Пробуждение: Приснись мне снова - Арина Бурыгина

— Не вздумай! — замахала она руками. Я покраснел еще больше и глупо ляпнул:

— Что именно?

— Ни то, ни другое. То — потому что она сразу всем растреплет о своем «приключении». Тебе это надо? А другое — потому что… Тебе что, меня не жалко?

Мне было Веру Михалну жалко. Не сильно, но все-таки. Женщиной она была неплохой. Не как женщина, а как человек. Да и, по правде говоря, ничего я с Машей Зориной затевать не собирался, никаких шуров-муров (или шур-мур?). Я вообще, стыдно признаться, за тринадцать лет семейной жизни ни разу жене не изменил! Разве только мысленно. С той же Зориной, кстати. Привлекательная девушка, что и говорить. И личико, и фигурка, и кожа, которой так и тянет коснуться! А запах!.. Да-да, запах. Почему-то для меня он имеет огромное значение. От того, какой запах присущ человеку, может напрямую зависеть мое к нему расположение, такой вот у меня пунктик. А Маша пахнет прекрасно — морем. Акациями и жимолостью. Солнцем и зноем. Желанием и вожделением…

— А кого бы вы предложили? — быстро спросил я, отгоняя наваждение.

— Ну, есть у меня варианты, конечно, — откинулась в жалобно скрипнувшем кресле Вера Михална. — Только подумать еще надо, взвесить… Не торопи меня, дай время. Сколько Каракатица дала на раздумья?

— Неделю.

— Замечательно, — тряхнула седыми кудрями замша, поднялась и покатила кресло на место.

Предсказание Веры Михалны начало сбываться уже в обед. Очередь на раздаче за мной заняла Маша Зорина. Причем, как мне показалось, она специально маячила неподалеку, делая вид, что разговаривает по мобильнику, и пропускала народ, дожидаясь меня. И стоило мне опустить поднос на прилавок, она тут же пристроилась сзади, коснулась меня соблазнительной грудью, чуть не дотронулась губами до моего уха и томно, с придыханием, зашептала:

— О, Матвей, как я тебе завидую! Поздравляю!

Меня обдало запахом моря, акаций, жимолости и прочего букета Машиных ароматов. А ее густые тяжелые волосы, распущенные по плечам, не только имели цвет липового меда, но медом же и пахли. От пряно-сладостной волны перехватило дыхание. А Зорина пошла на более плотный контакт и прижалась к моему бедру своим. Крутым и теплым. В животе у меня сразу стало щекотно и жарко. А во рту сухо.

— С чем?.. Кхар-кхарр… — невольно передразнил я Каракатицу. На самом деле горло прочистить пришлось.

— Ну не надо, Матвейчик! — Маша прильнула ко мне. Теперь я ощущал не только крутизну и тепло ее бедер, но и упругую податливость живота. А еще — некоторые изменения в своей, так сказать, анатомии. Хорошо, что я был в пиджаке. Потому что иначе… Ну, непристойно бы я иначе выглядел, мягко говоря. Точнее, как раз твердо. В общем, вы поняли.

На нас и так уже начали оглядываться и шушукаться.

— Вот что, Мария, — сказал я, неохотно отрываясь от тела девушки, и двинул поднос в сторону кассы, — давай чуть позже побеседуем…

— Ладно, — мило улыбнулась Маша.

Она присвоила понятию «чуть позже» ровно девять с половиной минут, которых хватило мне на то, чтобы выбрать блюда, расплатиться и отнести поднос к столу. Стоило сесть и взять в руки вилку, на стол опустился поднос Зориной.

— Можно? — дохнуло на меня морем и зноем.

— Разумеется, — деликатно кивнул я.

Маша села не напротив, как я ожидал, а рядом со мной, по левую руку. Наши колени сразу соприкоснулись, и Маша вовсе не поспешила убрать ноги. Тогда отодвинул свои я. Колени Зориной тут же последовали за ними. Я собрался было сдвинуться еще, но решил, что сидеть вполоборота к столу будет не очень-то удобно. И оставил все как есть. А чтобы побороть нахлынувшее смущение и продолжающееся возбуждение, я принялся энергично хлебать горячий бульон.

Мария же отщипнула кусочек хлеба, нанизала на зубчик вилки горошину из салата и спросила настолько подчеркнуто равнодушным тоном, что не надо было рождаться Станиславским для понимания истинной заинтересованности Зориной в моем ответе:

— Ты уже кого-нибудь присмотрел вместо себя?

Я чуть не подавился бульоном, хоть и ожидал подобного вопроса. Вера Михална, как всегда, оказалась абсолютно права! И я ответил словами своей заместительницы:

— Ну… Есть варианты. Только надо еще подумать. Взвесить, так сказать…

— Надеюсь, ты старуху свою взвешивать не собираешься? — презрительно усмехнулась Маша. — А то надорвешься еще… — Она дурашливо захихикала, стараясь шуткой скрасить явно прозвучавшую враждебность по отношению к моей заместительнице. Признаться, меня это слегка разозлило, и я решил подначить Зорину:

— А чего ее взвешивать? Вера Михална — кандидат номер один. Она же мой заместитель. Так что автоматически становится начальником, когда я уйду. Другое дело, захочет ли сама…

— Кто ж откажется!.. — скроила завистливую гримаску Маша.

«Ну, ты бы точно не отказалась!» — злорадно подумал я, чувствуя, как внезапная неприязнь к девушке вытесняет возбуждение. К тому же в зале зашумели голоса прибывших на обед сотрудников допофиса, которых возил к нам в столовую автобус фирмы.

К нашему столику, кивнув Марии, протягивая мне руку и широко улыбаясь, подскочил Андрюха Эрдин — замначальника допофиса.

— Слышал, слышал! — загремел он на весь зал. — Поздравляю!

Его подчиненные, в основном молоденькие девчонки, выстроившиеся у раздачи, принялись оглядываться на нас, заулыбались, зашушукались…

«Уже все знают!» — мысленно ахнул я, а вслух сказал:

— Ерунда, ничего еще не решено. Мне только предложили, я ответа не давал.

— Ха! — хлопнул по бедрам Андрюха. — Можно подумать, ты ответишь «нет».

— Кто меня знает, — пожал я плечами.

— Ну-ну, — ехидно улыбнулся Эрдин, похлопал меня по плечу и направился к своему «цветнику». Допофисные девчонки сразу потянулись к начальнику и принялись наперебой расспрашивать его, косясь в мою сторону.

Аппетит у меня пропал. Я отодвинул тарелку с недоеденным бифштексом, сделал глоток сока, промокнул салфеткой губы и полез из-за стола.

Маша Зорина вскочила следом, так толком и не притронувшись к еде.

— Пойдем покурим? — предложила она, презрительно оглянувшись на шушукающуюся очередь.

— Пойдем, — вздохнул я, понимая, что так просто от Маши не отвязаться.

Но и за перекуром ей не удалось разговорить меня — к нам то и дело подходили сотрудники, хлопали по плечу, пожимали руки… Маша только что не скрипела зубами, злобно докурив сигарету до самого фильтра.

А когда я направился из курилки к кабинету, догнала меня, дернула за рукав и, стыдливо отведя взгляд в сторону, словно восьмиклассница на первом свидании, пролепетала:

— Ты зашел бы после работы ко мне… Что-то у меня Интернет не подключается… Ты вроде разбираешься?

— Так обратись к сетевикам! — не сразу понял я суть вопроса.