Я и это переживу - Наталия Журавликова

– Но вы ведь мне звоните вместе. По видео, – не могла взять она в толк.

– Мы договариваемся, он приходит, исключительно ради картинки. Ты же знаешь, что мне от дедушки квартира досталась?

Ира кивнула.

– Мы договорились, что папа в ней живёт, на него её записали, а я остаюсь, где и была. Мы не хотели тебе рассказывать. Ты же так всегда восхищалась, как мы живём.

– Да, вы мой образец для подражания, – растерянно призналась Ирина.

– Как говорится: «Не сотвори себе кумира», – вздохнула мама.

– Что же у вас случилось?

– Надоело нам притворяться. Поверь, тебе лучше всего не знать. Но жизнь наша никогда не была такой идеальной, как тебе казалось.

– Лучше не знать? Чего? – Ира уже была готова к любой информации. – Папа тебя бил?

– Нет, что ты, – отмахнулась мама. – Я бы тогда ни дня с ним не жила. Ладно, чтобы ты не придумала чего страшнее, скажу. Но я тебя предупреждала. В изменах причина. Постоянных. Не моих. На протяжении многих лет. И не уходила я от него, чтобы семью сохранить и тебе травму не наносить. А его такое положение вещей просто устраивало. Всё, дальше лучше не расспрашивай.

Ира всё равно хотела что-то спросить, но не смогла. Из комнаты донёсся непонятный шум, а потом отчаянный детский вопль.

Обе женщины подскочили. Надо же, увлеклись беседой, да о ребёнке забыли. Поистине, у семи нянек дитя без глазу.

Одним прыжком одолев расстояние от кухни до комнаты, Ира увидела дочку, прижавшуюся к кровати спиной. Она истерически визжала, закрыв глаза ладошками. Неподалёку от неё валялся пульт дистанционного управления (откуда взялся, не понятно), а рядом конвульсивно содрогалась маленькая машинка. Она лежала кверху брюхом, а колёсики игрушки жужжали и вертелись.

К внучке кинулась бабушка, подхватила на руки, начала успокаивать. Ира окинула комнату взглядом, и примерно поняла, что случилось. Дверь небольшого шкафчика была открыта, а хранившаяся в нём картонная коробка (от прежних жильцов осталась, Ира в неё никогда не заглядывала) валялась на боку, содержимое разбросано тут же. Это были какие-то мелочи. Видимо, и машинка оттуда же. Скорее всего, Ульяна решила обследовать шкаф, она это любит, нашла пульт управления, надавила первую попавшуюся кнопку, и на неё понеслась машинка.

– Да, наверное, так и было, – согласилась мама. – Но почему она настолько испугалась? Дети обычно радуются таким игрушкам. Ну, наехала на неё машинка… Она что, автомобилей боится?

– Нет… вроде бы.

С автомобилями в своей пока ещё коротенькой жизни Ульяна сталкивалась не то, чтобы часто. Петя их несколько возил в поликлинику до того, как разбежались. На такси иногда передвигались. Без истерик, без испуга. Почему Ульяну перепугал наехавший на неё детский автомобильчик? Объяснение у Ирины было. Правда, снова безумное и неправдоподобное, маме его говорить было категорически нельзя.

Игрушка была того же цвета и примерно той же модели, что и настоящее полноразмерное авто, отправившее на тот свет Анну Викторовну ровно три года назад, день в день.

Хорошо, мама успокаивала Ульяну и не увидела, как изменилось лицо Ирины. Проклятье! Она столько усилий приложила в последние месяцы, чтобы не замечать странности, чтобы просто жить. Оказывается, никуда эта мистическая тема у них с дочерью не делась, сама собой не рассосалась. А ещё – разрушился совершенный, надёжный островок семейного родительского счастья. Оказалось, уже много лет она дышит иллюзией. Всё благополучие, взаимопонимание, уважение к партнёру, рай, который казался ей достижимым, стоит лишь повзрослеть, стать более мудрой, найти своего человека, как мама с папой… всё это, выходит, наведённый морок. Мамину голову, как выяснялось, уже много лет украшает не корона любимой женщины, а ветвистые рога. А папа только изображает заботливого мужа и отца, но стоит дочурке отвернуться, лечь спать, уехать на учёбу, влюбиться – и театр одного зрителя объявляет антракт.

Да ладно! Не слишком ли много для одного простого вечера в узеньком кругу родных людей? Но если уж судьба взялась делать сюрпризы, то так быстро не остановится. Успокоив внучку, Елизавета, мама Иры, решила убрать рассыпанные вещички обратно в коробку.

– Почему у вас вообще этот чужой хлам стоит? – спросила она у дочери.

– Ну, выкидывать как-то жалко, да и копаться в вещах не хотелось, а вдруг там что нужное, потом как позвонят хозяевам, попросят вернуть. Я бы отправила доставкой какой-нибудь, но адреса не знаю.

– А я тебе с этим могу помочь, – неожиданно сказала мама. – Вот тут футболка детская с пришитой биркой: «Симонов Стёпа». Как считаешь, это совпадение, что ребёнок прежних квартирантов – твой однофамилец? И, как понимаю, полный тёзка Петиного сына.

– Это не жизнь, а какая-то мыльная опера, – беспомощно ответила Ира.

Стало понятно, куда отлучался с ночёвками Пётр в последние месяцы их брака. Не к понимающим друзьям, а в запасную семью. И квартиру эту он для Даши со Стёпкой снимал, чтоб у родителей их не навещать. Куда они съехали, освободив это жильё? Вариантов очень мало. Один, практически.

– Надо на развод подавать, – вздохнула Ирина.

– С чего это? – не поняла мама.

– А пусть подёргается. Сейчас, поди Дашке говорит, что не разведён, и поэтому на ней не женится. Может сочиняет, что это я ему свободы не даю. Посмотрим, как он потом запоёт.

– Тебе это точно надо? – Елизавета Семёновна сомневалась. – Сейчас он тебе деньги переводит как жене, квартиру вот оплатил пока. А потом достанутся голые алименты с минималки. Подожди, не руби сгоряча.

Ира пообещала подумать. Действительно, тот ещё денёк у неё выдался, явно не до принятия решений сейчас. Нужно было насущными делами заниматься. Ульяну ужином кормить, да маму на ночь устраивать, надувать гостевой матрас, который та предусмотрительно с собой привезла. Даже сейчас мамуля продолжает быть идеальной, не просто свалилась без предупреждения на голову дочери, а прибыла со своим спальным местом и поучительной житейской историей.

Новый год они встречали втроём. Вечером 31 декабря позвонил Петя, поздравить с наступающим.

– Даше привет передавай, – мимоходом обронила Ира.

– Передам, спасибо, – ответил Петя и неловко замолк.

– Коробку с вещами можешь приехать, забрать. Там машинка Стёпкина, работающая. Он её потерял, наверное.

– Ага, – выдавил Пётр и спешно начал прощаться.

– Вот так кажется, с детства человека знаешь, а он полон неожиданностей. Таких же, детских. – язвительно прокомментировала Елизавета.

– Это не только его касается, – сказала Ирина. – Я от вас с папой тоже нехилый инсайт словила.

– Что за словечки у вас нынче, – поморщилась мама. – Даже собственные дети и то закрытая книга на иностранном языке. Не поймёшь, что думают, что говорят.

– Согласна, – Ире вдруг захотелось пооткровенничать. – Мам, мне иногда кажется, что я не понимаю, кто такая Ульяна. Будто она чужой человек, который не по своей воле со мной оказался. И мы вынуждены жить вместе.