Чужая душа - Наталья Корнилова

Я еще барахталась:

– Вы не знаете? А почему вы решили, что Куценко – он, а не она? Ведь эта фамилия не определяет пола.

– Что? Что вы такое несете, милочка? Сколько можно гнусить! И так всем честным людям ясно, что Татьяну Оттобальдовну убил Лешка Ельцов, и убил из-за денег, как последняя продажная тварь! Что вам еще от меня надо, а?

– Вы, между прочим, Римма Маратовна, прописаны в этой квартире, – еще пыталась защищаться я. А потом все-таки решила уколоть злобную домработницу через толстую кожу побольнее: – И, по всей видимости, квартира вам останется. Ее стоимость, спешу вам сообщить, около миллиона долларов. Представляете? Это составляет доход обычной российской пенсионерки за несколько веков. Так что формально вы тоже имеете приличный мотив…

Старуха взрезала воздух своим могучим телом.

– Во-о-он от-сю-да!!! – неистово заорала она, и моим первым побуждением было выхватить свою верную «беретту» и наставить на это «доброе» лицо. – Воннн, я сказала, жалкая ищейка… уродина! Вынюхиваешь? Выслеживаешь? Би-и-им, взять ее-о-о!! – взвизгнула она, и неописуемая гримаса ярости исказила сухие черты длинного лица состарившейся лошади-тяжеловоза. – Взять эту шалашовку, Би-и-и-иимм!

Бим буквально подлетел в воздух, подчиняясь приказу своей хозяйки, и припустил ко мне. Я успела откинуть его ногой, отчего собаку отбросило к стене, и тут же едва успела уклониться от брошенного в меня кувшина, запущенного уже Риммой Маратовной.

Ищеева, кажется, мгновенно и совершенно потеряла контроль над собой, ее трясло от ярости.

Увидев, что меня даже не зацепило, а собака воет у стены с переломанными ребрами, домоправительница заревела, как идущий на взлет авиалайнер «Ту-144», и я тут же слетела вниз по лестнице. Я вылетела в прихожую и рывком распахнула дверь. Мне повезло: я успела выскочить из квартиры раньше, чем меня настиг очередной метательный снаряд, на этот раз тяжеленный цветочный горшок с таким количеством земли, что ее хватило бы, чтобы похоронить меня прямо там, на лестничной клетке.

Но, слава богу, весь удар приняла на себя дверь, содрогнувшаяся под мощным таранным воздействием.

«Ненормальная! – лихорадочно промелькнуло в голове. – Опять мне попалась немного сдвинутая представительница старшего поколения. Конечно, проблема отцов и детей – дело важное, актуальное и болезненное, но зачем же горшками кидаться?»

Но ведь, в самом деле, не драться же с ней, не пускать в ход все свое умение!

Я вышла на лестничную клетку, тяжело оперлась на подоконник и, стараясь отдышаться, глянула в окно. Было очень душно. Московское лето давило не хуже взгляда Риммы Маратовны.

Надо позвонить Родиону.

Я расстегнула сумочку и потянула оттуда сотовый. При этом я опустила взгляд на подоконник и только тут увидела… окурок. Но это был не обычный окурок, не какой-нибудь там «Петр I» или «Честерфилд». Это был жадно «додерганный» почти до самого конца окурок «Житана». Культового парижского «Житана».

Я едва не выронила мобильник от внезапно накатившей мысли. Да! Это был совершенно такой же окурок, какой бросил в пепельницу Куценко. Сегодня, в своем кабинете! Точно так же жадно докуренный до самого «не могу». Окурок… сколько раз в моей практике окурки выступали в качестве важной улики, ценного указания на какое-либо обстоятельство!

Я выбежала из подъезда и укрылась от начавшегося дождя в салоне машины. Там было душно, солнце нагрело машину до чудовищного состояния, а еще на днях у меня полетел кондиционер, на починку которого упорно не выкраивалось времени. Голова кружилась от избытка впечатлений, и мне нужно было перевести дух.

