Властелин Времени - Мэл Одом
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я не нуждаюсь в твоих лекциях, подмастерье, – мрачно уронил волшебник.
– А я не нуждаюсь в указаниях, на что мне тратить свое время.
Джаг нащупал очередной узел, распутать который ему не хватало навыка. Не в силах сдержать раздражение, он отбросил спутанную снасть и сгорбился, обхватив плечи руками. Двеллер не знал толком, как себя вести и что говорить в таких обстоятельствах.
Воцарилось молчание; все вокруг тоже затихли. Джаг подумал, что гномы наверняка не пожелают упустить момент, когда его наконец превратят в большую жабу…
– Тебе стоит передохнуть, подмастерье, – с неожиданной мягкостью произнес между тем Краф. – Давай прогуляемся, составь мне компанию.
– Не могу, я занят.
– Ты по-прежнему пытаешься мне перечить, – вздохнул старый волшебник.
– Вовсе нет, я просто…
– Ну а как тогда можно назвать твое поведение?
Двеллер снова не знал, что ему ответить.
– Ты сегодня вечером уже ел?
– Нет, – пару секунд поколебавшись, признал Джаг.
– Я тоже голоден. Когда я искал тебя, то почуял запах похлебки с камбуза. Иди за мной.
И волшебник, повернувшись, пошел прочь.
Из чувства противоречия двеллер остался на месте, сосредоточенно изучая лежавшие перед ним перепутанные снасти. Типичное для старика поведение: бросить приказание и величественно удалиться, ожидая, что собеседник послушно побежит его выполнять.
– Джаг, – негромко обратился к нему работавший неподалеку пожилой гном по имени Делдар.
Уж Делдару-то двеллер не ответить не мог: тот несколько раз ходил в плавание с Великим магистром Фонарщиком и среди экипажа «Одноглазой Пегги» пользовался уважением. В Рассветных Пустошах у Делдара оставалась большая семья; к счастью, все они были живы, хотя один сын получил рану, а брата серьезно покалечило в схватке с напавшими на Библиотеку чудовищами.
– Лучше бы ты пошел с ним, – сказал гном.
– Почему это?
– Потому что Краф тебя об этом попросил.
– Он не просил. Он приказал мне сопровождать его к трапезе.
– Это было больше похоже на просьбу, чем все, что я слышал от Крафа, кроме разве что бесед с Виком. – Делдар покачал головой. – Такому, как он, вежливые выражения даются нелегко. Краф всегда был сам по себе. – Гном пожал плечами. – А тут мы еще гонимся за Великим магистром да все никак догнать не можем, наверняка он об этом только и думает. И потом, он же нас всех спас три дня назад.
Джаг промолчал. Они просто не знали, на что старый волшебник был способен. Ему до сих пор снилась Ладамаэ и то, как она у него на глазах превратилась в статую, рассыпавшись потом на мелкие соляные кристаллы. Иногда во сне перед Крафом превращался в соляной столп Великий магистр Фонарщик, а волшебник держал в руках Книгу Времени, и тот чуть-чуть не мог до нее дотянуться, а Краф заливался громким издевательским хохотом. Двеллер просыпался с криком, и товарищам приходилось его успокаивать – они думали, что он вспоминал нападение гигантского хорвума или беспокоился о судьбе Великого магистра.
– Слушай, – сказал Делдар, – я с тобой не раз плавал, и в переделках с Великим магистром мне тоже приходилось бывать. Увидишь, когда все это закончится, ты будешь смотреть на происшедшее как на очередное приключение.
Если удастся остаться после этого в живых, невольно подумал Джаг. Если Краф всех нас не предаст…
Команда попрощалась с матросами, которых они потеряли в бою, на короткой поминальной службе, проведенной Халекком, а потом они снова взялись за починку корабля. Судовой плотник уже начал работать над восстановлением грот-мачты и надеялся, что ее удастся в скором времени водрузить на место. В эту ночь они собирались по-прежнему вычерпывать воду из трюма ручным насосом, а утром можно уже будет заменить треснувшую обшивку корпуса.
– Я просто хочу сказать, – добавил гном, – не стоит думать, что только ты один чувствуешь себя не в своей тарелке. Крафу-то тоже обратиться не к кому. Он не может никому из нас рассказать, что его тревожит.
Двеллер не мог не признать, что в словах пирата содержится истина и что если он проигнорирует приглашение Крафа, то вызовет недовольство не только волшебника, но и всей команды.
– Хорошо, – кивнул он.
Джаг не хотел, чтобы кто-нибудь принялся задавать ему вопросы о Крафе, на которые он был не готов отвечать.
– А если что не так, – сказал Делдар, – узлы никуда от тебя не денутся.
Он улыбнулся, но на лице гнома читалась усталость.
– Последую твоему совету, – сказал двеллер, поднимаясь на ноги.
Он поплелся к камбузу, не зная, чего ожидать. Может, Краф догадался, что он ничего не рассказал про него команде «Одноглазой Пегги», и решил воспользоваться своей удачей да и столкнуть Джага за борт, пока никто не видит?
КАК ОКАЗАЛОСЬ, Крафу не захотелось сидеть на камбузе. Он заявил, что ему страшно наскучило, хоть он и спал все это время, находиться в тесной, душной каюте и теперь он хочет поесть на палубе.
Джаг занервничал еще больше. В темноте столкнуть кого-нибудь за борт проще простого, даже без всякого чародейства. На палубе валялось множество канатов, на редкость удобная причина для несчастного случая, к тому же все на борту знали, что двеллер плохо спит и поэтому вполне мог выйти прогуляться по палубе. Чувствуя, как у него сводит желудок, Джаг сказал волшебнику, что он против этого не возражает.
Краф набрал две полные миски рыбной похлебки, наполнил две тарелки недавно испеченными плюшками и налил два высоких бокала вина из ягод резалистин. Вино это не слишком подходило к их трапезе, но двеллер и против этого возражать не стал.
Вот кок, тот явно подумывал о том, чтобы выразить на этот счет свое мнение. Джаг ясно видел это по глазам пирата, которые только и были видны на его лице, поскольку остальную его часть скрывала маска. Однако кок все же счел за лучшее промолчать и, не произнеся ни слова, откупорил бутылку и разлил вино по бокалам.
Старый волшебник прошествовал вслед за двеллером на нос корабля. На трапе он поинтересовался:
– А что у кока с лицом?
– Криттер откусил ему нос, – объяснил Джаг.
– Почему?
– Потому что он сломал Криттеру ногу – именно с тех пор у роудора нога деревянная.
Когда пираты рассказывали двеллеру эту историю, они украсили ее множеством живописных подробностей. Джаг все это сократил: ему не хотелось делиться этим с Крафом.
– Кок с Криттером играли в карты на последний кусок пирога с огненной грушей. Один из них передергивал, хотя Халекк мне сказал, что, скорее всего, жульничали оба, да еще не очень ловко. Эти двое – известные шулера, поэтому никто на борту с ними и не садится играть.