В застенках инквизиции. Процессы над ведьмами и животными - Яков Абрамович Канторович

кузен, говорит, что они убежали в соседнее местечко, где убили другого ребенка, что он за ними не последовал. Спрошенный, кто научил их оборачиваться в волка, говорит, что не знает. Спрошенный, много ли он съел детей, отвечает, что многих и т. д.». Парижский парламент присудил его к смерти.

Следующий случай показывает, до каких масштабов доходила наивность верования в оборотней и к каким злоупотреблениям она могла привести и, без сомнения, нередко приводила.

Охотник, однажды ночью охотясь в горах Овернь, подстрелил волчицу, у которой оторвало лапу, но она, хромая, успела убежать. Охотник поднял лапу, вложил ее в свою охотничью сумку и пошел в соседний замок просить гостеприимства и ночлега. Владелец замка принял его очень радушно и любезно осведомился у гостя, много ли он настрелял добычи. Чтобы ответить на этот вопрос, охотник хотел показать хозяину лапу волчицы, но каково было его изумление, когда вместо лапы волчицы оказалась человеческая рука с кольцом на одном из пальцев ее, по которому хозяин замка узнал руку своей жены. Он направился немедленно в комнату жены и нашел ее раненой и скрывающей свое плечо, которое, как оказалось, не имеет руки. Приставили к плечу руку, которую принес охотник, она оказалась как раз подходящей к плечу. Тогда она призналась, что может принимать вид волчицы и в этом виде она напала на охотника, который ее подстрелил, после чего она спаслась бегством, оставив руку. Муж передал ее юстиции, и она была сожжена.

Другим весьма важным и обычным преступлением ведьм была половая связь с дьяволом. На основании признаний осужденных было твердо установлено, что дьявол охотнее вступает в связь с замужними женщинами, находя двойное удовлетворение, — в совращении самой женщины и в оскорблении брачного таинства. Де Ланкр особенно отстаивает мнение, что дьявол преимущественно выбирает для половой связи замужних женщин, и находит подтверждение этому в том, что в числе осужденных ведьм было значительно больше замужних женщин, признавшихся в связи с дьяволом, чем незамужних. «При этом, — пишет де Ланкр, — эти женщины вместо того, чтобы скрывать гнусную связь, краснеть и плакать, напротив, подробно рассказывают о самых грязных подробностях их связи и с таким бесстыдством, непринужденною веселостью и хвастовством, точно рассказывать об этом доставляет им удовольствие, и не только не краснеют и не стыдятся, но скорее приходится краснеть судьям, допрашивающим их и выслушивающим такие гнусности».

Судьи были очень любопытны и старались допросами узнавать от признающихся о различных подробностях половых сношений с дьяволом: о форме полового органа у дьявола, об ощущении, испытываемом женщиной от совокуплений с дьяволом, и т. д. Ответы были различные, смотря по темпераменту и фантазии женщины, и описания половых сношений с дьяволом часто между собою расходились. Но это служило в глазах судей только доказательством новых хитростей дьявола, умевшего разнообразить свои удовольствия и соблазны…

Обвинение в половой связи с дьяволом было самым излюбленным пунктом обвинительного материала против ведьм. Подозрение в этом преступлении падало на всех ведьм независимо от их возраста. Оно приписывалось как старым женщинам, так и подросткам-девочкам. В Тулузе в 1275 г. была сожжена 58-летняя старуха Лабарт по обвинению в сношениях с дьяволом, плодом которых был урод с волчьей головою и змеиным хвостом. Для пропитания чудовища мать воровала по ночам маленьких детей. В Померании в 1652 г. была осуждена одна десятилетняя девочка, признавшаяся в том, что находится в связи с дьяволом и имеет от него двух детей, а третьим беременна от него.

Приведем в извлечении подробности одного процесса, в котором corpus delicti[20] была половая связь с дьяволом.

Процесс этот интересен потому, что он относится к эпохе сравнительно поздней, отделенной от нас промежутком всего в полтора века, когда ярость преследования ведьм значительно ослабла и судопроизводство по делам о колдовстве отрешилось от ужасающих жестокостей и получило более спокойный, нормальный характер. Мы имеем тут дело не с фанатизмом ослепленных инквизиторов, искавших повсюду жертв для отправления их на костер ad majorem Dei gloriam[21], а с судом добросовестных и образованных судей, доискивавшихся истины на основании объективных доказательств и стремившихся к истинному правосудию. Мы видим тут правильное, насколько это возможно было в то время, ведение судебного следствия, без применения пытки для исторжения признания, с принятием в соображение всех обстоятельств дела, с назначением подсудимой защитника и вообще с соблюдением всех формальностей установленного законом судопроизводства. Тем не менее старое заблуждение так глубоко вкоренилось и еще так сильно господствовало над умами, что оно подчинило себе здравый смысл и чувство права и сделало возможным процесс с таким corpus delicti, как любовная связь с дьяволом.

В 1728 г. некая Анна-Мария Розенталь, жившая в Вюртемберге, была привлечена к суду по обвинению в сношениях с дьяволом. Обвинение было основано на слухах, что Розенталь была много раз беременна, но каждый раз родившийся ребенок куда-то исчезал. Ввиду этих слухов 16 февраля 1728 г. была допрошена местная акушерка, которой было поручено исследовать Розенталь. Она показала, что нашла подсудимую беременной живым ребенком и что эта женщина просила ее никому не говорить о ее беременности, потому что она должна передать ребенка мужу своему некрещеным; при этом она призналась ей, что она замужем и ее муж, убийца и вор, навещает ее невидимым образом.

Вскоре после этого Мария Розенталь была освидетельствована хирургом Бюргером. Он показал, что также нашел ее беременною живым ребенком, причем после освидетельствования Розенталь ему с плачем призналась, что ребенок в скором времени должен будет умереть, потому что муж ее, который невидимый приходит к ней, отбирает у нее новорожденных детей. При следующем исследовании, — рассказывает далее Бюргер, — он, к удивлению своему, не нашел больше у нее беременности, но сегодня живот ее ему опять показался увеличенным.

Допрошенная Анна-Мария Розенталь показала, что ей 46 лет, что она тринадцать лет тому назад вышла замуж в Фельмеде за Антона Нагеля и родила шесть живых детей, из которых четверо уже умерло. При показании имен, места крещения и смерти детей она запуталась в противоречиях и сказала потом, после увещеваний, что ее муж и его мать рождавшихся детей всегда «разрывали по кускам и куски разбрасывали по земле, чтобы их души погибли». Таким образом поступлено было уже с четырьмя детьми. Теперь так же точно ее муж, который шатается по стране, приходит к ней невидимым и побуждает ее отдать ему ребенка для той же цели некрещеным.

На основании этого показания Розенталь была предварительно подвергнута гражданскому аресту, чтобы можно было наблюдать рождение ребенка, причем приказано было, чтобы она была прикована за