Обрывая нити - Анна Зюман

Все закончилось резко. Просто в одно мгновение наступила тишина, а потом мы упали на что-то мягкое и холодное.

Опять снег, только и успела я подумать, чувствуя, как меня покидают силы, и я, как обычный человек, проваливаюсь с темноту.

Альберт Сандр. Где-то

Мозг молодого герцога Сандра отчаянно отказывался понимать, что произошло. Еще какие-то мгновения назад он был в библиотеке, а теперь лежал на снегу и смотрел на странное, покрытое свинцовыми, тяжелыми тучами небо. Необычность его состояла с том, что в облаках то и дело появлялись вспышки, словно где-то шла гроза, но ни грома, ни тем более дождя не было. Да и о какой грозе могла идти речь, если вокруг лежит снег.

Собравшись с силами, Альберт попытался подняться. Все тело ломило, словно по нему промчался табун лошадей. Казалось, болела каждая клеточка, мышцы отчаянно сопротивлялись напряжению, голова гудела и кружилась. Не с первой попытки, но сесть герцогу все же удалось.

Вокруг насколько хватало глаз раскинулись горы. Острые пики вершин подпирали тяжелое небо, а все остальное занимал снег. Как бы Альберт ни вглядывался вдаль, ему так и не удалось рассмотреть ни одного дерева. Но настолько высоких гор в Тамии не существовало. Тогда где он? Сам себя спросил герцог и повернул голову, чтобы тут же наткнуться на виновницу своих приключений.

Девушка лежала на боку, безвольно вытянув руки вперед, словно тянулась к своему нечаянному спутнику, а большие белые крылья за ее спиной распластались на снегу. Одно из них было странно подвернуто, и Альберту в первый момент показалось, что оно сломано. Почему-то одна только мысль об этом больно полоснула ему по сердцу, но, присмотревшись повнимательней, он облегченно выдохнул. Крыло было в норме, просто маховые перья помялись.

Переведя взгляд на лицо девушки, герцог невольно улыбнулся. Наконец он имел возможность хорошо ее рассмотреть. Длинные белые волосы терялись в снегу. В воспоминаниях они казались Альберту обычными, но теперь в сочетании с белизной снега он видел, что их цвет ни с чем нельзя сравнить. Он не был чисто белым, но вместе с тем не имел ни желтого, ни пепельного оттенка, какой можно было встретить у дам высшего света. Те всегда очень гордились, если им удавалось добиться максимальной белизны. Но ни одна из них не могла похвастаться такой яркостью. Волосы девушки словно светились изнутри, и единственным сравнением, которое приходило на ум Альберта, был жемчуг. Черты лица у девушки были правильные, тонкие, но в них не ощущалось миловидности, которую так ценили аристократки его круга. Альберт смотрел на незнакомку и никак не мог понять, сколько же ей лет. Он знал, что ведьмы живут намного дольше людей, но даже их возраст можно было оценить по внешности. Незнакомка же выглядела на двадцать-двадцать пять, но было в ее чертах что-то такое, что наталкивало герцога на мысль о том, что она намного старше. Да и тот факт, что впервые он увидел ее в шесть лет, не давал Альберту покоя. И он не обманывал, когда говорил, что эта девушка снилась ему.

Тогда, в далеком детстве, сразу после происшествия на водопаде он видел ее во сне каждую ночь. Потом, конечно, эти грезы стали реже, но все равно не уходили навсегда. И каждый раз после подобных снов он доставал папку со своими детскими рисунками и пересматривал их.

Альберт махнул головой, стремясь отогнать наваждение. Тогда он был ребенком, и неудивительно, что такое событие произвело на него неизгладимое впечатление, а девушка врезалась в память. Сейчас же он был уже не просто взрослым мужчиной, но главой Теневой канцелярии, опорой королевской власти и, что уж греха таить, палачом. Герцог Сандр не имел права на слабость или чувства, только голый расчет. А потому, с трудом оторвав взгляд от лица девушки, Альберт постарался сосредоточиться и разобраться, что же с ним произошло.

Отряд Грега прибыл вовремя. Хоть он и не находился на довольствии Теневой канцелярии и, соответственно, не подчинялся ей, в сложных или спорных ситуациях Альберт всегда предпочитал работать со своими людьми. В каждом из них он был полностью уверен и даже почти доверял.

Чтобы всему отряду попасть в здание Совета магов, Альберту пришлось лично договариваться с его главой. Это был далеко не самый приятный разговор, и герцог Сандр вынужден был пообещать, что передаст все материалы дела Совету и примет двоих магов в качестве наблюдателей. В обычной ситуации Альберт никогда бы не согласился на подобные условия, но сейчас он чувствовал, что медлить нельзя. Какое-то странное беспокойство заставляло его спешить.

В зал библиотеки Альберт входил сам. Вся команда была наготове, но герцог не хотел рисковать, ведь никаких прямых доказательств того, что самозванка ведьма, у него не было. До того момента, пока Альберт не увидел ее.

Ведьма хоть и была в платье, которому любая герцогиня позавидовала бы, сидела прямо на полу, обложившись книгами. И Альберту не нужно было видеть ее лицо, чтобы узнать.

Значит, она может убирать крылья, пронеслось в его голове, и на секунду молодому герцогу показалось, что весь воздух разом куда-то испарился. Он искал ее, он очень хотел найти ее, но не так.

И на него внезапно накатила злость. На себя за то, что не смог оставить свои детские глупые мечтания, за то, что позволил странным, непонятным чувствам взять над собой вверх, поддался им, потерял голову и разум. На ведьму за то, что она оказалась не простым видением, несбыточной мечтой, а реальным существом, к тому же, судя по результатам следствия, готовящим нечто гадкое. Да и разве могут ведьмы нести что-то хорошее? Недаром ведь его с самого детства учили, ведьмы — зло, они должны быть уничтожены.

Того, что наговорил ведьме сгоряча, Альберт толком и не помнил, видимо, сказалось напряжение последних дней, и он банально сорвался, хотя раньше не замечал за собой подобного. Да, он мог легко нагрубить какой-нибудь мечтательнице о герцогском титуле, но это был лишь способ быстро объяснить наивным дурочкам, с кем они имеют дело. В этот же раз все было по-другому. А то, что начало происходить после, вообще не вписывалось ни в какие рамки. Альберт помнил лишь, что после того, как за спиной ведьмы появились крылья, его обожгло чем-то невероятно горячим, а затем все вокруг растаяло, словно дым. Ни стены за спиной ведьмы, ни стеллажей с книгами, ни пола, ни потолка больше не было, лишь странный переливающийся всеми цветами радуги туман окутывал их. Дышать было нечем, голова закружилась, и Альберт почувствовал, как с каждым мгновением теряет силы, будто кто-то высасывал их из него. Просьбу ведьмы держаться он слышал как через слой ваты, но все же попытался обхватить ее рукой за талию. Вот только удалось ему это или нет, Альберт уже не помнил. В какой-то момент ему показалось, что кто-то очень нежно и осторожно целует его, но вряд ли это происходило на самом деле.

— Ну-у-у, — раздалось внезапно над самым ухом, и Альберт невольно дернулся, чуть не зацепив бессознательное тело ведьмы, а, повернувшись на голос, увидел просто невероятно большого горного чаурского кота, довольно вольготно разлегшегося на заснеженных камнях скального уступа. — Чего-о-о лежи-и-им, прохло-о-ожда-а-аемся-я-я?