Эпоха Мертвых. Экспедитор. Оттенки тьмы - Александр Афанасьев

И сложилось что-то вроде базы. Где и пересидеть можно, и продать, и купить. А так как народ был отмороженный – то продавали и покупали всякое…

Сталинские еще ворота, со звездой и потемневшей, облупившейся от времени краской, БТР внутренних войск. Это проходная. Около нее – тоже торг и вообще всякое движение – но внутрь пускают не каждого. Некоторые уже землянки роют – потому что рядом с вооруженной силой лучше.

В поле – штрафники, проигравшиеся, наверное, или просто упоровшие косяк – ставят заграждение.

Леха подрулил, просигналил. К нам пошел боец ВВ или Нацгвардии, как сейчас. А спорнем, что краповый берет он левый натянул?

Ладно. Сейчас все можно.

– Кто, к кому?

– Кабаном погоняют, – я назвал свою старую кличку, – к Александрову. Он не выехал никуда, случаем?

– Сейчас узнаю, ждите…

Понятное дело, нас ждали – взяли патронами за въезд и пустили. Заодно заставили под роспись ознакомиться с правилами поведения на базаре (чую, кто-то из военных ставил, только им придет в голову сейчас журнал заводить) и подтвердить, что мы не собираемся торговать. Это потому, что въезд стоил по-разному – для тех, кто продает, намного дороже, чем для тех, кто покупает. Оно, по-моему, правильно, покупатели нужны – только как быть, к примеру, с бартером? Кто тут продает и кто – покупает?

Торг кипел своей обычной, веселой и разухабистой жизнью… при этом еще и расширяясь. Деревья вырубали и тут же рубили на дрова и продавали армянам, которые взялись тут людей кормить. Тут же корчевали пни, какие-то гаврики заливали столбы под ограждение, ограда была тут же небрежно сброшена – зелененькая, такие вокруг школ делают.

Торговали по-всякому, и с машин, кто-то уже постоянной точкой обзавелся. Народ самый разный, кто-то даже из бизнеров, которым повезло выжить, кто-то из мародеров – вывозили склады и вставали торговать. Направо – были бывшие спальные корпуса, переделанные в гостиницу и администрацию рынка, налево – удивительно, но успели из быстровозводимых возвести что-то вроде большого коттеджа, над которым красовалась гордая надпись KAZINO. Вот так, с ошибкой – но для торгового люда сойдет.

Примета времени – в одном углу на машине стояли клетки с зомбаками, какой-то шустрик брал за просмотр деньги. Интересно, есть еще люди, которые за это деньги платят, кому это не надоело до блевоты?

Мы встали на стоянку… стоянка была просто куском земли, разровненным трактором и огороженным. Наш крузер был далеко не самым богатым… так, один из. Вообще джипов было полно, от «Нивы» и до «Бентли», на котором явно какой-то дурак ездит. Почему? А сломается – он в Англию за деталью мотнется? Самые умные – уже на «Нивы» и «УАЗы» пересаживаются.

Еще примета времени – БТРы, «Тигры», военные машины. Это военные, они тоже приехали торговать. Вообще военные повели себя по-разному. Кто-то начал организовывать вокруг себя людей и строить какое-то подобие новой жизни. А кто-то и по-другому себя повел. Были и те, кто повел себя сильно по-другому.

Почему? Потому что раньше служба была делом подвижническим, чем-то вроде монашества. А вот когда резко, в разы подняли денежное довольствие – тут на службу пошли самые разные люди. С самой разной мотивацией. Простой лейтенант получает в месяц полтос, знаете, что это для глубинки? Нет, конечно, и нормальных людей тоже достаточно пришло, и держать военных на нищенском довольствии не вариант – кто не кормит свою армию, кормит чужую. Но факт – что в армии много разных людей оказалось. От пофигистов, которым капает полтос в месяц на карточку, и отлично. До людей из глубинки с готтентотовским видением мира. Когда я украл – это хорошо, когда у меня – плохо.

Вот такие и ездят тут торговать.

– Как обычно, – бросаю я. Не первый базар – и все, кто что делать – знают. Правила поведения – от длинного магазина отомкнуть и патрон из патронника долой – а вот короткое можно в полной боевой держать, главное – в кобуре. Потому что в любой момент можно на зомбака нарваться. Что самое плохое – зараза не только через укус передается, это уже выяснили. Умер, от чего угодно – пуля, сердечный приступ – и ты поднимешься.

Правда говорят, эта зараза лечит все вирусное – от насморка до СПИДа. Но утешение небольшое.

– А!!

А вот и Жэка. Он всегда артистом был. Погорелого театра.

Хлопаем друг друга по рукам.

– А! А! И вот так! Опа!

– Не забыл?

– А… как забудешь. Пошли.

– Ну чо, Жэк. Как дальше жизнь ломать будем? Чо делать-то?

– Чо делать, чо делать. Сымать штаны и бегать.

– Далеко не убежишь.

– Оно так.

Я отхлебнул из своей кружки чая. Скривился.

– Чего, не вкусно?

– Не. Зуб ноет…

– Так щас мы его. Тут у нас врачиха теперь есть, кабинет целый.

– Да погоди ты…

* * *

– Москва все?

Жэка развел руками.

– Ну а как? Четырнадцать миллионов было. Плюс приезжие. Как минимум десять миллионов зобмей. Не зачистишь.

– А мы свою округу чистим.

Жэка принужденно рассмеялся.

– Ну, так вы уральские, всегда пацаны хватские были.

– А я по-серьезу. В Москве столько ништяков…

– Было да сплыло.

Жэка достал коньяка, плеснул немного себе, посмотрел на меня. Я покачал головой.

– Тут политика. Сейчас все группы из Москвы вышли – все. Она ничья. По факту сейчас идет вывоз трофеев. Относительно организованный. И если кто-то сделает попытку подгрести все под себя…

– Тот станет врагом сразу всем.

– Ну, вот. Ты всегда умным был.

Да я знаю. Только что с того.

– Кто сейчас при делах?

– Да по-разному. Военные создают центры спасения, присели в своих городках – но, думаю, будущего у них нет, не умеют они дела делать. Понавесили себе на шею всякой шелупони… не, не выйдет. Остальное… самые разные люди, Сань. От воров в законе, которые, кстати, отнюдь не на первом месте, – и до деловых с Газпрома, Роснефти и прочего. Сейчас такое время, кто что может, тот то и делает, Сань.

– Понятно дело.

Я снова отхлебнул поостывший чай.

– А у вас как?

– А у нас – как и раньше, без зомбей.

– Что – реально отбились?

– Реально.

– Ну, вы даете…

Да я знаю. Даем стране угля. Только одно, Жэк, шелупонь – это люди на самом-то деле. И без них – будущего-то как раз и нет. В борделе дети не родятся.

Ладно…

– А старшие у вас кто?

– С заводов, с ФСБ люди, – неопределенно ответил я, – а что, хохлы тут? Со своими связь наладили?