Гарри Поттер и Кольцо Согласия - Юнта Вереск
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Она открывается заклинанием, — подсказала Луна, увидев, что Гарри нахмурил лоб, пристально вглядываясь в шкатулку.
— Алохомора! — тихо сказал Гарри, прикоснувшись кончиком палочки к кожаной шкатулке.
Что-то тихо щелкнуло. Глубоко вздохнув, Гарри приподнял крышку и тут же опустил ее.
— Где?... Откуда ты взяла ее? — задыхаясь от волнения, спросил он.
— Нравится? — удовлетворенно кивнула Луна. — Я почему-то так и подумала.
— Это… Это очень ценная вещь, — сказала Гермиона, лишь мельком увидевшая содержимое шкатулки.
— Да, я тоже так думаю, — спокойно ответила Луна, глядя в лицо Гарри. — Папа сказал, что Избранный может получить такой подарок на свое совершеннолетие, раз уж он так в нем нуждается…
— Нуждается? — удивился Невилл.
— Ну да. Я уже устала слышать от вас о каких-то хоркруксах, — Гарри с Гермионой быстро переглянулись. — Вот и решила, что один из них будет приятным сюрпризом для Гарри…
Ужас, мгновенно исказивший черты лица Гермионы, заставил Луну замолчать.
— Я сделала что-то не так? Ты недоволен? — спросила дарительница.
— Нет… Ты что? Конечно доволен, — запинаясь сказал Гарри. Глаза его лихорадочно перебегали с лица Луны на камин, оттуда — на шкатулку, затем на Гермиону… — Откуда она у тебя?
— Мне бы не хотелось говорить… Надеюсь, ты не очень суеверный? — Луна посмотрела на Гарри и качнула головой, от чего сережки-редиски в ее ушах закачались. — Мама работала с ней, когда погибла. Она говорила, что хоркруксы могут создавать только очень темные волшебники, поэтому нужно избавиться от таящегося внутри зла. А я не вижу никакого зла. Я любила играть с ней в детстве. И она не может принадлежать темному волшебнику, на ней герб Хельги Хаффелпуф, барсук.
— Хельги Хаффелпуф? — с изумлением переспросил Невилл. — Основательницы Хогвартса?
— Одной из основательниц. Да, думаю, что да.
Глаза Невилла уткнулись в кожаную шкатулку, но он не посмел попросить Гарри открыть ее.
— Ты… Ты уверена, что чаша обезврежена? — спросил, наконец, Гарри.
— Не знаю. Но, вроде бы ничего опасного в ней нет. Ты извини, она немного повреждена. Но все же некоторая волшебная сила в ней осталась. Если положить в нее свежесорванные листья, они не вянут. Поэтому я хотела подарить ее Невиллу, но потом решила, что тебе она нужнее. Ну, или ты потом сможешь отдать ему, если она тебе будет не нужна.
Гарри уставился на Луну, открыв рот. Гермиона широко открыла глаза и переводила взгляд со шкатулки на Луну, не зная, как реагировать. Невилл не отрываясь смотрел на коробку.
— Луна… Невилл… Вы бы могли… могли бы никому не говорить об этом, — наконец прервала молчание Гермиона. Все дружно посмотрели на нее. — Дело в том, что это очень, очень, очень секретная информация… И если о ней узнает хоть кто-нибудь, будет очень плохо…
— Похоже, Гарри пытается собрать все опасные штуки на свете, — кивнула Луна. — Та диадема, которую требовал нарушитель, она ведь тоже из серии этих опасных штук?
Гарри с Гермионой снова переглянулись.
— Луна, ты даже представить себе не можешь, как… как помогла мне, — начал Гарри. — Это… эта тайна связана с Волдемортом, поэтому она такая опасная… Мы не хотели говорить вам, чтобы не подвергать опасности… И Джинни тоже не нужно говорить… И еще… Не нужно, чтобы это слово… хоркрукс… не нужно, чтобы его кто-то слышал. Не произносите его. А еще лучше — забудьте его совсем!
— А как она попала к твоей маме? — спросила вдруг Гермиона.
— О, отец нашел ее в одной из экспедиций. Они с другом искали пызырчатых мохноножек, которых, по слухам видели в албанских лесах. Не знаю, что там произошло, папа не любит об этом рассказывать. Его друг серьезно пострадал и они были вынуждены вернуться. А с собой прихватили эти коробки. Мама очень долго работала с ними, ставила какие-то эксперименты… Мне было любопытно, я пыталась помочь ей, но она всегда прогоняла меня. А когда она погибла, я забрала чашечку себе…
— Так это… это память о маме?
— Не переживай, у меня много ее вещей. Я правда очень любила эту вещицу, но, полагаю, тебе она нужнее…
За окном послышались шаги. Все четверо быстро переглянулись. Гарри быстро захлопнул деревянную коробку и быстро завернул ее обратно в серую бумагу.
— О, на улице, наверное, был ливень, все тропинки мокрые! — бодро сказала Джинни, входя в гостиную.
Только сейчас четверо подростков у камина осознали, что шума дождя уже не слышно, а в окно к ним заглядывает тонкий серп луны.
— Вы сидите здесь, как настоящие заговорщики! — окинув подозрительным взглядом напряженную компанию, сказала Джинни.
— Мы… Мы говорили о подарках, — торопливо ответила Гермиона.
Гарри поднялся и начал собирать свои подарки со стола.
— Угу… Ясненько, — хмыкнула Джинни. — А мы с Магдаленой строили стратегию боя. И придумали одну классную штуку. Завтра покажем!
— А разве завтра — не воскресенье? — со стоном спросил Невилл.
— Угу, воскресенье. Но мы ведь столько времени прогуляли… Магдалена сказала, что они решили провести пару занятий завтра с утра. А после обеда мы сможем отдохнуть!
* * *
— Мистер Поттер, боюсь, я вынуждена попросить вас не ходить сегодня на общие занятия.
Голос МакГонагалл звучал так строго, что Гарри сразу почувствовал себя виноватым. Интересно, что случилось? Помахав рукой пятерым друзьям, он поспешил за удалявшейся директрисой. Выйдя из столовой, она повернула налево. Значит, они направляются не в главный корпус. Через пару минут стало ясно: местом назначения является домик, в котором она сейчас жила.
— Гарри, я должна серьезно поговорить с тобой, — сказала МакГонагалл, указывая ему на кресло в гостиной, едва они переступили порог. — Насчет завещания…
— Я не могу его написать, — быстро проговорил Гарри, вспомнив, что она уже намекала ему там, в Министерстве, о необходимости каждому совершеннолетнему волшебнику иметь свое завещание. — Вернее могу, но оно… оно не мое. Не то, которое я бы хотел написать…
— Знаю. И хотела бы тебя спросить: ты пробовал хоть раз дописать его до конца?
Глава 59. Чары обнаружения
— Гарри, я должна серьезно поговорить с тобой, — сказала МакГонагалл, указывая ему