* * *

Было о чем поразмыслить.

Некоторая вздорность обвинений против Алексея Ельцова казалась мне бесспорной с самого начала расследования. А в свете новых фактов, оглушающих своей очевидностью, вырисовывались куда более явные кандидатуры убийцы. К примеру, та же Римма Маратовна.

Никогда не забуду, с какими глазами она кинулась на меня. И вспышка эта произошла после того, как я начала спрашивать о Куценко, от знакомства, а уж тем более от родства с которым она упорно открещивалась. А финальный всплеск эмоций и вовсе имел место после моей, признаюсь, неосторожной и провокационной фразы в отношении наследования квартиры.

Миллион долларов в недвижимости, что еще нужно для мотива убийства, а?

Что ж, Римма Маратовна Ищеева, как человек вспыльчивый, мизантропичный и неуравновешенный, вполне могла оказаться убийцей Таннер. По крайней мере на эту роль подходит больше Леши Ельцова, оказавшегося козлом отпущения.

Да, быть может. Оформленная на наследование Ищеевой квартира, нервная болезнь, ненависть к Алексею Ельцову и болезненные подозрения в отношении Таннер, которая, по истовым уверениям домоправительницы, сожительствовала с Ельцовым, – все эти ниточки вполне могли завязаться в узел, затянувшийся на шее Татьяны Оттобальдовны.

А почему нет, простите? На юридическом языке это называется «убийство в состоянии аффекта». Ищеева вполне подходит под эту статью, по крайней мере гипотетически.

Правда, для убийства применено не вяжущееся с фигурой Ищеевой оружие – пистолет, – но ведь если бы Таннер умерла от отравления или, скажем, от удара бельемешалки, то первое подозрение пало бы именно на озлобленную и полуглухую старуху.

А так – она отделалась допросом и теперь спокойно сидит в громадной квартире, которая непонятно зачем переходит к ней, женщине преклонного возраста.

Я постучала пальцами по рулю. Ход расследования напоминал мне бестолковую погоню даже не за двумя, а за энным количеством зайцев, причем некоторые зайцы играли в красивую надменность и предпочитали не замечать погони, как Ксения Кристалинская, другие кидались на преследователя с кулаками и подручными средствами, как Ищеева, а еще одна разновидность зайцев так и вовсе помирала на бегу, и в самый неподходящий момент к тому же. Как Куценко, Георгий Станиславович, друг Ельцова.

Кстати, о Куценко. Вокруг него теперь было еще больше неясностей, чем в отношении его тетушки Риммы Маратовны. Куценко явно что-то знал об убийстве Таннер. Шальная версия зашевелилась в моей голове: а что, если Куценко был соучастником убийства, застрелил Таннер, а потом Римма Маратовна явилась в женскую баню и пристрелила племянника, проявив при этом великолепную беговую и стрелковую подготовку?

Я даже засмеялась, хотя смех гулко и болезненно отдался в голове. Нет, конечно, это ерунда. Но тем не менее и Ищеева, и особенно Куценко крепко завязаны в этом деле. Быть может, независимо друг от друга, но все же… Все же.

Во всяком случае, никто не станет идти на колоссальный риск, убивая человека среди бела дня, просто так, без веских на то причин. Не станет. Значит, причины есть, и мое дело – найти их.

Ну что ж, Ищеева Римма Маратовна… Учтем. Ничего, в скором времени я смогу подтвердить или опровергнуть свои подозрения, если злобную домохозяйку угораздит ляпнуть что-либо в пределах той гостиной, где убили Татьяну Оттобальдовну, или прихожей, через которую я бодро выскочила, ретируясь из злополучной квартиры. Потому как в данных местах я установила два «жучка». Так, на всякий случай. Теперь новая информация пойдет прямо на ноутбук Родиона Потаповича.