Королевство пепла. Союзники и противники. Боги и Врата  - Сара Маас

Все делалось молча. Молчали и горожане, подходившие к месту вчерашнего подвига. Цветов у них было мало, но многие принесли камешки, которые тоже стали опускать в пепел. Люди несли то, что годилось в качестве приношения. Так продолжалось, пока на месте взрыва не вырос своеобразный сад.

Гленнис задержалась дольше всех. Когда они с Маноной остались вдвоем на притихшей равнине, прабабушка коснулась ее плеча и тихо сказала:

– Будь мостом, будь светом. Когда железо расплавится, когда на полях, политых кровью, вырастут цветы, пусть земля будет свидетельницей возвращения на родину.

Манона не слышала и этих слов. Она не заметила, как Гленнис повернулась и пошла обратно в город.

Долго еще оставалась Манона на затихшем поле битвы, рядом с верным Аброхасом, словно ей хотелось еще какое-то время побыть рядом с отрядом Тринадцати.

А далеко отсюда, за заснеженными горами, на бесплодной равнине, у развалин некогда великого города, расцвел цветок.

Дорин не верил своим глазам. Он увидел такое, на что не смел и надеяться… Чужеземная армия двигалась на север, спеша к Террасену. Он с детства изучал устройство этой армии и восхищался ею. По заснеженной дороге шли пехотинцы хагана, ехала дарганская кавалерия. В воздухе парили удивительные, гордые и грозные рукки.

Соблюдая осторожность, Дорин устремился к авангарду армии. Кого из своих детей отправил сюда хаган? Был ли здесь и Шаол? Может, появление армии было делом рук его друга, сумевшего добиться невозможного?

Руккины заметили его и пустились в погоню. Дорин в своем драконьем обличье подавал сигналы, надеясь, что их заметят и поймут.

Он приземлился на развилке дорог, где всех и увидел. Прежде всего – ее.

Пришпорив лошадь, Аэлина помчалась к нему. Рядом скакал Рован, за ним Элида и остальные.

Маэва утверждала, что Аэлина отправилась в Террасен. А она здесь, в составе армии хагана.

Подъехав к нему, Аэлина перестала улыбаться, словно почуяла, какие «подарки» он привез.

– Где Манона? – спросила она, даже не поздоровавшись.

– В Террасене. Возможно, вместе с крошанскими ведьмами, если ее замысел удался.

Аэлина удивленно раскрыла рот. Но Дорин смотрел сейчас не на нее, а на торопившегося к ним всадника.

Окружающий мир замер.

Всадник остановился. Рядом с ним ехала удивительно красивая женщина, от которой исходило золотистое сияние. Но Дорин смотрел только на всадника. Тот держался в седле величественно, как и подобает командиру.

Когда же Шаол Эстфол спрыгнул с седла и подбежал к Дорину, адарланский король расплакался.

Шаол сам не мог сдержать слез. Он подбежал к Дорину и едва не сбил с ног, заключив в объятия. Вокруг молчали, хотя Шаол чувствовал: здесь собрались все. А за спиной тихо плакала Ириана. Ему было не разомкнуть объятий. Дорин, его друг, его брат. Живой.

– Я знал, что у тебя получится, – срывающимся от волнения голосом произнес Дорин. – Знал: ты сможешь все. Раздобыть армию для помощи Эрилее. Снова встать на ноги.

– Думаю, и тебе будет о чем рассказать, – ответил Шаол, крепче обняв Дорина.

Дорин отстранился. С его лица сошла улыбка. Шаол понял: история короля окажется не столь счастливой, как его собственная.

Но прежде чем Дорин начнет рассказывать о грядущих ужасах, Шаол кивнул в сторону Ирианы, вытиравшей слезы:

– Благодарить надо не меня, а эту женщину. Все, что здесь видишь, – ее заслуга. Позволь представить: Ириана Торас. Целительница из Торра-Кесме и… моя жена.

Ириана поклонилась. Шаол заметил погрустневшие глаза короля. Но Дорин взял Ириану за руки, поднял из поклона и улыбнулся, хотя и с оттенком печали:

– Большое королевское спасибо.

Щеки Ирианы вспыхнули.

– Я так много слышала о вашем величестве.

Дорин ей подмигнул. Даже это лишь отдаленно напоминало Шаолу прежнего Дорина.

– Во-первых, ко мне можно обращаться без титула и на «ты». А во-вторых… надеюсь, ты слышала про меня исключительно гадости.

Ириана засмеялась. Ее лицо лучилось такой радостью, за себя и Шаола, что Шаол заново в нее влюбился.

– Мне всегда недоставало сестры, – сказал Дорин, расцеловав Ириану в обе щеки. – Добро пожаловать в Адарлан, госпожа Эстфол.

Улыбка Ирианы сделалась мягче и глубже. Рука легла на живот.

– В таком случае вам… тебе будет приятно узнать, что ты скоро станешь дядей.

Дорин стремительно повернулся к Шаолу. Тот лишь кивнул, будучи не в состоянии передать словами все, что захлестывало его сердце.

Улыбка Дорина продержалась до тех пор, пока он снова не взглянул на Аэлину. Та стояла, прислонившись к дереву. Рядом остановились Рован и Элида.

– Я знаю, – сказала Аэлина, и Шаол понял: речь вовсе не о беременности Ирианы.

Дорин закрыл глаза. Шаол положил ему руку на плечо, приготовившись разделить королевскую ношу.

– Я похитил в Морате третий, – сообщил Дорин.

У Шаола подогнулись колени. Ириана подбежала к мужу и обняла за талию.

Третий Ключ Вэрда.

– И теперь все три у тебя? – спросил Шаол.

Дорин кивнул.

Рован взглянул на соратников, и те удалились выполнять его распоряжение. Дальнейший разговор не предназначался для посторонних ушей.

– Я проник в Морат и добыл третий Ключ, – повторил Дорин.

– Боги милосердные, – прошептала Аэлина.

Шаол лишь моргал.

– Это было несложно, – добавил Дорин и побледнел.

Разговор прервало появление Несарины. Вместе с нею подошли дети хагана. Дорин улыбнулся Несарине и кивнул принцам. Церемония знакомства обождет.

– В Морате я застал Маэву.

Из пальцев Аэлины вырвалось пламя. Она сжала эфес Златинца. Казалось, огонь ушел внутрь рубина. Камень засветился.

– Знаю, – ответила Дорину Аэлина.

Дорин удивленно посмотрел на нее, но она покачала головой, предлагая продолжить рассказ. К этому моменту вернулись соратники Рована.

– Маэва обнаружила меня…

Дорину пришлось рассказать все, пропуская ненужные подробности.

Поддержка Ирианы, обнимавшей талию Шаола, была очень кстати. Иначе он едва бы устоял на ногах. Подумать только: Дорин разрушил Морат!

Тишина на поляне становилась все напряженнее.

– Я почти не сомневаюсь, что Эраван и Маэва пережили разрушение Мората, – признался Дорин. – Этим я их лишь сильнее разозлил.

Шаол восхищенно смотрел на друга. И не только он. Собравшиеся удивленно и восторженно взирали на адарланского короля.