Когда мы верили в русалок - Барбара О'Нил

В трубке слышно, как во дворе моего дома в Калифорнии, за многие тысячи миль, поет голубая сойка. Это мне остро напоминает, что я очень и очень далеко от дома и вынуждена довольствоваться только собственным обществом. Как же мне одиноко на чужбине без своего кота и – да, признаю, – без мамы, с которой я привыкла видеться каждый день.

– Сделаю все, что в моих силах, – обещаю я. – А ты постарайся подружиться с Бродягой. Он нуждается в любви.

– Постараюсь. Вчера вечером я купила ему тунца, и он рискнул высунуть нос, чтобы его отведать.

– Это ты умно придумала, – смеюсь я. – Спасибо, мама. Скоро позвоню.

* * *

Я сажусь на кровати, скрестив ноги. Рядом ставлю поднос с чашкой чая. В номере чашки крошечные, так что сегодня надо будет купить где-то кружку. Гуляя по городу, я видела один из «Старбаксов», но как-то смешно и глупо, находясь за семь тысяч миль от дома, посещать кафе хорошо известного мне бренда.

Запустив ноутбук, я вывожу на экран карту квартала, где стоит сгоревший ночной клуб, и просматриваю названия магазинов в соседних зданиях. Я уже и сама видела, что это туристический район, здесь полно кафе, ресторанов и сувенирных лавок, где продают открытки и футболки. Но с одной стороны к нему примыкает Бритомарт, на первый взгляд, более престижный торговый район с более дорогими ресторанами, кофейнями, бутиками и прочими подобными заведениями. Возможно, Джози бывает в таких местах?

Даже вообразить трудно, что она теперь собой представляет? Во мне начинают бурлить эмоции – гнев, страх и некое странное ощущение надежды. Я пытаюсь мыслить аналитически. Как представить нынешний возраст человека, который сымитировал собственную смерть и начал новую жизнь вдали от родины? Почему она так поступила? Как живет теперь? Как жила последние полтора десятка лет?

Потягивая чай, я наблюдаю за командой уборщиков, пылесосящих пол в офисе напротив моих окон. И обдумываю возможные варианты.

Одна из моих последних встреч с Джози состоялась в ее очередной приезд в Сан-Франциско. Я училась в мединституте, занималась сутки напролет, а она, как всегда, принеслась в город, позвонила мне с таксофона рядом с пляжем.

– Может, встретимся?

Я закрываю глаза. До этого она приезжала в Сан-Франциско шесть-восемь месяцев назад, но у меня все равно не было времени. Джози предпочитала веселиться всю ночь, опустошать мою скудную кухню и снова идти за готовыми блюдами, ожидая, что платить буду я, хотя денег у меня было ноль, и питалась я, главным образом, печеным картофелем с некондиционными овощами, которые покупала в супермаркете с большой скидкой, да еще китайской лапшой.

– Джози, у меня дежурство.

– Да просто кофе выпьем или еще что-нибудь? Мы давно не виделись, Кит. Я соскучилась.

– Да, я тоже, – машинально ответила я, солгав. В жизни, бывало, сотни раз мне отчаянно не хватало сестры, но в те долгие одинокие дни в Салинасе после землетрясения, когда Джози с самозабвением предалась двум своим пристрастиям – серфингу и наркотикам, я наконец-то осознала, что по-настоящему она никогда не вернется ко мне. – Только у меня заданий уйма.

– Ладно, забудь, все понимаю. Мединститут – это не шутка. Я так горжусь тобой.

Ее слова затронули струнки в самой глубине души, всколыхнули тысячу воспоминаний о том, как сильно я любила ее.

– Хорошо, давай встретимся, – вздохнула я. – Ты где?

– Не бери в голову, сестренка. Правда. Я же все понимаю. Если времени нет, значит, нет. Просто хотела увидеться.

– Куда ты потом?

– М-м. Пока не знаю. На Бахе хорошие волны, но в Мексику я больше не хочу. Может быть, в Оз[12]. Мы тут компанией подумываем о том, чтобы найти местечко на грузовом судне или еще как.

Чем дольше она верещала своим скрипучим чудесным голосом, тем сильнее я жаждала обнять ее.

– А знаешь что? Я смогу выделить пару часиков.

– Правда? Я не хочу ни от чего тебя отрывать.

– Ты не отрываешь. Одному богу известно, когда ты вернешься в Сан-Франциско. Я сейчас приеду. Ты где?

* * *

Мы встретились в кафе неподалеку от пляжа Оушен-Бич, у которого ее высадил какой-то парень с взлохмаченной белокурой шевелюрой и как минимум тремя кожаными браслетами на руке. Джози соскочила с грузовичка, всем своим видом напоминая существо из книг Чарльза де Линта – городского призрака или эльфа, гуляющего среди смертных. Поскольку она круглый год занималась серфингом, ее тело покрывал густой-прегустой загар; невероятно длинные волосы рассыпались по ее тонким рукам, опускаясь ниже пояса. Одета она была в крестьянскую блузку из индийского хлопка, шорты из джинсовой ткани и сандалии, и все особи мужского пола от шести до девяноста шести лет, завидев ее, в восхищении останавливались как вкопанные. С ее левого плеча свисал затасканный, но вполне крепкий рюкзак.

Заметив меня, Джози раскинула руки и припустила бегом. Я невольно двинулась к ней навстречу, принимая в свои объятия ее гибкое упругое тело. Мы крепко обнялись. Ее волосы источали запах свежего ветра, и меня, когда я ощутила его, обуяла тоска по серфингу, мне захотелось бросить учебу и помчаться с ней на пляж.

– О боже, – выдохнула она мне в ухо, руками обвивая меня за шею. – Как же я по тебе соскучилась!

Мои глаза обожгли слезы. К тому времени я постоянно держалась с ней настороже, но не прошло и двадцати секунд, как она увлекла меня в свой мир.

– Я тоже, – призналась я, на этот раз совершенно искренне. Пару минут я просто обнимала ее. Меня переполняла любовь к сестре, вытеснившая все остальные мысли. Главное – она была рядом, прижималась ко мне своим стройным телом, волосами касалась моего лица. Я отступила на шаг. – Отлично выглядишь.

– Свежий воздух, – усмехнулась Джози, трогая мое лицо. – А у тебя усталый вид.

– Мединститут.

В кафе, где все еще господствовал дух семидесятых – кабинки, обитые красной искусственной кожей, хромовая отделка, – мы сели у окна и заказали чизбургеры.

– Рассказывай. Все рассказывай, – попросила она, потягивая через соломинку кока-колу.

– Ммм… – замычала я, пытаясь придумать, о чем бы поговорить, кроме учебников, дежурств и конспектов. Я училась на третьем курсе и впервые проходила практику в больнице, что меня невероятно воодушевляло, но я ужасно уставала. – Даже не знаю, что сказать. Пашу, как папа Карло.

Джози понимающе кивнула, и я заметила, что глаза у нее красные. Под кайфом, как всегда.

– Ну, что ты делала вчера?

– Вчера… – Я протяжно вздыхаю, пытаясь вспомнить. – Встала в четыре, чтобы успеть в больницу к утреннему обходу. Потом мы делали обход всей нашей командой в хирургическом отделении, я ведь работаю с хирургами и ординаторами. Присутствовала на операциях по удалению желчного пузыря и аппендикса. – Я умолкла, чувствуя, что меня клонит в сон. Казалось, меня укачивает в медленно движущемся поезде. Я на мгновение зажмурилась. Тряхнула головой. – Что еще? Перед ужином посетила семинар, потом поела, потом вернулась домой и стала готовиться к утреннему обходу.