Восстание королевы - Ребекка Росс

Позвонив в колокольчик, он смерил меня оценивающим взглядом. Мое темно-синее платье смялось в дороге, косички расплелись, волосы волнами падали на лицо. Дверь отворилась раньше, чем дедушка успел выразить неодобрение. Держась за руки, мы вошли в Дом Магналии и оказались в синем сумраке прихожей.

Дедушку пригласили в кабинет Вдовы, а я осталась ждать в коридоре. Дворецкий разрешил мне сесть на скамью, и там, одна, среди подушек, я ждала, нервно болтая ногами и разглядывая черно-белый, как шахматная доска, пол. В доме царила тишина, столь глубокая, что он казался мертвым. В его безмолвии до меня долетал разговор дедушки и Вдовы. Слова струились из-за закрытых дверей кабинета.

– Как проявляется ее страсть? – спросила Вдова. Ее голос был глубоким и нежным, как дым, поднимающийся к небу осенней ночью.

– Ей нравится рисовать… У нее действительно хорошо получается. Кроме того, у девочки очень живое воображение – она станет замечательной актрисой. И – музыка… Моя дочь прекрасно владела лютней. Уверен: Бриенна унаследовала ее талант. Что еще?.. А, да, в приюте говорят, она любит читать. Дважды прочла все их книги, – хаотично перечислял дедушка мои увлечения. Знал ли он вообще, о чем говорил, не увидев ни одного моего рисунка и не услышав ни одной моей истории?

Я соскользнула со скамьи и, подобравшись ближе к двери, прижалась к ней ухом, стараясь уловить каждое слово.

– Это замечательно, мсье Паке, но вы должны понимать, что выражение «пестовать страсть» означает, что ваша внучка должна развивать один талант из пяти, а не все сразу.

Я вспомнила о каждом из них. Живопись. Музыка. Драматургия. Интрига. Наука. Магналия была местом, где девочка становилась избранной, ученицей. Она могла выбрать одну страсть из пяти и развивать ее под руководством наставников, господина или госпожи. Когда выбранный талант раскрывался полностью, ей даровали титул и плащ – знак достижений и статуса. Она становилась госпожой Живописи, госпожой Интриги или другой страсти.

Сердце забилось как безумное, ладони вспотели, стоило только мне вообразить себя госпожой.

Какую из страстей я предпочла бы, если бы Вдова меня выбрала?

Не успела я подумать об этом, как дедушка сказал:

– Поверьте, Бриенна – талантливая девочка. Она преуспеет в любом искусстве.

– Прекрасно, что вы так думаете, но должна предупредить… в моем Доме ей будет трудно: конкуренция очень высока. У меня уже есть пять избранных для сезона страстей. Если я возьму вашу внучку, одному из моих ариалов придется учить двух девочек. Такого еще не случалось…

Я гадала, что означает «ариал»: может, наставник? – как услышала скрип и отпрыгнула от дверей, ожидая, что они распахнутся и меня застигнут на месте преступления. Но, похоже, это дедушка ерзал в кресле.

– Уверяю, мадам, с Бриенной не будет хлопот. Она очень послушна.

– Но вы говорите, девочка из приюта. Она живет под другим именем. Почему? – спросила Вдова.

Дедушка медлил. Я всегда гадала: как получилось, что у нас с ним разные фамилии? Шагнув к дверям, я снова приложила ухо к дереву…

– Чтобы защитить ее от отца, мадам.

– Мсье, боюсь, я не могу принять девочку, если ей угрожает опасность…

– Пожалуйста, послушайте меня, мадам, всего минуту. Бриенна – дитя двух стран. Ее мать – моя дочь – из Валении, а отец – из Мэваны. Он знает, что она жива, и меня тревожило… тревожило, что он станет ее искать и найдет по моей фамилии.

– Почему это вас так страшит?

– Потому что ее отец…

В конце коридора хлопнула дверь, по плитам затопали сапоги. Я метнулась к скамье, запнулась и упала на нее – приземистые ножки проскрежетали по полу, как гвозди – по школьной доске.

Мои щеки горели от стыда, и я не осмелилась поднять глаза, когда владелец сапог приблизился и встал прямо передо мной.

Я думала, это дворецкий, но, подняв глаза, увидела молодого человека необычайной красоты, с волосами золотыми, как пшеничное поле в летний день. Он оказался высоким и нарядно одетым. На его бриджах и тунике не было ни складочки, но самое главное – он носил голубой плащ.

Он был господином, господином Науки – голубой считался их цветом – и только что увидел, как я шпионила за Вдовой.

Молодой человек медленно опустился на корточки, чтобы поймать мой настороженный взгляд. В руках он держал книгу, и я заметила, что его глаза были одного цвета с плащом – васильковыми.

– И кто же ты? – поинтересовался он.

– Бриенна.

– Красивое имя. Ты будешь избранной в Магналии?

– Не знаю, мсье.

– Но ты этого хочешь?

– Да, очень, мсье.

– Не нужно звать меня «мсье», – мягко поправил он.

– Как же тогда, мсье?

Он не ответил. Просто смотрел на меня, склонив голову набок, – светлые волосы падали на плечо как солнечные лучи. Мне хотелось, и чтобы он ушел, и чтобы говорил со мной дальше.

В этот миг двери кабинета открылись. Господин Науки поднялся и повернулся на звук, но я не отводила глаз от его плаща и вышитого на спине созвездия – серебряного на голубом. Я любовалась им, сгорая от желания знать, что оно означает.

– А, господин Картье, – поздоровалась стоявшая на пороге Вдова. – Прошу, проводите Бриенну в мой кабинет.

Он протянул мне руку ладонью вверх. Наши пальцы медленно переплелись. Моя ладонь была горячей, его – прохладной. Я шла за ним по коридору навстречу Вдове. Прежде чем уйти, господин Картье чуть сжал мою руку, словно хотел, чтобы я не боялась, держалась прямо и с достоинством и заняла свое место в Доме.

Я вошла в кабинет, и двери с мягким щелчком закрылись. Дедушка сидел в кресле. Рядом было еще одно – для меня. Я села, стараясь не шуметь. Вдова, шелестя платьем, обогнула стол и встала за ним.

Она казалась строгой. Высокий лоб Вдовы был открыт, напоминая о годах, когда ее собственные волосы скрывала тяжесть царственных париков. Теперь седые локоны едва виднелись из-под черного бархатного чепца, аккуратно облегавшего голову. На Вдове было темно-красное платье с низкой талией и квадратным, украшенным жемчужинами вырезом. Любуясь ее благородной старостью, я поняла, что она могла подарить мне особенную жизнь, раскрыть мою страсть.

– Приятно с тобой познакомиться, Бриенна, – улыбнувшись, проговорила Вдова.

– Мадам, – ответила я, вытирая вспотевшие ладони о платье.

– Твой дедушка рассказывал о тебе много хорошего.

Кивнув, я взглянула на него, не понимая, чего ждать. Он посмотрел на меня со странным блеском в глазах и снова скомкал платок, словно ему нужно было за что-то держаться.

– Какую страсть ты хотела бы развивать, Бриенна? – спросила Вдова, вновь привлекая мое внимание. – Возможно, у тебя есть врожденный талант?