Неизбежная могила - Гэлбрейт Роберт

— Нет, не могу представить, чтобы Тайо захотел вступить с тобой в духовную связь, — ответила Робин, но мысленный образ Тайо, пытающегося повести значительно более крупного Страйка к одному из деревянных домиков, заставил ее рассмеяться.

— Обижаешь, — сказал Страйк, снова потянувшись за кофе. — Между нами могло возникнуть нечто прекрасное, если бы я не разбил ему голову кусачками.

96

Это скорее система запретов и наказаний. Сила учителя, достигшего гармонии между знанием и новым актом познания.

«И цзин, или Книга перемен»

Перевод Ю. К. Щуцкого

— Черт, — выругался Страйк.

Через пару часов после спора Робин со Страйком прибыли на Оуклиз-роуд, Торнбери, и обнаружили, что дом Кэрри Кёртис Вудс пуст. Скромный, но ухоженный двухквартирный дом был отделен неогороженной лужайкой от других похожих на него зданий-близнецов, различить которые можно лишь по входным дверям.

— И машины нет на месте, — отметил Страйк, глядя на пустую подъездную дорожку. — Но они определенно вернулись из отпуска, я проверил ее страницу в Фейсбуке, прежде чем выехать сегодня утром. Она документирует практически каждое передвижение семьи.

— Может быть, она пошла за продуктами, если они только что вернулись из-за границы?

— Может быть, — сказал Страйк, — но я думаю, если мы будем торчать здесь слишком долго, это вызовет подозрения. Слишком открытое пространство. В таком месте, как это, особо не разгуляешься.

Куда бы он ни посмотрел, везде были окна, а ровные лужайки перед домами не давали и намека на укрытие. Древний «лендровер» тоже сильно выделялся среди остальных семейных автомобилей.

— Что ты скажешь, если мы сходим перекусить и вернемся примерно через час?

Они вернулись к машине и снова тронулись в путь.

Городок был небольшим, и они добрались до Хай-стрит за считанные минуты. Здесь было меньше единообразия, магазины и пабы были разных размеров, некоторые из них выкрашены в пастельные тона или имели старомодные навесы. Робин наконец припарковалась возле паба «Мальтхаус». Интерьер оказался просторным, современным, с белыми стенами, ковровым покрытием в серую клетку и стульями.

— Слишком рано для ланча, — мрачно произнес Страйк, возвращаясь из бара с двумя пакетиками арахиса, безалкогольным пивом для себя и томатным соком для Робин, которая сидела в эркере с видом на Хай-стрит.

— Ну и ладно, — сказала она, — проверь свой телефон. Барклай только что прислал нам сообщение.

Страйк сел и достал свой мобильный. Их коллега разослал всем сотрудникам агентства сообщение из двух слов: «КИРДЫК ЕМУ» и ссылку на новостную статью, которую открыл Страйк.

Робин снова начала смеяться, увидев, как выражение лица ее партнера изменилось на выражение чистого ликования. Новостная заметка была краткой и озаглавлена:

«СРОЧНАЯ ИНФОРМАЦИЯ:

АРЕСТОВАН ЛЮБИМЫЙ ЧАСТНЫЙ ДЕТЕКТИВ НАШЕЙ ГАЗЕТЫ

Митчелл Паттерсон, с которого были сняты все обвинения в скандале с телефонным взломом “Ньюс Интернешнл” в 2011 году, был арестован по обвинению в незаконном прослушивании офиса известного адвоката».

Страйк расхохотался так громко, что их стали рассматривать посетители паба.

— Ну вот и писец ему, — сказал он. — Теперь я могу уволить Литтлджона.

— Не здесь же, — заметила Робин.

— Ну да, — согласился Страйк, оглядываясь по сторонам, — не очень-то тактично. Там есть пивной сад, давай сделаем это там.

— Мое присутствие обязательно? — спросила с улыбкой Робин, хотя сама уже собирала свой стакан, арахис и пакетик.

— Кайфолом, — высказался Страйк, когда они направились из паба. — Барклай заплатил бы хорошие деньги, чтобы услышать это.

Усевшись на скамейку за выкрашенный коричневой краской стол, Страйк позвонил Литтлджону и снова переключил свой мобильный на громкую связь.

— Привет, босс, — ответил Литтлджон. Он стал называть Страйка «босс» с тех пор, как Страйк сказал, что знает, что Литтлджон был засланным казачком. Веселость тона Литтлджона подсказывала, что этот двуличный сотрудник еще не знал об аресте Паттерсона, и Страйк понял, что сейчас знатно развлечется.

— Где ты сейчас находишься? — спросил Страйк.

— Слежу за Любовничком, — ответил Литтлджон. — Мы на Пэлл-Мэлл.

— Что-нибудь слышал от Митча сегодня утром?

— Нет, — сказал Литтлджон. — А что?

— Его арестовали, — сообщил Страйк.

Из телефона Страйка не доносилось ни звука, только фоном — гул лондонского уличного движения.

— Ты меня слышишь? — Страйк ехидно улыбался.

— Да, — хрипло ответил Литтлджон.

— Короче, ты уволен.

— Я... что? Ты не можешь... ты сказал, что оставишь меня на...

— Я сказал, что подумаю об этом, — ответил Страйк. — Я подумал и решил, что ты можешь валить на все четыре стороны.

— Ты, сука, — выругался Литтлджон. — Ты, чертов...

— Если подумать, я оказываю тебе услугу, — сказал Страйк. — Тебе понадобится больше свободного времени, учитывая, что полиция захочет, чтобы ты помог им в расследовании.

— Ты гребаный... ты ублюдок... Я собирался... У меня были для тебя материалы по делу этой церкви... новые материалы...

— Конечно, — сказал Страйк. — Пока, Литтлджон.

Он завершил разговор, потянулся за пивом, сделал большой глоток, жалея, что оно безалкогольное, затем поставил стакан на стол. Робин рассмеялась, но покачала головой.

— Что? — ухмыльнулся Страйк.

— Нам повезло, что у нас нет отдела кадров.

— Он внештатный сотрудник, все, что я ему должен, — это платить деньги, хотя он и не получит никаких денег.

— Он мог бы подать на тебя в суд за это.

— И я мог бы рассказать суду, как он подкинул змею в дверь Таши Майо.

Они ели арахис и пили под подвесными корзинами и ярким августовским солнцем.

— Ты же не думаешь, что у него действительно было что-то на ВГЦ? — спросила Робин через некоторое время.

— Нет, он гонит, — сказал Страйк, ставя свой пустой стакан.

— А что, если он зайдет в офис, пока нас не будет, и...?

— Попытается снова сфотографировать материалы дела? Не беспокойся об этом. Я принял меры предосторожности, попросил Пат сделать это еще на прошлой неделе. Если этот ублюдок еще раз попытается воспользоваться отмычкой, он получит по заслугам, кстати об этом… — Страйк доставал из кармана новую связку офисных ключей. — Они тебе понадобятся… Ладно, пойдем посмотрим, дома ли Шерри, она же Кэрри.

97

Триграмма Кань олицетворяет свинью, забитую во время малого жертвоприношения.

«И цзин, или Книга перемен»

Перевод Ю. К. Щуцкого

Они уже сорок минут сидели в «лендровере», припаркованном на расстоянии нескольких домов от все еще пустующего дома Кэрри Кёртис Вудс,