Знаменитый сыщик Калле Блюмквист играет - Астрид Линдгрен

– Ну вот, – сказал Калле и лизнул конверт. – А теперь скорей к Андерсу и Еве-Лотте!

Андерс и Ева-Лотта сидели на чердаке в штабе Белой розы. Трудно было придумать более уютное убежище. Старый чердак служил не только штабом, но и кладовой; здесь же складывали отслужившую свой век мебель.

Тут стоял белый комод, недавно выселенный из комнаты Евы-Лотты, в углу были свалены старые стулья; ободранный, видавший виды стол отлично подходил для игры в пинг-понг. Но сейчас Андерсу и Еве-Лотте было не до игр. Они с головой ушли в изготовление тайных бумаг. По мере того как появлялись новые документы, Андерс складывал их в железную коробку – главное достояние Белой розы. Здесь хранились реликвии прежних войн: мирные договоры, секретные карты, камни, испещрённые диковинными письменами, и целая кучка других предметов, которые непосвящённому человеку показались бы просто мусором. Но для рыцарей Белой розы содержимое коробки было святыней, за которую можно и жизнь отдать. Ключ от коробки носил у себя на груди вождь Белой розы, не снимая ни днём, ни ночью.

– Куда это Калле девался? – сказал Андерс, укладывая в коробку очередной документ.

– Ещё совсем недавно он сидел на дереве, – ответила Ева-Лотта.

В тот же миг влетел Калле.

– Бросайте всё и сейчас же заключаем мир с Алыми! В худшем случае пойдём на безоговорочную капитуляцию.

– Ты в своём уме? – изумился Андерс. – Мы же только начали!

– Ничего не поделаешь! Есть вещи поважнее. Ева-Лотта, тебе очень нравится дядя Эйнар?

– Не понимаю, – сказала Ева-Лотта, – почему это он должен мне очень нравиться?

– Ведь он всё-таки двоюродный брат твоей мамы.

– Ну и что из этого? Не думаю, чтоб он нравился самой маме. А раз так, то и мне вовсе не обязательно быть от него в восторге. А что?

– Значит, ты не очень расстроишься, если узнаешь, что он жулик?

– Да отцепись ты! – вмешался Андерс. – Это же Хромой Фредрик стащил кружку с деньгами, а не дядя Эйнар!

– Заткнись! Сначала прочти-ка вот это, а потом болтай, – сказал Калле и достал газету.

Андерс и Ева-Лотта прочли заметку о «Крупной краже драгоценностей в Эстермальмё».

– А теперь слушайте, – продолжал Калле.

– Калле, а ты, случайно, не заболел? – спросил Андерс участливо и ткнул грязным пальцем в заметку «Бодливая корова сеет панику». – Может, по-твоему, это тоже дядя Эйнар?

– Заткнись, слышишь? Ева-Лотта, ты видела тех двух типов, которые только что у калитки болтали с дядей Эйнаром? Это его соучастники, дядя Эйнар их каким-то образом надул. Они себя называют Крук и Редиг и живут в гостинице. А драгоценности лежат в развалинах, – выпалил Калле на одном дыхании.

– В развалинах? Ты же сказал, что они живут в гостинице, – возразил Андерс.

– Крук и Редиг – да. А драгоценности, балда, это же изумруды, и платина, и бриллианты, понимаешь? Нет, вы только представьте: там, в подземелье, лежат драгоценности почти на сто тысяч крон!

– Откуда ты знаешь? – крайне недоверчиво спросил Андерс. – Тебе что, дядя Эйнар сказал?

– Есть и у нас голова на плечах, – важно произнёс Калле. – Когда решаешь какую-нибудь криминальную головоломку, нужно учитывать все обстоятельства.

На мгновение в нём заговорил знаменитый сыщик Блюмквист, но он тут же растворился, и на чердаке остался просто Калле, оживлённо жестикулирующий и огорчённый тем, что не может убедить своих приятелей. Немало времени потребовалось, чтобы они всё же поверили ему. Зато когда Калле выложил всё, рассказал о своих наблюдениях, о ночном визите к дяде Эйнару, о том, как нашёл жемчужину в развалинах, как подслушал разговор, сидя на дереве, то даже Андерс был поражён.

– Вот помяните моё слово, этот парень будет сыщиком, когда вырастет! – воскликнул он одобрительно. И продолжал с горящим взором: – Ой, до чего здорово! Какие дела нас ждут! Надо сразу же начинать, теперь не до войны.

– Вот, значит, почему… – протянула Ева-Лотта. – Вот почему я не могу спокойно пройти мимо коробки с печеньем: я нечиста на руку, как дядя Эйнар… Что значит быть в родстве с преступником! Но пусть убирается из нашего дома, и немедленно! Подумать только… А вдруг он стащит столовое серебро?

– Погоди, погоди, не так быстро, – осадил её Калле. – К тому же у него сейчас есть заботы поважнее вашего серебра, уж поверь мне. Вообще плохо его дело: Крук и Редиг теперь с него глаз не спустят.

– Поэтому он и лёг сразу после обеда. А нам сказал, что плохо себя чувствует.

– Можешь быть уверена: он действительно плохо себя чувствует, – усмехнулся Андерс. – Но сейчас нам прежде всего надо заключить мир с Алыми. Ева-Лотта, поднимай белый флаг и иди к ним парламентёром. Хотя они, конечно, подумают, что у нас не все дома.

Ева-Лотта послушно привязала к палке белый носовой платок и отправилась к Сикстенову гаражу, где её сообщение о безоговорочной капитуляции было принято с удивлением и явным недовольством.

– Вы не в себе, что ли? – сказал Сикстен. – Мы же только-только разошлись.

– Мы сдаёмся на милость победителя, – заявила Ева-Лотта. – Вы победили. Но скоро мы опять бросим вам вызов, и тогда вы узнаете, где раки зимуют!

Сикстен неохотно составил мирный договор, условия которого были крайне унизительны для Белых роз. Так, им предписывалось половину своих карманных денег откладывать на покупку леденцов для Алых. При встрече на улице с кем-нибудь из Алых роз они должны были низко поклониться три раза и сказать: «Я знаю, что недостоин ступать по одной земле с тобой, о господин!»

Ева-Лотта подписала договор от имени Белой розы, обменялась торжественным рукопожатием с вождём Алых и помчалась обратно на чердак. Пробегая через калитку, она заметила на другой стороне улицы одного из «дружков» дяди Эйнара.

– Караулы выставлены! – отрапортовала она Андерсу и Калле.

– Эта война будет почище войны Роз, – заметил Андерс с довольным видом. – Калле, как ты думаешь, что нам теперь делать?

Хотя обычно вождём был Андерс, он понимал, что в области криминалистики следует подчиняться Калле.

– Прежде всего – разыскать драгоценности! Надо пойти в развалины. Но кто-то должен остаться следить за дядей Эйнаром и теми двумя.

Калле и Андерс требовательно посмотрели на Еву-Лотту.

– Ни за что! – категорически заявила она. – Я тоже хочу пойти искать драгоценности. Кстати, дядя Эйнар лежит и притворяется больным, так что в наше отсутствие ничего не случится.