Лес за Гранью Мира (сборник) - Уильям Моррис

– А какой путь короче? – спросил Ральф.

– По правде говоря, – ответил Ричард, – через лес ехать быстрее, если знать его так же хорошо, как я.

– Или как я, – вмешался Мудрец. – Вот ведь чудо! Мы, уроженцы Города Мечты, знаем дикие места даже дальше, чем за двадцать миль от своей деревни!

Ральф сказал:

– Что ж, давайте выберем дорогу покороче, к чему это обсуждать? Или на ней залёг какой-нибудь страшный зверь? Нам сложно будет получить пропуск для прохода по землям Города Четырёх Рек?

Ричард ответил:

– Хотя Город Четырёх Рек и не так далеко от Города Белой Стены, но к нам редко приходят вести оттуда. Купцы наши не любят там торговать, разве что наши же горожане, случайно заблудившись в лесу, окажутся в тех местах. И всё же, как я уже говорил в гостинице, ходят слухи о том, что в Городе Четырёх Рек произошли перемены. Рассказывают, и никто этого не отрицает, что прежняя угрюмость и жестокость его жителей ушла в прошлое, и теперь эти люди живут в мире и спокойствии.

Мудрец сказал:

– В любом случае, мы достаточно умны, чтобы провести их всех, если они окажутся врагами. Мы легко пройдём, и нам не стоит ничего бояться.

Но Ричард прошептал Ральфу на ухо:

– Нам и в самом деле нужно идти по короткому пути? Несмотря на всё, что случилось когда-то в том месте, где мы окажемся завтра?

Ральф так же тихо ответил:

– Да, нужно. Я хочу испытать своё сердце на твёрдость.

И они свернули с дороги, что вела к броду через реку Полноводную, у которой Ральф встретил Блеза и Ричарда на следующий день после убийства леди, принесшего юноше так много горя в те дни. Когда путники пересекали глубокий овраг, заросший кустарником, Ричард сказал:

– Хорошо, что мы здесь, ведь если Блез послал всадников, чтобы вернуть нас, конечно, не применяя силы, то они вначале отправятся прямиком к броду и даже, возможно, пересекут его в наших поисках.

– Да, – кивнул Ральф. – Это хорошо в любом случае.

Так они и ехали, а луна тем временем сначала опустилась, став большой и красной, а потом и вовсе скрылась за горизонтом. К этому моменту они уже пришли к пустующей хижине пастуха, единственным обитателем которой был старый пёс. Там они нашли хлеб, брынзу и вино, а потому решили остановиться и переждать остаток ночи.

Рано утром путники вновь вышли на дорогу. Они ехали по холмам и возвышенностям, поросшим травой и пересечённым оврагами. Земля вокруг была невспаханной, но иногда встречались овцы. Дома попадались редко, да и те были низкими и бедными. Встретились несколько неразговорчивых (какими обычно они и бывают) пастухов, которые посчитали не лишним поприветствовать путников, показавшихся им неплохими людьми.

Так ехали до самого полдня. Ричард, всегда отличавшийся болтливостью, на этот раз разговаривал даже больше обычного. Мудрец ему отвечал, а Урсула в основном молчала и почти не слушала, что говорят другие. Ральфу казалось, что она выглядит бледнее, нежели обыкновенно. По нахмуренным бровям можно было понять, что её что-то беспокоит. Сам Ральф казался серьёзным и спокойным и говорил мало. Временами, когда Ричард становился уж очень болтливым, Ральф в течение нескольких секунд пристально смотрел на него, от чего Ричард менялся в лице, и речь его прерывалась, но ненадолго. Юноша пытался разобраться в тех печальных воспоминаниях, что нахлынули на него. Иногда он оглядывался, но даже не замечал, где они проезжали. Всё вокруг казалось ему явившимся из какого-то дурного сна.

Наконец, когда путники остановились передохнуть около низких кустов у подножия широкого склона холма, Ральф отвёл Ричарда в сторону и спросил его:

– Старый друг, куда же мы едем?

Ричард ответил:

– Как Вы и хотели, в Город Четырёх Рек.

– Это я знаю, – сказал Ральф. – Но по какой дороге?

Ричард проговорил:

– Сердце Ваше, похоже, не выдерживает испытания?

Ральф ответил не сразу:

– Я знаю, что ты хочешь сказать. Мы едем кратчайшим путём в Замок Изобилия.

Ральф произнёс это громко, а Ричард только кивнул ему головой, будто говоря: «Верно, это так, но говори тише».

Но Ральф знал, что Урсула подъехала к ним сзади, и, всё ещё глядя на Ричарда, протянул ей руку, а она вложила в его ладонь свою. Затем юноша обернулся к ней и увидел, что лицо девушки стало совсем уже бледным, а потому положил руки ей на плечи и нежно поцеловал её, а она уронила голову ему на грудь и зарыдала. Оба старика отвернулись к лошадям, притворившись, что заняты ими.

Так они провели несколько минут, а затем, когда снова сели на лошадей, страх и горе покинули Урсулу, лицо её прояснилось, и на щёки и губы вернулся румянец, но Ральф оставался серьёзным и печальным. Тем не менее, по пути он громко разговаривал и казался жизнерадостным:

– Так мы ещё больше сократим дорогу, и вскоре я попаду в дом своего отца, а, кроме того, я хочу знать, правда ли, что жители Города Четырёх Рек смягчили свой нрав и стали мирными? И что же случилось с доблестными членами Братства Сухого Дерева? Вдруг они захотят вызвать кого-нибудь из нас на поединок?

Ричард улыбнулся ему и сказал:

– Вы больше интересуетесь Братством Сухого Дерева, чем жителями Города Четырёх Рек, хотя у нас считают, что в лесу опаснее встретиться с членами Братства, чем с жителями города.

– Ходят такие слухи, – согласился Ральф, – но люди часто болтают то, о чем не знают, и сейчас, если было бы достаточно одного моего желания, Мудрец из Города Мечты, я охотно увидел бы одного из лучших членов Братства, высокого и красивого человека, который, как мне кажется, доброжелателен ко мне, хотя я и не знаю, почему.

Мудрец сказал:

– Если ты не знаешь, как это сделать, то не знаю и я. Тем не менее, мне кажется, что исполнение этого желания может опечалить тебя, так что довольствуйся тем, что есть, сын мой.

Ральф помолчал, и путники продолжили свой путь. Урсула ехала рядом с Ральфом и ласково смотрела на него, а иногда и брала его за руку. Спустя некоторое время юноша снова заговорил, и голос его звучал жизнерадостно. Наконец, спустя час, они увидели ручей, текущий в сторону реки Полноводной и вытекающий из той заводи, в которой Госпожа Изобилия купалась перед смертью. Ральф пристально смотрел на него. Сердце его болело от воспоминаний об ушедшем горе, как болит синяк, вскочивший на месте вчерашнего удара, тем не менее он почти не подал виду, и голос его оставался таким же жизнерадостным, как раньше, но Урсула заметила, что глаза его блуждали и он почти не слышал, о чём говорили другие. Она беспокоилась, поскольку знала, что терзает его, так как он давно уже рассказал ей эту историю, но смотрела на него молча.

Незадолго до заката путники прибыли к крутому утёсу с пещерой и маленькой зелёной поляной перед ней. Ниже по течению шёл отвесный скалистый берег, и они внезапно вышли к нему из кустов. Мудрец, Ричард и Урсула остановились, как вкопанные, а Ральф хоть и посматривал через плечо, но ехал уверенным шагом, а когда увидел, что остальные задержались, помахал им рукой и крикнул, не останавливая коня: