Целитель Галактики - Филип Киндред Дик

– Совсем забыл вам сообщить, – будто боясь опоздать, выпалил Джо. – Я реставратор керамики.

– Знаю, – уверила его Мали Йоджез. – Ведь я же прочла вашу анкету. Разве забыли?

Из голоса её полностью исчезла враждебность, да и вообще всякая обида на Джо в ней, похоже, сошла уже на нет.

– И вас моя профессия заинтересовала? – спросил Джо.

– Я ею очарована, – искренне ответила она. – Вот почему я и пребываю… – она щёлкнула пальцами, в очередной раз подыскивая подходящее слово, – в восторге. Оттого-то с вами и говорю. Скажите, а разбитые вазы после того, как вы приложите к ним свои умения, действительно вновь становятся абсолютно новыми? Не просто искусно склеенными, а именно… Как вы их потом называете?.. Полностью излеченными?

– Да, всё верно. Излеченная керамика обычно становится в точности такой, какой и была до поломки. Разумеется, для успешного лечения мне требуются все до единого обломки, поскольку, не имея хотя бы одного, весьма трудно, а порою и вовсе невозможно, в точности целое воссоздать.

«Чёрт, да я заговорил весьма коряво, совсем под стать ей, – поймал себя Джо. – Несомненно, она наделена сильным характером, и этот характер её уже вовсю довлеет надо мной. Очевидно, что Юнг в своей теории не ошибся и во всяком мужчине при встрече с женщиной непременно себя проявляет архетип анимы. Во мне он уж точно себя проявляет, он-то, разумеется, и тянет меня, как и в случае с моей бывшей женушкой, только к сильным, склонным к доминированию женщинам, а не как бы мне того хотелось – к нежным и чувственным. Тем не менее шанс поостеречься у меня вроде бы всё ещё есть. Главное, не повторять своих прежних ошибок. Главное, не вести себя с Мали Йоджез так же, как я ещё совсем недавно вёл себя при общении с самой плачевной в своей жизни ошибкой по имени Кэтрин Херли Блейн».

– Компьютер ВиВ собрал уже достаточно исходных данных, – сообщила стюардесса, отлепляя с их голов электроды-присоски. – На обработку уйдёт дополнительно минуты две-три.

– А в каком виде нам будет представлено заключение машины? – поинтересовался Джо. – Будет это распечатка или же…

– Вам представят живое цветное трёхмерное изображение, демонстрирующее типичную ситуацию из вашей совместной жизни год спустя, – сообщила стюардесса. – Изображение появится вон там. – Она указала на дальнюю стену.

– Не возражаете, если я здесь закурю? – поинтересовалась Мали Йоджез. – Ведь, как я понимаю, находимся мы уже давно вне действия земных законов.

– Курить табак на борту категорически запрещается в течение всего полёта, – заученно отчеканила стюардесса. – И причина тому отнюдь не высосанные из пальца законотворцами запреты, а очевидная опасность воспламенения, связанная со значительно превышенным относительно земной атмосферы содержанием кислорода в воздушно-дыхательной смеси газов внутри корабля.

В свои права вступил «Вид из Вечности»: огни светильников в кают-компании потускнели, предметы вокруг будто окутало зыбким туманом, а силуэт сидящей рядом с Джо девушки стал различим лишь едва-едва. Вскоре рядом с механизмом ВиВ среди тумана неспешно материализовался большущий квадратный экран, на нём возникли движущиеся разноцветные пятна и полосы, и среди них Джо с удивлением углядел самого себя, склонившегося за работой; затем – себя за обедом; затем – расчёсывающую у туалетного столика волосы Мали. Сценки всё быстрее и быстрее сменяли друг друга, и вдруг на экране появилась живая трёхмерная картинка.

Вдоль линии прибоя по вечернему пляжу в каком-то чужом, пустынном мире, держась за руки, медленно шли двое. Джо их тут же узнал. Это были он и Мали!

