Соломина для утопающего - Виктория Лихт

Олег сжал кулаки, разве что молнии не метал. Она видела второго разъяренного мужчину за день. Но этого она совсем не боялась, он пришел ее защищать. Опустила глаза: что она могла объяснить? Ей было стыдно, что Олег застал ее в таком унизительном положении.

— Нужно что-нибудь тяжелое. — Олег бросился что-то искать по комнатам.

Это только в фильмах стоит появиться главному герою, наручники расстегиваются от одного его взгляда. На деле мало кто умеет открывать оковы с помощью подручных средств. Олег не имел за собой криминального прошлого и что делать с этими железками не представлял. Наконец он нашел гантель, подошел и сбил терморегулятор. Алина освободилась, но наручники остались болтаться на руке.

— А вода не потекла? — спросила она первым делом.

— Кран перекрыт, хорошо, что лето, — ответил Олег, поднимая ее. — Ты еще бережешь имущество этого урода?

Правда, о чем она думает? Алина стояла, пошатываясь, глядела на парня и просто не верила своим глазам. Может это сон, ее мечта?

Олег увидел, что она близка к полуобморочному состоянию, подхватил на руки, понес к дивану. Но она не позволила себя положить, вцепилась в него, уткнувшись носом в шею. Она не в себе, сейчас так можно. Тогда Олег сел сам, оставив девушку на коленях, нежно сжимая в объятиях.

— Нужно вызвать скорую, — сказал он.

— Нет, уже все хорошо, — тихо ответила она. — Я недолго сидела. Ты быстро прилетел.

— Но тебя били. За что?

— Он подумал, что я ему изменила. С тобой. Я тогда сбежала, потому что он мне изменил. Ему можно, а меня чуть не убил.

Вдруг она беззвучно разрыдалась, уткнувшись Олегу в грудь.

— Я не дам тебя в обиду. Никому и никогда, — сказал он, прижимая ее к себе.

Она продолжала плакать, но уже тише. Алина чувствовала, что ей становилось все легче и легче. Его близость действовала словно сладкий гипноз. Он обещал не дать ее в обиду, а, значит, он никуда не уйдет, ей больше нечего бояться.

В квартиру ввалился Завьялов, за ним влетела Наталья.

— Доча, что случилось, — испуганно спросила она. — Где Ваня?!

— Уже все хорошо, — Алина вытерла слезы, продолжая сидеть на коленях у чужого мужчины при матери. — Ваня в порядке. Только нужно взять его из школы. Срочно.

— Прямо в наручниках пойдете? — ядовито поинтересовался Андрей.

Алина, наконец, оторвалась от Олега, пересела на диван рядом. Но он туже взял ее ладонь в свою.

— Есть предложения по наручникам? — спросил он у Завьялова.

— Конечно, есть. Хорошо, что это устаревшая модель. Нужна негнущаяся проволока, заколка или скрепка, только жесткая.

Наталья молниеносно принесла, что требовал Андрей, словно это было у нее наготове.

— Смотри и учись, — Андрей склонился над Алининой рукой, — в этот зазор вставляешь, нащупываешь фиксатор, отжимаешь и вуаля! Понял?

— Нет, — честно ответил Олег. — Но ты мне потом еще раз покажешь. Сейчас нам нужно ехать в медицинское учреждение снимать побои.

Теперь заплакала Наталья, обняла дочь.

Глава 20

Алина настояла, чтобы первым делом они отправились за Ваней. Темные очки не помогли, воспитательница с недоумением смотрела на разбитое лицо Алины, но ничего не сказала. С неменьшим удивлением она посмотрела на высокого, светловолосого парня. Олег стоял рядом, словно верный страж. Он сказал, что не отпустит Алину ни на шаг, независимо от ее желания. Иван с радостью побежал к маме.

— Золотко мое, наконец-то, как я соскучилась, — обняла она сына.

— Мама, у тебя синяк, — Ваня тихо коснулся ее лица.

— Да, малыш, ударилась, сейчас поедем в больничку, немножко полечимся. Ты пока с бабушкой Наташей побудешь, она ждет нас в машине.

— Бабуська приехала, — обрадовался малыш. — Олег, привет! Хорошо, что ты тоже пришел.

Олег со всей серьезностью пожал протянутую ладошку.

***

Процедура фиксации побоев была недолгой и даже несильно неприятной, благодаря протекции Олега, привезшего Алину в частную клинику к знакомому врачу. Обращаться в полицию Алина наотрез отказалась.

— Причинение легкого вреда здоровью, статья 115 УК РФ, плюс незаконное удержание против воли. Заявление в полицию поможет сделать твоего мужа более покладистым, так мы быстрее и с большей выгодой добьемся развода, — сказал Олег.

— Я вроде бы ничего не говорила про развод, — вдруг вспылила Алина.

Они сидели в кафешке, недалеко от дома Наташи. Надо было все обсудить, а в маминой однушке развернуться негде. Достаточно того, что Завьялов остался с Ванечкой и Натальей. «Для безопасности», — как сказал он.

Алина настояла, что пока побудет у мамы. На приглашение Олега пожить у него, ответила, что такой переезд только подтвердит правоту Федора, которую он доказывал кулаками несколько часов назад.

— Жить, где захочешь, не является противозаконным деянием в отличие от рукоприкладства, — ответил Олег, но настаивать не стал.

Всю дорогу от поликлиники до дома он был необычно молчалив и задумчив. Теперь, сидя напротив за столиком кондитерской, он с нечитаемым выражением лица смотрел на Алину. От его обычной веселости не осталось и следа. Но это его совершенно не портило.

«Блииин, ну какой же красивый», — подумала Алина.

Хорошо одетый, без щетины он был просто великолепен. Оказывается, в нормальной жизни Олег был располагавшим к себе, интеллигентным молодым человеком. Хотя она готова была увидеть его вновь без одежды. Ой, о чем это она?

— Ты собираешься жить с ним дальше? — серьезно спросил Олег.

— Я не люблю, когда на меня давят, особенно, когда говорят про выгоду при разводе.

— Это нормальный подход, я — юрист. Он должен отвечать за свои действия и нести ответственность за ребенка, — заметил Олег. — Ты сбежала в Зелёновку, когда узнала, что он тебе изменил. А теперь куда бежать собираешься?

— Теперь никуда не побегу. Тогда, кстати, он меня тоже ударил.

— Ты же понимаешь, что чем дальше, тем больше он будет издеваться над тобой, чувствуя свою безнаказанность.

— Раньше мне казалось, что я не смогу избавиться от него, что я полностью зависима.

— А теперь?

— Теперь не кажется.

Олег продолжал смотреть на нее прямо, не отрываясь. Подтянутый, деловой, спокойный, одетый с иголочки. Это был совсем не тот человек, что ходил с ней на речку в смешной чужой футболке. И все-таки это был он, свалился сегодня на ее голову, невесть откуда, как в первую их встречу. Только теперь он вытаскивал ее из болота безысходности. Врач сделал ей обезболивающее. Но главное, не болело внутри, испарилось отчаяние, которое глодало последние дни. Словно что-то долго назревало и вот прорвало, стало легче. Отчасти своим поступком Федор, сам не подозревая, расставил все по местам.