Secretum - Рита Мональди

– Он делает вид, что он сошел с ума, чтобы женихи, оккупировавшие дворец Одиссея, ничего не заподозрили, – ответил я. – Но еще раз повторяю, я не понимаю, что…

– Подожди и послушай меня. Телемах скрывал свою хитрость под маской безумия, чтобы заманить женихов в смертельную ловушку с луком Одиссея. Он сам говорил о том, что Зевс лишил его рассудка, а он радуется и смеется, глупый мальчишка. Чтобы спровоцировать своих жертв, Телемах попытался сам завладеть луком, с которым мог управиться только его отец. И продолжал свой спектакль до того момента, как Одиссей взял лук и победил всех женихов.

– Я понимаю, – наконец-то сказал я. – Выдавали Сфасчиамонти понять, что доверяете ему, до того момента, пока у нас не появилось преимущество.

– Именно так. Если бы я разоблачил его раньше, мы никогда ничего не узнали бы от Рыжего, не добрались бы до Угонио, и так далее.

Вы очень умело все провернули: вам удалось пригреть змею на груди так, чтобы она вас не укусила, – с изумлением протянул я, не думая в тот момент, что аббат беспечно послал меня с предателем на задание.

– Кроме того, – иронически подметил Атто, – было очень трудно избавиться от Сфасчиамонти раньше. В конце концов, не мог же я во время празднества на вилле Спада всадить ем добрую порцию дроби в задницу!

* * *

Мы ехали в первых лучах утренней зари. Усталость давила на веки, но слишком много вопросов терзали мой разум.

– Синьор Атто, – спросил я, – почему вы ругались, когда глава черретанов сказал, что книга принадлежит иностранному священнику, который хотел найти их тайный язык?

– Ну наконец-то ты задал мне правильный вопрос. В этом-то вся проблема.

– Но почему?

Это была проблема неправильной постановки цели. Если ставятся неправильные цели, объяснил Атто, то ничего хорошего не получится.

Первой неправильной целью был кардинал Албани. Теперь мы знали, что он никак не связан с кражей манускрипта Атто.

Второй неправильной целью был Ламберг. Мы думали, что посол императора стоял за этой кражей, потому что нуждался в достоверном анализе и данных, приведенных Атто в этой книге, написанной для «короля-солнце». Еще одна ошибка.

– Ламберг – очень набожный, верующий человек. Вместо того чтобы быть послом, ему надо было бы жить придворной жизнью в Вене, наслаждаться олениной и штруделями, как все его соотечественники, и заботиться о мирных австрийских землях своего лена. Он тоже не связан с кражей моего трактата.

– Но почему вы так в этом уверены?

– Я так уверен потому, что никто не заказывал черретанам моей книги. Она нужна была им самим.

– Самим? Зачем?

– Помнишь, что сказал Угонио, когда мы были возле терм Агриппины? Он буркнул, что черретаны нервничают, поскольку кто-то украл у них новый тайный язык. Это подтвердил и Джеронимо, тот черретан, которого сегодня допрашивал Сфасчиамонти. Тогда слова Угонио показались мне бессмысленными, но все равно не шли из головы. Новый язык. Мы знаем, что у черретанов есть тайный язык, арго, или как он там называется. Мы знаем, что это намного более серьезная штука, чем та просто-таки смешная феня, которую ты слышал, падая с террасы на Камподи Фиоре.

– Вы имеете в виду… Трелютрегнер?

– Да, именно. Их тайный язык использовал идиоматические выражения, которые мы понимали благодаря словарику, составленному Угонио. Постепенно он становился все понятнее для посторонних, и черретаны решили обновить его. Помнишь, что говорил нам Бюва? Арго – это язык, которому много столетий, но он постоянно меняется. Как только непосвященные начинают понимать, о чем идет речь, черретаны немного изменяют его, как раз настолько, чтобы язык снова стал непонятен. Но на этот раз кто-то украл ключ к новому языку, правила, по которым он должен функционировать, или что-то вроде того. Именно это Джеронимо пытался сказать нашему дорогому Сфасчиамонти и его товарищам. Возможно, украли просто лист бумаги, на котором были написаны правила построения фраз и понимания обновленного арго.

– Да, я слежу за ходом ваших рассуждений, – сказал я, чувствуя, как во мне растет понимание.

– Итак, став жертвами такой кражи, черретаны решили сделать все возможное, чтобы вернуть себе этот столь важный для них листок. Ты со мной согласен?

– Да, конечно.

– Вот видишь. А что они всеми силами пытались отобрать у меня?

– Ваш трактат! Вы что, хотите сказать, что тайный язык черретанов – в вашем…

– О нет, это не то, что я написал. Я ничего не знаю о языке черретанов. Но вот сам этот лист, если быть точным, находится в книге.

– Это как?

– Ты знаешь, как делают переплет из пергамента? Такой, как сделал бедняга Гавер?

– Его делают из… клей на использованной бумаге! Теперь я понимаю! Указания по использованию тайного языка были вклеены в переплет! Угонио тоже говорил, что этот странноватый черретан, голландский переплетчик, должен был отклеить переплет.

– Вот именно. Он должен был вытащить из переплета моей книги лист с описаниями правил нового тайного языка. Действительно, бумага для переплетов обычно приклеивается исписанной стороной.

– Так они специально пригласили специалиста из Голландии чтобы он вытащил оттуда этот лист? Я вот только одного не понимаю: как этот лист попал туда?

– Ну что за глупости! Переплетчик туда его вклеил. Гавер. Он сделал это случайно, понятное дело.

– Поэтому черретаны ворвались к Гаверу и все там перерыли. Они искали вашу книгу!

– А бедняга при этом умер от ужаса, – печально добавил Атто. – Но только ты, наверное, помнишь, что, когда они явились к Гаверу, он уже отдал книгу, и они ушли ни с чем. Они поняли это, когда просмотрели все, что удалось утащить у Гавера. Это были лишь горы использованной бумаги.

– И поэтому они поручили Угонио украсть у вас трактат.

– Именно. Фледдерер шел на дело наверняка. У меня не было других книг в новом переплете. Впрочем, ему не так уж и легко было найти нужную книгу: ни он, ни черретаны не знали ее содержания.

– Да, я понимаю. Но как этот лист попал в мастерскую к Гаверу? И как черретаны вышли на его след?

– Напряги память. Может быть, ты помнишь, что сегодня вечером неподалеку от сцены стоял парень, показавшийся нам знакомым. Мы думали, что уже видели его где-то.

– Да, но я никак не мог понять, где же мы с ним встречались. Может быть, мы видели его, когда он просил милостыню. А может быть, он был с другими попрошайками в тот вечер, когда мы преследовали Рыжего и Джеронимо.

– Нет, это не так. И все же ничего удивительного здесь нет. Мы видели его всего несколько секунд. Между прочим, я разглядел его получше, чем ты, ведь это мне он всадил нож в руку.

– Черретан, которого Сфасчиамонти преследовал перед виллой Спада!