Во власти его величества - Валентина Гордова

— Нет, — вопреки логике, отрицательно качнул головой Акар, — во всех необходимых местах Верховный за вас уже расписался. И да, он имеет на это право. Просто хотел, чтобы вы лично в этом убедились.

А дальше всё лучше и лучше!

Свиток самолично скрутился прямо в воздухе и исчез вместе с пером. Я и моё нервное потрясение остались, внимательно на меня смотрящий ректор, к сожалению, тоже.

— Очень здорово, — проговорила я совсем не радостно, — и что дальше?

А дальше мне протянули цепочку. Ну, как протянули… она просто взлетела с каменного стола, подлетела и зависла у меня перед лицом. Пришлось взять, невольно поёжившись от исходящего от неё холода.

Холодным был не просто металл, из которого был сделан слабо мерцающий наконечник в виде какого-то крылатого животного, обнимающего холодный синий камень. Холод шёл от самой этой штуки. Такой, что у меня мгновенно заледенела кровь в жилах, сердце практически перестало биться, а дыхание сбилось и стало прерывистым.

— Что это? — С шумом выдохнула я, не в силах оторвать взгляд от мерцающего будто бы сильнее синего камня.

А ещё на какой-то краткий миг мне вдруг показалось, что я слышу сердцебиение. Далёкое, совсем тихое, слабое, но…

— Эксперимент. — Загадочно отозвался ректор, вынуждая меня бросить на него вопросительный взгляд. — Привыкайте, адептка, теперь вас частенько будут втягивать в разного рода эксперименты. Вы, кстати, хоть представляете, во что вляпались?

Представлялось плохо, но отвечать я не стала. Однако же для мужчины и моё молчание стало отличным ответом. Он усмехнулся, совсем безрадостно, неодобрительно покачал головой и почему-то решил рассказать:

— Убив вас, Верховный избавил бы и себя, и вас от многих проблем. Зафиксированных нами случаев передачи магии Смерти не было никогда, и это вам первый эксперимент. С вашей помощью Совет, та его часть, что смирилась и согласилась с решением Верховного, собирается проверять работоспособность своих разработок. Так, например, мы уже выяснили, что попросту последние десять лет посылали Ищеек во все уголки мира, наивно полагая, что маги Смерти их не чувствуют. Думаю, уже вечером вам придётся проверять большинство представителей нашего мира, выясняя, кого же маги Смерти не смогут почувствовать. Искренне надеюсь, что это будут не ароэ — их физически невозможно натаскать до уровня Ищеек.

Я вообще мало что понимала, если честно. Какой-то Совет, о котором я уже что-то слышала, Верховный… Верховный, нужно полагать, это Аяр, раз и подписи за меня поставил, и жизнь мою сохранил. Кто такие ароэ — я вообще даже представления не имела. Но всё равно напряжённо вслушивалась в каждое слово, краем сознания думая о том, что эор Аяр мне рассказывать ничего не захотел.

— Повезло вам лишь в том, — продолжал ректор, — что Верховный заинтересован в сохранности вашей жизни. А так бы вас уже давно заперли в темнице и проводили опыты, выясняя, каким же способом лучше всего убивать магов Смерти.

Ох как! Да, очень хорошо, что Аяр был заинтересован в сохранности моей жизни! Это было просто-таки замечательно и вообще чудесно!

Акар после своих слов ещё более внимательно на меня посмотрел, будто чего-то ожидая. Смотрел-смотрел, а в итоге хмыкнул и с одобрением заметил:

— Даже не побледнели. Хотите совет?

Я уже ничего не хотела, но всё равно кивнула. Во-первых, могла что-то полезное услышать. А во-вторых, мне его, кажется, всё равно бы озвучили.

— Держитесь Верховного, — совершенно серьёзно проговорил мужчина, — он — ваш единственный гарант безопасности. Занимательные, к слову, у вас клинки.

Я тоже про них подумала, а после слов ректора неосознанно опустила взгляд и коснулась одного из них рукой. Какое-то смутное подозрение зашевелилось на уровне солнечного сплетения, его я и озвучила:

— Это же не обычные клинки, верно?

Ответом мне была кривая улыбка и загадочное:

— У Верховного нет ничего обычного. Идите, адептка. Ирэа проведёт для вас экскурсию. В двадцать шесть орэ у четвёртых курсов утренние тренировки, жду вас на тренировочном полигоне.

Кто-нибудь что-нибудь понял?

— Ага, — кивнула я заторможено, относя себя к тем самым, кто ничего не понял, — ну, я пошла?

— Бумаги не забудьте, — протянул мне ректор те самые, что надо было не забыть.

Осторожно их взял, я покрепче сжала в руке экспериментальный кулон, который тоже не пойми для чего мне вообще дали, поднялась и поспешила скрыться с глаз ректора.

Вышло не сразу, дверь отказывалась открываться. Я её дёрнула — она меня проигнорировала. Я на неё навалилась, она меня вновь проигнорировала. А потом щелкнула сразу после тяжелого вздоха ректора и открылась сама, выпуская меня, наконец, из кабинета с мрачной обстановкой.

Когда дверь за моей спиной закрылась, мне даже дышать проще стало. Вот я и дышала, старательно пытаясь успокоиться, когда услышала понимающий улыбающийся женский голос:

— Совсем запугал, да?

Дёрнувшись от неожиданности, я невольно подалась назад, не сразу заметив сидящую в небольшой приёмной за деревянным столом девушку.

Миленькую такую, даже красивую. С рогами, правда, но да все мы неидеальны. А у неё действительно были рога! Красивые такие, крепкие, закручивающиеся назад! И цвет у них был тоже очень красивый, чёрно-алый, переливающийся, прямо как и волосы, ровные и густые, резко обрывающиеся ровными концами у самых тоненьких плеч.

Эта… даже не знаю кто вся была красивой и хрупкой на вид, на кукла, но куклу с потрохами выдавали глаза. Изумрудно-зелёные, красивой кошачьей формы, окруженные пушистыми чёрными ресничками, они выдавали в серьёзной сосредоточенной женщине ту ещё плутовку. Её глаза буквально сияли хитростью и коварством, скользя по окружающему пространству и против ведома своей хозяйки решая, чего бы такого сегодня напакостничать.

— Да нет, — осторожно отозвалась я, отходя от ректорской двери, — а вы, случайно, не Ирэа?

— Случайно нет. Ирэей я стала очень даже запланировано.

Неожиданно. Решила на это никак не реагировать, уже успев понять, что тут все слегка ненормальные. Подойдя ближе к столу секретаря, как надо понимать, осторожно протянула ей стопочку чёрных листов.

— Мне сказали, что вы проведёте мне экскурсию.

Листки забрали, но на них даже не взглянули, прожигая меня пристальным жутким взглядом. Жуткие ненормальные глаза — ещё одна фишка здешних жителей.

— Кто это вам сказал?

— Ректор.

А кто, собственно, ещё сказать мог, если я из его кабинета вышла? Но это всё мысленно, конечно же, внешне же я сделала очень грустное выражение лица, хотя там даже и стараться не пришлось. И вот тогда в этой Ирэа проснулось чисто женское любопытство.