Каникулы - Дмитрий Васильевич Колесников

внимание никто особо не обращает и первые дни мы бегали каждый по своим делам. Лично я занимался обустройством своей лаборатории. Не герцогу же это делать, верно?

Армейцы вытащили практически всё, что не было прибито к полу и не прикручено к стенам. А ещё мне достался гигантских размеров сейф, целый бронированный шкаф. Внушительная дверца закрывала его с помощью настоящего штурвала, да плюс два кодовых замка. Что там такое могли хранить, интересно? Сейф стоял раскрытый настежь, но инструкция лежала в специальном кармашке. Хоть что-то, напоминающее секретный объект, а не какую-то лавочку энтузиастов. Ну а что касается вынесенной мебели? Им же хуже. Потратил несколько дней на новую обстановку. Задолбался ковылять то на склады, то ещё куда-то, чтобы заполучить элементарные столы и стулья. Хорошо хоть лабораторные стенды и приборы слишком громоздки, и остались на местах — не нужно искать их. В итоге всё же добился своего, но лишь тогда, когда заявился в приёмную майора Алонсо и выкатил ей свои претензии. Не постеснялся даже пригрозить обращением к Кармен и жалобами герцогу, хоть тот и бывает у нас наездами. Майор, наконец, сменила гнев на милость — видимо, дошло, что так и перегнуть палку можно.

Интенданты стали полюбезнее, даже выдали несколько вполне приличных кушеток, которые я разместил в одной комнатке, будет, где полежать и отдохнуть после обеда. Можно было бы и вовсе переехать на территорию части, майор Алонсо мне об этом намекала, но я отказался. Всё равно пока мы больше теоретизируем, чем что-то делаем, а думать мне не тяжело и вне полигона.

Наконец настал день, когда мы всей командой собрались на ужин в столовой. Столовка в части здоровенная. Очереди военнослужащих и контрактников ведут к нескольким раздачам, продвигаясь довольно быстро. Обычно я встаю в ближайшую, туда, где народу поменьше. К косым взглядам на мой возраст и молодость я уже привык.

Дедовщины тут особой нет, все понимают, что армия недаром хлеб ест, и не хотят иметь за спиной вооруженного и озлобленного сослуживца. Скорее наоборот, «старики» усиленно стараются помочь «молодым». Хотя своя специфика есть, и авторитарность старослужащих тут присутствует, всего прочего. Что из «прочего»?

Во-первых, в армии много мужчин. Молодых и не очень, магов и совсем бездарей в магическом плане. И тут матриархат даёт сильную трещину, особенно на уровне рядовой-сержант. Рядовой подготовленный мужчина выдает гораздо лучшие результаты, чем женщина просто в силу физиологии. Отсюда весьма жёсткая дисциплина, ограждающая более слабых физически, совмещённая со свободой нравов военных подразделений. Семья, скученность, всё на виду… Чего стесняться, ёпта?

Во-вторых, служба в армии — не просто почётная обязанность, это ещё и неплохая работа. Рядовой получает около двадцати золотых, очень даже неплохо, если помнить, что его одевают, обувают, кормят и лечат за счет государства. Кроме того, идут надбавки за выслугу лет, достижения в спорте и т.д. Дополнительные дивиденды приносит овладение профессией.

Сержанты — уже слабенькие маги, и там всё ещё лучше — доплаты за должность, звание, успехи подразделения. Отдельная статья — участие в боях и ранения. Мало того, что целители могут восстановить утраченную в бою конечность, так за это следует ещё и прибавка к жалованию. Слышал, что на Войне были целые подразделения, которые формировались из «отморозков», не раз и не два терявших конечности, но не потерявших боевого духа. Вроде бы после войны с ними были изрядные проблемы; не привыкли они решать вопросы мирным путём.

Как ни странно, но меня не узнают. После подписания контракта нас постригли налысо, и я сейчас похож на «духа» земной армии — тощий, нескладный. Только что форма не топорщится — всё же опыт ношения есть. По поводу причёски я не переживал, да и Мартин отнёсся к этой процедуре спокойно. А вот Ирэн расстроилась; она свою гриву не один год выращивала, а тут под нож её. Не помогло даже то, что в отличие от мужчин, девушек стригут не налысо, а оставляют довольно длинные волосы. Длинные — по моим представлениям, и армейский ёжик Ирэн шёл, Мартин подтвердил. Впрочем, он всё что угодно подтвердит, лишь бы Ирэн на него не злилась. Пропащий человек, одно слово — жених…

Сегодня мы собрались вместе, хвастаться успехами и делиться впечатлениями об армейской жизни. Ну что сказать? Я ожидал худшего. А так мне грех жаловаться. Живу всё так же у Кано, на службу езжу как на работу. Отличие в том, что выезжать приходится раньше, чтобы успеть к семи на построение. Утренние и вечерние поверки — пока единственное проявление воинской дисциплины, которое меня раздражает. Но ничего не поделаешь, сам напросился. Ирэн и Мартин устроились ещё лучше. Часть находится не так далеко от имения Дюран, где они сейчас и проживают. И возит их к части «Лимузин» с гербом рода Дюран. К слову сказать, гербы на машине здесь есть не у всех, на это надо иметь специальное разрешение. Конечно, это не мигалки и сирены нашего мира, но свой эффект они создают.

— Ну и как у тебя дела? — спросила Ирэн, пристраиваясь рядом со мной за столом. Напротив сел Мартин, расправляя расстегнувшийся рукав.

— Сегодня вытребовал последние стулья. Теперь хоть сидеть будет на чём, — я попробовал суп и добавил соли. — Надо было сразу купить себе то, что хотел, а не бегать по складам и не скандалить. Только время и нервы потратил. Ну ладно, зато добился своего. Столы есть, стенды в рабочем состоянии. Алонсо даже расщедрилась на ремонт и теперь сквозь стенку выхлопом от машин не тянет. А у вас как?

— Лаборатории здесь небольшие, но просто отличные, есть своя операционная и свои залы выращивания мышц. У нас будет своё помещение, представляешь? Отдельный вход, отдельная лаборатория. Вчера говорила с Анжеликой — рассказала ей о задумке, — она заинтересовалась…

— Господин Каррера, если я не ошибаюсь? — раздался голос сбоку.

Поворачиваюсь и вижу знакомую сержантшу. Роза Ньето, я правильно помню? Рядом с Розой стояли две крепкие девицы в форме курсанток, с подозрением нас осматривающие. Это кто такие? Сослуживцы Евы, может быть?

— Добрый день, Роза. Как служба?

— Для тебя я — госпожа сержант Ньето, — поправила меня Роза. — А я смотрю и глазам не верю: такие люди у нас в части. Контрактники, значит?

— Всё верно. Теперь мы будем видеться чаще — здорово, верно?

— Ещё как здорово, — подхватила Ньето, нехорошо улыбаясь. — С тобой тут многие хотят потолковать