Гадюка в сиропе - Дарья Донцова

Правда, пару раз мне самой удалось заработать,но наш бюджет строился не на этих редких и случайных суммах. Впрочем, и Катюша,и Сережка, и Юлечка пытались принести побольше, но… Именно желание заработатьхорошие деньги и привело к тому, что сейчас я тоскливо разглядываю чужуювульгарно-дорого обставленную комнату. Справедливости ради следует сказать, чтоу меня есть большая дача и коллекция картин русских живописцев. И то, и другоеосталось в наследство от моих родителей. Но дачу в Алябьеве мы не собираемсяпродавать, там так чудесно всем жить летом, а о том, чтобы отнести на аукционхоть одну из картин, не хочет слышать никто из моих домашних. Не мы собирали,не нам и продавать, останется детям и внукам.

Вчера, в понедельник, Катерина улетела вМайами. Американцы пригласили ее на год поработать в отделении,специализирующемся на операциях щитовидной железы. Оклад предложили такой, чтоона вначале решила, будто факс просто ошибся и припечатал лишние нули. Нотелефонные разговоры развеяли ее сомнения.

Кирюшка, естественно, отправился вместе сматерью. Катюша, не желавшая расставаться с Сережкой и Юлей, поставилаамериканцам условие: старшему сыну двадцать пять лет, но он вместе с женой тожеедет в Майами. Главный врач клиники настолько хотел заполучить классногоспециалиста, что моментально согласился и даже нашел Сережке работу вдизайнерском агентстве. Наверное, это оказалось непросто сделать, нопринимающая сторона скорей всего привыкла к капризам великих хирургов. Вовсяком случае, когда Катерина заявила, что собаки: мопсы Муля и Ада,стаффордширская терьерица Рейчел – и кошки Клаус и Семирамида тоже едут с ней,американцы не стали возражать, только попросили оформить ветеринарныесвидетельства.

В понедельник я, обливаясь слезами, обнималаих у стойки таможенного контроля.

– Цирковые актеры? – поинтересовалсяпограничник, разглядывая клетки с животными.

Потом пластмассовые клетки погрузили натележку, и Кирюшка поехал на паспортный контроль. Обернувшись, он крикнул:

– Лампушечка, любимая, не скучай, толькогод пройдет, это быстро.

Я покорно закивала головой: конечно, быстро.Кирюша показал пальцем на свою курточку и хихикнул. Я вздохнула. В глубинекармана сидит строго запрещенная к ввозу в Америку жаба Гертруда… Проводив их,я вернулась домой и походила по пустым комнатам. Сердце тяжело сжалось – никтоне вопил: «Лампа, есть давай!» или «Лампец, погладь рубашку»… Не играли собаки,не мяукали кошки, не орали телевизоры, не шумел Кирюшка, не возмущалась Юля, ине пел в туалете Сережка. Как иногда мне хотелось тишины, но теперь, когдапокой наконец наступил, он мне решительно не понравился. Впрочем, уже вечероммне предстояло, заперев квартиру, отправиться к месту работы.

Да, Катюша предлагала мне просто переждатьгод.

– Лампушенька, – говорилаона, – с деньгами теперь проблемы нет. Будем посылать тебе с оказией.

Но я пришла в настоящий ужас. Остаться одной,в пустой квартире! И потом, всю свою жизнь я сижу за спиной у кого-то. Сначалау любящих родителей, потом, когда умер папа, под надежным маминым крылом, затемвозле мужа, следом подле Кати… И очень хорошо, что американцы отказались датьмне, незамужней женщине, визу на въезд. Возраст подкатывает к сорока, и поранаконец мне стать самостоятельной.

Несколько дней мы пытались найти для менядостойную работу. Учительница музыки? Переписчица нот? Собачий парикмахер?Агент по продаже недвижимости? Торговка «Гербалайфом»? Ну скажите, чем может внаше время заниматься женщина не первой свежести, не имеющая эксклюзивнойпрофессии?

– Иди в мою школу училкой напродленку, – посоветовал Кирюшка.

– Ну уж нет! – отрезала я. – Яотнюдь не обладаю христианским смирением. А на этом месте требуется крайневыдержанный человек, вроде твоей Галины Алексеевны Криворучко.

Наконец Катюша нашла выход.

– Лампуша, – сказала она, – тычитала книги Кондрата Разумова?

Еще спрашивает! Да я обожаю детективы до дрожии проглатываю все, что появляется на прилавках. Правда, больше люблю женщин –Маринину, Дашкову, Полякову, но и некоторых мужчин читаю с удовольствием,например, Леонова и Вайнеров, впрочем, и томики Кондрата Разумова иногда беру вруки. Хотя многие его романы не очень мне нравятся – плохо заканчиваются, а всегерои малосимпатичные люди.

– Так вот, – продолжала Катерина, –у меня лечилась его жена Лена. А сегодня она позвонила с просьбой. Понимаешь…

Конечно, я понимаю, почти все Катюшины больныепотом становятся ее хорошими знакомыми и частенько обращаются к хирургу запомощью. У нее записная книжка лопается от номеров телефонов, и она с легкостьюрешает чужие проблемы.

– Лампа, – обозлилась Катя, –слушай внимательно.

– Да, да, – забормотала я, пытаясьвникнуть в ее слова.

Так вот, супруга модного и преуспевающеголитератора пожаловалась ей, что в доме у них настоящий бардак. Горничные, какодна, нахалки и воровки, кухарка готовит дрянь, деньги, бешеные тысячи, которыевыдаются на хозяйство, исчезают, как в черной дыре, дети расхлябанны, агувернантки, вместо того чтобы заниматься их воспитанием, моментально, как тольконаймутся на работу, начинают строить глазки Кондрату и вертеть перед мужикомполуголым задом. Словом, требуется найти экономку, желательно даму лет сорока,не озабоченную сексуально, честную и деловую, которая твердой рукой наведетпорядок. Нет ли у Кати на примете подходящей кандидатуры? Жить надо у Разумовыхв квартире постоянно, оклад соответствующий.

– Как раз для тебя! – радоваласьКатюша.

– Интересное дело, я не хочу бытьдомработницей!

– Экономкой, – поправилаКатя. – У тебя под началом будут кухарка и горничная, да еще домашниеучителя-репетиторы их старшей дочери. Она не ходит в школу.

– Почему?

Катюша пожала плечами:

– Не знаю. Может, здоровье слабое.Впрочем, не хочешь, не надо, но, на мой взгляд, место неплохое.

Поколебавшись немного, я согласилась, иКатерина перезвонила Разумовой.

– Леночка, – защебетала она втрубку, – кажется, я нашла нужную кандидатуру. Зовут ее ЕвлампияАндреевна. Нет, нет, ей около сорока, просто имя такое. Она мастер на все руки,человек безукоризненной честности. Последний год работала у меня, но я уезжаю вМайами… Рекомендую как себя. Что ты, душенька, ей и в голову не придетсоблазнять Кондрата, если уж на то пошло, у нее есть молодой любовник, она сним по четвергам, в свой выходной, встречается.

– Ну какого черта ты придумала прохахаля! – возмутилась я.

Катюша захихикала: