Жестокий континент - Кит Лоу

Несмотря на все разрушения, причиненные человеческим жизням и окружающей среде, конец войны также принес с собой огромный оптимизм. Когда народы Европы в мае 1945 г. огляделись вокруг себя, они обнаружили, что на самом деле многим можно гордиться. Не все навязанные изменения носили негативный характер. Свержение диктатур сделало континент свободнее, безопаснее и спокойнее, чем он был до войны, демократические правительства наконец получили возможность снова прийти к власти – даже на какое-то время в большей части Восточной Европы. У всех возникло ощущение, что будущее, каким бы оно ни было, по крайней мере, дает надежду в сравнении с тем периодом, который они только что пережили.

В послевоенные годы произошел взрыв активности и идеализма на всех уровнях общества. Искусство, музыка и литература снова начали процветать, по всему континенту появились сотни новых журналов и газет. Зарождались новые философские течения, рисовавшие мир оптимизма и действия, где человек «занимает активную заинтересованную позицию и абсолютно свободен». Создавались десятки новых политических движений и партий, и некоторые из них занимали главенствующие позиции в политике на протяжении последующего полувека.

Все это было бы невозможно, не окажись население Европы исключительно деморализованным, обессиленным и развращенным. Надежда, по крайней мере, столь же важна, как и любой из этих более мрачных элементов послевоенной атмосферы. Именно надежда воскресила континент и позволила ему вновь подняться. И именно надежда смягчила неизбежный цинизм, с которым люди смотрели на новые правительства и общественные учреждения, возникающие на месте прежних. В основном надежда была естественной спонтанной реакцией на восстановление прав и свобод, которое сопровождало падение Гитлера. Но какая-то ее часть явилась результатом глубоко укоренившихся потребностей, желаний и даже предрассудков европейского общества.

КУЛЬТ ГЕРОИЗМА

С окончанием войны в Европе, по-видимому, возникла неутолимая потребность в рассказах о ней. Отчасти людям нужно было осознать то, что они пережили. Но стиль рассказов, которые стали появляться, показывает, что удовлетворялась не только эта потребность. Большинство популярных историй повествовали о небывалом массовом героизме по всей Европе. Почти в каждом случае роль героев отводилась местным мужчинам и женщинам, подвиги или жертвенность которых символизировали, по крайней мере в воображении людей, истинныйдух их соотечественников. Бедствия войны тем временем проецировались на злодеев, почти всегда иностранцев и обычно немцев. Этот контраст между иностранным злом и доморощенным благородством был чрезвычайно важен для перестройки национальной идентичности после войны и стал одним из главных способов, с помощью которого побитые народы Европы предпочли зализывать свои раны.

Нигде это не проявлялось более явно, чем в Великобритании, которая сильно нуждалась в позитивных отвлекающих моментах после войны. Великобритания 1945 г. – поверженная страна. Англичане не только были вынуждены восстанавливать свою поврежденную инфраструктуру и фактически обанкротившуюся экономику, они, кроме того, взвалили на свои плечи бремя контроля над порядком в континентальной Европе, а также в своей разваливающейся империи в Африке и на Дальнем Востоке. Единственной компенсацией англичанам за десятилетие лишений и нормирования продуктов, которое ждало их впереди, могла стать мысль о нации героев, коими они себя позиционировали ввиду непобедимости и благородства действий.

В качестве противоядия к страшилкам из-за границы и рассказам о невзгодах дома англичане начали десятками выдавать истории о героизме. Конец 1940-х и начало 1950-х гг. пережили настоящую лавину английских военных рассказов: «Великое избавление», «Жестокое море», «Сокрушители плотин» (так называлась 617-я эскадрилья ВВС Великобритании, осуществлявшая в годы Второй мировой войны бомбежку плотин в промышленных районах Германии. – Пер.), «Меня встретит лунный свет», «История в Колдице», «Достать до неба» – если перечислять некоторые из самых известных рассказов. Ни один из главных действующих лиц в этих рассказах не сомневается в справедливости своего дела, в своих способностях или вере в достижение цели, несмотря на кажущиеся непреодолимыми препятствия. Англичанам было необходимовидеть себя в послевоенные годы. Мифу о том, что англичане никогда не отчаивались, не сомневались и даже не ворчали, противоречит даже беглое изучение архивов «Масс обзервейшн» («Мнение масс» – организация по изучению общественного мнения, основана группой социологов в Лондоне в 1937 г. – Пер.) военного времени. Однако это – утешительный стереотип, бытующий и по сей день.

Потребность в положительных историях о соотечественниках повсеместно распространилась в послевоенной Европе. Для стран, оккупированных нацистами, они были куда более важны, ибо не только отвлекали людей от суровой послевоенной жизни, как в Великобритании, но и уводили внимание от неприятного факта сотрудничества с оккупантами.

Например, в Норвегии очищение общества от коллаборационистов сопровождалось – и со временем стало затмеваться – публичным чествованием национальных героев войны. Были произнесены десятки публичных речей, восхваляющих храбрость бойцов Сопротивления, и проводились церемонии награждения авторов самых воодушевляющих историй. К концу 1940-х годов был опубликован ряд военных мемуаров, подробно описывающих подвиги норвежских солдат, шпионов и диверсантов. В основе книги Дженса Мюллера Tre kom tilbake история о «великом спасении» из лагеря для военнопленных Шталаглюфт III. Мюллер один из трех человек, добравшихся оттуда домой. В своих мемуарах Олаф Ольсен повествует о том, как взорвал Лисакерский мост после нацистского вторжения, бежал в Великобританию, а затем в 1943 г. был сброшен на парашюте в Норвегию в качестве агента английского специального подразделения. Кнут Хаукелид поведал, как с другими диверсантами уничтожил в Рьюкане нацистский завод по производству тяжелой воды – операция, увековеченная в английском фильме «Герои Телемарка». В необычной карьере Макса Мануса случались и захватывающие дух побеги, и интриги, и диверсии. Его воспоминания опубликованы в Норвегии в 1946 г., но в художественном фильме эта история воплотилась только в 2008 г. – самый крупнобюджетный фильм в истории Норвегии на момент написания книги, свидетельство непреходящей притягательности героев войны этой страны.

Когда тебе достаточно часто повторяют, начинаешь легко представлять себе, что сопротивление оккупантам в годы войны стало повседневным делом для большинства населения страны. Было и другое положительное воздействие от таких рассказов: благодаря постоянному упоминанию о связях между Сопротивлением и Великобританией во время войны Норвегия утвердилась как активный участник не только своего собственного освобождения, но и освобождения Европы в целом.

По этим причинам рассказы о движении Сопротивления главенствовали при описании событий войны во всех странах, оккупированных нацистами. Голландия чествовала храбрость таких людей, как военнослужащий Брам ван дер Сток, один из «удачливых беглецов», награжденный самым большим количеством медалей в стране. В Дании были такие герои, как Могенс Фог – основатель газеты движения Сопротивления Frit Danmark, который совершил побег из гестапо, когда, по счастливой случайности, Королевские военно-воздушные силы Великобритании начали бомбить ее штаб-квартиру в Копенгагене. У чешских коммунистов – Мария Кудержикова, студентка, казненная за протест против режима нацистов. У чешских консерваторов – известный шпион и диверсант Йозеф Машин, сыновья которого впоследствии пошли по стопам своего отца, ступив на стезю сопротивления коммунистическому режиму.