Оптическая система – рыбий глаз сменила панорамный вид на крупный план, и Джо ясно разглядел лица идущих. Оба лица – его и Мали – светились счастьем и безграничной нежностью друг к другу. Джо прежде и в голову не приходило, что лицо его, пусть не сейчас, пусть даже и через год, может быть столь счастливым.

Джо повернул голову, надеясь выяснить, как увиденное восприняла Мали, но не разглядел у неё на лице ни малейшей реакции.

– Надо же, – умилилась стюардесса. – Да вы же вместе выглядите абсолютно счастливыми.

– Оставьте нас, – раздражённо бросила ей Мали Йоджез. – Оставьте нас немедленно.

– Да-да, конечно, – суетливо загомонила стюардесса. – Прошу прощения. Мне очень неловко, что я здесь задержалась…

Она поспешно покинула кают-компанию, и дверь за ней защёлкнулась.

– Они здесь повсюду, – пояснила Мали Йоджез. – Всю дорогу. Ни за что в покое не оставят. Никогда не дают побыть в одиночестве.

– Так она же ни во что не лезла. – Джо удивлённо пожал плечами. – Только машину для нас настроила.

– Чёрт возьми, да я бы и без неё прекрасно справилась. Не в первый раз, поди. – Голос Мали вдруг почему-то стал напряжённо-озлобленным, словно увиденное на экране показалось ей омерзительным.

– Выходит, мы идеально подходим друг другу.

– Ради всего святого! – Мали Йоджез стукнула кулаком о подлокотник кресла. – То же самое точно такой же уродский ящик показывал мне и раньше. Мне и Ральфу. Полная гармония во всём. – Её голос сорвался на хриплый стон. – А что из этого вышло?

Джо почти физически ощутил её гнев и разочарование.

– Нам же объяснили, что машина не предсказывает будущее. Она лишь собирает воедино всю информацию о нас, производит расчёты и выстраивает наиболее вероятную цепочку предстоящих событий.

– Если предсказанные машиной события только вероятны, то какой же в той машине вообще толк? – в сердцах вскричала Мали Йоджез.

– Вы – что тот деревенский житель, который застраховал свой дом, а дом за время действия страховки не сгорел, и теперь он требует от страховой компании возврата денег, поскольку, по его мнению, страховка ему оказалась вовсе ни к чему, хоть он за неё изначально всё же и заплатил.

– Не самое удачное, на мой взгляд, сравнение.

– Простите.

Мали уже начала раздражать Джо своими частыми, ничем вроде бы не обоснованными сменами настроения.

– Полагаете, – зло процедила Мали, – я стану с вами спать только из-за того, что там, на картинке, вы с довольным видом фланировали со мною за ручку? Тунума мокимо гайло, кей дей бифо дитикар сьюат! – выругалась она на своём родном.

В дверь нетерпеливо затарабанили, и из-за неё раздался хорошо поставленный голос Харпера Болдуина:

– Эй, ребята! Мы обсуждаем нашу будущую совместную работу. Вы оба нам нужны.

Джо встал и проследовал через всё ещё плохо освещённую кают-компанию к двери. За ним с видимой неохотой последовала и Мали.

* * *

Оказалось, что оставшиеся в пассажирском салоне договаривались меж собой битых два часа, да так к единому мнению ни по одному из вопросов и не пришли.

– Ведь мы же ничего толком не знаем об этом пресловутом Глиммунге, – хмуро констатировал Харпер Болдуин и пристально посмотрел на Мали Йоджез. – Сдаётся мне, что вы лучше любого из присутствующих здесь знакомы с… гм… обсуждаемым предметом, да только полезные сведения из вас, мисс Йоджез, и клещами не вытащишь. Проклятье, ведь о Планете Пахаря вам известно гораздо больше, чем любому из нас, и если бы не Фернрайт, то мы этого за вами даже бы и не заподозрили…