар растворился в тумане, прежде чем он добрался до моста.

Моя голова пульсирует, когда я выбираюсь из постели, подступает тошнота и смутные воспоминания о том, как быстро закончились оба бокала «Гильды». А потом, должно быть, и весь кувшин. Я снимаю халат Агаты Лоуренс с крючка за дверью и держусь рукой за стену, чтобы не упасть, пока ищу обезболивающее в аптечке в ванной и глотаю четыре таблетки, запивая их пригоршнями воды. Я смотрю на себя в зеркало, замечаю новые седые пряди, и жалею, что не могу позвонить Линде и рассказать ей, что случилось прошлой ночью, и как сильно Сэм ранил мои чувства. Мы не разговаривали с тех пор, как она осталась в большом городе, и я не могу начать ей жаловаться в трубку на мужчину, с которым она даже не знакома. Линда скажет мне то, что я уже знаю: это правда было глупым решением – вырвать свою жизнь с корнем и переехать сюда, веря, что я могу начать все сначала, найти свое счастье. Вряд ли мне нужно услышать от нее о собственной же глупости.

Я на дрожащих ногах подхожу к окну. Передний двор усеян толстыми ветками, а рекламная стойка «Доктор Сэм Статлер, Психотерапевт», установленная мной перед тем, как Сэм открыл свою практику, валяется на боку посреди улицы. И тут я замечаю кое-что еще. Машины Сэма нет.

Я чувствую, как меня пробирает озноб, когда я спешу из комнаты вниз по лестнице, через кухню. Когда я открываю дверь в кабинет Агаты Лоуренс, меня обдает холодным воздухом. Пол мокрый, повсюду разбросаны осколки стекла. Окно разбило бурей. Я бросаюсь в угол, отодвигаю ковер с веселым смайлом, но, даже не успев прижаться ухом к вентиляции, я уже чувствую пустоту внизу.

Я встаю и бегу в коридор, едва успевая добраться до туалета и извергнуть в унитаз вчерашний кувшин грушевого мартини. Уверенность во мне крепнет – стряслось что-то ужасно неправильное.

* * *

Два часа спустя я сижу в кресле Сэма, смотрю на часы, стоящие на полу возле дивана, и в третий раз слышу звонок. За дверью – Парочка Мямлей, у них назначен прием на два часа. Они ждут еще девятнадцать секунд, прежде чем сдаться, и я представляю, как они под зонтиком тащатся обратно к машине, имея полное право сердиться, что Сэм не позвонил, чтобы отменить сеанс.

Ветер с силой бьет в панорамное окно, из которого открывается вид на лужайку за домом и лес за ней. Я слышу, как машина исчезает за холмом, и вспоминаю свой первый поход по лесу, день переезда в Дом Лоуренсов. Светило солнце, пробиваясь через деревья, у меня было садовое мачете, которое помогало мне расчистить путь, и посмотреть на все великолепие дома. Сложно было поверить, что нечто настолько красивое может быть моим.

Поднимается еще одна волна тошноты, и я закрываю глаза, ощущая тяжесть кредитных счетов в моих руках. Всего девять, на общую сумму более 120 тысяч долларов, были спрятаны здесь, в ящике стола Сэма, между страницами романа Стивена Кинга, который он читал на крыльце несколько недель назад.

Он солгал. При первой встрече он сказал, что финансово обеспечен, что у него никогда не было проблем с оплатой счетов или арендной платой. А теперь я не знаю, чему верить.

Конечно не мне его осуждать. Я тоже лгу. Доказательство моей лжи – прямо наверху, в фиолетовой папке в моей библиотеке, где я храню свои списки, включая мой самый постыдный.

Моя ложь Сэму: в порядке ее значимости:

1. Наша встреча не была случайной. Мне было известно, кто он такой, в день, когда судьба свела нас вместе. Мною были прочитаны все его статьи, просмотрены его лекции о взаимосвязи ментального здоровья и детской травмы. Мое увлечение им было настолько…

Телефон звонит у меня на коленях, заставив вздрогнуть, и я проверяю номер звонящего. Я его не узнаю. Наверное, какой-нибудь телепродавец или опрос. Кто-то, кто не поймет, что я не хочу разговаривать.

– Да, алло, – отрывисто говорю я.

– О, хорошо, что вы ответили. – Женский голос звучит с облегчением. – Простите, что беспокою, но Сэм у вас?

– Сэм? – Я хватаю телефон и сажусь прямо. – А кто звонит?

– Это Энни, – отвечает женщина. – Жена Сэма.

Часть II

Глава 17

– Энни. – я встаю, пачка счетов и книга со стуком падают на пол. Это она, его жена. – Все в порядке?

– Нет, – отвечает она. – Сэм вчера вечером не вернулся домой, и я беспокоюсь. Я нашла ваш номер в договоре аренды, который вы с ним подписали. Он был сегодня утром внизу, в своем кабинете?

– Нет… – Я заикаюсь. – Я не видел его со вчерашнего дня, когда он уехал после работы.

– Вы с ним разговаривали?

– Нет. – Я пытался, Энни, но он прошел мимо меня, не сказав ни слова, будто я для него ничего не значу. – Я видел его из окна. Бегущим к машине. Он не взял зонтик.

– Мне нужно, чтобы вы оказали мне услугу и впустили меня в его кабинет, – говорит она. – Я буду через пятнадцать минут.

– Его кабинет? – Я поворачиваюсь и оглядываю комнату. – Мне очень жаль, Энни. Но я не могу этого сделать.

– Почему нет? – бесцеремонно спрашивает она.

– Мне нельзя спускаться вниз, – говорю я. – Можете найти пункт об ограничении доступа прямо в договоре аренды, который мы с ним подписали. Я могу войти в его кабинет только с его разрешения.

– Я понимаю, – говорит она. – Вы можете дать мне ключ и…

– У меня нет ключа.

Она на мгновение замолкает. –