Veritas - Рита Мональди

«Этот «прискорбный смертельный случай» предсказывает не только английский предсказатель в своем календаре, но и само солнце прогнозировало его своими временами наблюдаемыми красными или кровавыми восходами».

Странный феномен, который, быть может, случайно напоминает событие в 1936 году и появляется в начале фильма Никиты Михалкова «Утомленные солнцем».

По рассказам трубочиста, «Энглишер Варзагер» в буквальном смысле слова вырывали из рук торговцев, после того как он верно предсказал смерть Иосифа. Судя по сохранившимся на сегодняшний день экземплярам, он вплоть до конца XVIII века был распространен больше любого другого альманаха.

Что же касается рассказанной Атто Мелани истории о том, что предатель Роско предлагал королю Людовику XIV похитить Иосифа, а Людовик отказался, см.: Шарль В. Инграо. Иосиф I, «забытый император». Грац/Вена/Кельн, 1982, с. 2443, № 98; Филипп Редер фон Дирсбург. Фрайгерр, военные и государственные записи маркграфа Людвига Вильгельма фон Баденского о войне за испанское наследство из архивов Карлсруэ, Вены и Парижа. Карлсруэ, 1850, т. 3, с. 97.

Зависть Евгения, соперничество Карла – почему никто из историков не проводил исследования по поводу их враждебности по отношению к Иосифу Победоносному? Почему он должен был так дорого заплатить за полученную при Ландау славу, как рассказывает Атто Мелани своему другу, трубочисту?

Если верить Сюзанне и Теофилу Антоничек («Три документа о музыке и театре при императоре Иосифе I» в «Юбилейном сборнике Отмара Весели к 60-му дню рождения». Тутцинг, 1966, с. 11–12), еще при жизни Иосифа между молодым императором и его братом (равно как и между их советниками) разгорелась тайная, подспудная война за музыку: Карл совершенно в открытую обвинял Иосифа в растратах. После смерти Иосифа суперинтендант музыки, Сципионе Публикола ди Санта-Кроче, был вынужден представить отчет о расходах за время его нахождения в должности, и многие любимые музыканты покойного императора (и среди них сам Санта-Кроче) были уволены. После чистки принудительно начатый Карлом экономный режим вскоре смягчился, и золотое для придворной музыки время продолжилось так же, как и при Иосифе.

Между двумя братьями всегда царили ревность и раздор. Вероятно, Иосифа окружали и другие враждебно настроенные люди. Тем не менее историки вынуждены были сообщить о его великих победах при Ландау и рассказать потомкам не только о славе, которую снискал себе там молодой император, но и о тайной неприязни, которую он вызывал в людях из своего окружения. Такая работа, очевидно, помешала бы забвению, которое вскоре постигло трагичную фигуру Иосифа.

Что ж, эта работа была написана, и масштабы ее поистине монументальные: 12 больших томов, написанных от руки. Судьба, или, точнее, император Карл VI, брат Иосифа, обрек ее на то, чтобы пылиться ненапечатанной в архиве. Если восстановить ее, как сделали это мы, то можно лучше понять, как определенные нити истории, за которые дергали в давно ушедшие времена, могут действовать до сих пор.

Вена 1738 года. Двадцать семь лет прошло со дня смерти Иосифа, два года назад умер Евгений. На императорском троне сидит Карл, брат Иосифа. Готфрид Филипп Шпаннагель, образованный Homme de Lettres,[120]пишет ряд срочных писем одной благородной даме, графине фон Кленк (Венская национальная библиотека, собрание рукописей, манускрипт, код 8434). Шпаннагель является обер-интендантом Императорской библиотеки, занимая место, которое он получил благодаря своей большой образованности в юридической и генеалогической областях, а также познаниям в истории. Он провел несколько лет в Италии, бегло писал не только на латыни, немецком и французском языках, но и по-итальянски. Одиннадцать лет назад, в 1727 году, он занимал должность историка при дворе, а затем немецкого хранителя Императорской библиотеки. Сверх того, Шпаннагель выполняет особо щекотливое поручение: два года он обучает истории Марию Терезию, дочь Карла. Благодаря Прагматической санкции, о которой рассказывает трубочист, она будет наследовать на троне своему отцу и таким образом перекроет естественное право на престол дочерей Иосифа. Мария Терезия, гораздо более добродетельная, чем ее отец, войдет в историю как великий реформатор австрийской монархии. Шпаннагель, ученый и воспитатель императорской семьи, пишет графине фон Кленк, чтобы попросить ее устроить ему личную встречу с Карлом. Графиня, похоже, имеет отличные контакты с императором и его супругой. Шпаннагель как раз заканчивает интереснейший труд по истории в 12 томах, который может заинтересовать императора. Работа написана на итальянском языке, который очень дорог ее создателю. Название звучит так: «Delia vita e del regno di Josefo il vittorioso, Re et Imperatore dei Romani, Re di Ungheria e di Boemia e Arciduca d'Austria» (О жизни и правлении Иосифа Победоносного, короля и императора Рима, короля Венгрии и Богемии, эрцгерцога Австрийского. Венская национальная библиотека, собрание рукописей, код 8431–8435 и 7713–7722). Это первая биография Иосифа, в которой подробно описываются его героические поступки и которая охватывает большой отрезок жизни, от его детства и до смерти. Для публикации нужно не только разрешение, но и финансовая поддержка императора. Поэтому Шпаннагель снова и снова просит графиню фон Кленк устроить встречу с Карлом или, по крайней мере, рекомендацию его супруги. Однако проходит год, и весной 1739 года библиотекарь все еще ждет знака, что ему, наконец, дано необходимое разрешение сверху на публикацию его объемного труда. От графини он получил только записку, в которой она успокаивает Шпаннагеля ничего не значащими фразами и назначает встречу, чтобы передать ему долгожданный ответ. Каким он был – о том свидетельствуют факты.

«Delia vita e del regno di Josef о il vittorioso» – живое свидетельство искреннего почитателя, который в прилагаемой переписке неоднократно обращается к Иосифу I (код 8434, карт. 272 и далее) как «мой герой». Не впадая в апологию, биография Шпаннагеля представляет живой портрет и достоверно выводит на первый план духовные, моральные и солдатские добродетели. Три эпизода выделены особенно тщательно: обе победоносные осады Ландау 1702 и 1704 годов и пропущенное участие в битвах 1703 года, во время которых баварская крепость снова была завоевана французами, как рассказывает Атто Мелани.

Шпаннагель задается вопросом: почему Иосиф не мог принять участие в походе 1703 года? Ответ может быть только один: при императорском дворе существовали люди, которые хотели, чтобы он оставался дома, и не из-за искреннего беспокойства. Официальными причинами отказа (ср. код. 7713, с. 105 = карт. 239 на лицевой стороне и далее) были, конечно же, «недостаток необходимого обмундирования» и «нехватка государственных финансов», кроме того «значительное количество врагов» и «излишки, в которых есть все для хорошего ведения войны». Но этого недостаточно для объяснения, говорит Шпаннагель. Нужно проверить, действительно ли люди, которые решали политические и военные вопросы, делали все возможное. Впрочем, он понимает, что «проведенное таким образом расследование и сравнение является смелым, неприятным и сложным занятием», поскольку оно также означает «точное выяснение намерений душ и сердец, которым известны сотни и сотни неизведанных путей». Они настолько необъятны, что честные друзья Иосифа сомневаются, «что его противники действительно верой и правдой служили императору и Римскому королю, и нельзя ли было с их помощью избежать многих трудностей и несчастий».