Алмазная кукла - Сергей Зверев

Кто сказал, что «уазик» – никчемная тихоходная машина, способная только лишь переводить бензин в выхлоп? Все ведь зависит от самого шофера. Если есть просто водилы и водители достаточно одаренные, то Борискин был настоящим асом по части знания машин. Закрепленный за ним «уазик», отрегулированный и отбалансированный по всем своим частям, мог потягаться с немалым числом легковушек. Даже когда стрелка спидометра перевалила за сто двадцать, он продолжал мчаться по трассе без надрывного воя и вибрации.

Вскоре впереди показался еще один затор. Вслед за «десяткой», сбавившей ход, притормозил и Борискин. Теперь «уазик» держался от машины, захваченной неизвестным, примерно в паре сотен метров. Преследователи летели по шоссе, пытаясь понять, куда именно тот намерен направиться.

Неожиданно «десятка» резко прибавила ходу и помчалась, по сути, на пределе своих возможностей, поэтому удержаться у нее «на хвосте» стало очень непросто.

– Просек, собака, что мы идем следом за ним… – пригнувшись к рулю, проворчал Борискин, тоже до предела вдавив в пол педаль акселератора.

Теперь они тоже летели по трассе на крайнем пределе своих возможностей, обгоняя всех и вся, ежесекундно рискуя оказаться в кювете, со всеми вытекающими из этого последствиями. И, тем не менее, «десятка» все больше и больше удалялась от них, то и дело исчезая за поворотами. Опасаясь, что они окончательно потеряют ее из виду, Андрей достал сотовый телефон и, набрав номер гаишников, сообщил о происшествии на трассе и назвал номер преследуемой машины. Теперь, даже если «десятка» окончательно уйдет в отрыв, ее будут ловить на всех встречных постах ДПС.

Вылетев из-за очередного поворота и обнаружив, что на обозримом участке трассы серой «десятки» больше не видно, Борискин удрученно вздохнул.

– Ушел, зараза! Мы как, товарищ майор, гоним тем же аллюром?

– Пока что гоним. А там – будет видно… – не отрывая взгляда от дороги, ответил Лавров. Когда «уазик» промчался еще около километра, он неожиданно скомандовал: – Стой! Сдаем назад!

Борискин сразу же нажал на тормоза, и они покатили по обочине в обратном направлении, вглядываясь в стену леса, тянущегося по обе стороны от дороги. Вскоре справа обнаружился посыпанный щебенкой съезд с трассы, от которого в глубь леса уходила грунтовая дорога.

– Давай туда! – Андрей указал на проселок, где виднелся след какой-то легковушки, виляющий между колдобинами и лужами.

– Считаете, это «десятка» прошла? – сворачивая с трассы, Борискин с сомнением пожал плечами.

– Уверен… – спокойно произнес Лавров. – Если исходить из их скорости, выйдя из-за поворота, мы должны были увидеть «десятку» хотя бы вдалеке. А раз их не оказалось, самое логичное – наш захватчик приказал свернуть на проселок. Только не пойму, чего он хочет. То ли оторваться от нас, то ли спрятаться в чащобе, чтобы потом продолжить путь за нами вслед. Или же… Или же именно сюда он и спешил.

Они углубились в лес, и машина побежала по относительно неплохой, хотя и извилистой дороге, некогда посыпанной гравием.

– Товарищ майор, – лихо форсируя лужи и отчаянно мотая баранкой то вправо, то влево, Борискин на мгновение покосился в его сторону. – А на совещание мы не опоздаем?

– Ладно… Немного опоздаем – не беда, – ответил Андрей, всматриваясь в просветы между уже оголившимися деревьями. – Я опасаюсь, что этот фрукт запросто может расправиться с человеком как с ненужным свидетелем. А вот пока мы идем по их следу, можно быть уверенным, что убить хозяина машины он не посмеет. Кстати, случись такое с твоим братом, другом… Как бы ты отнесся к тем, кто мог его спасти, но, ввиду этой самой служебной надобности, равнодушно проехал мимо?

– Ну, это – да, все правильно… – утвердительно мотнул головой Борискин.

Они мчались по извилистой лесной дороге, которой, казалось, не было конца. Поняв, что пятью минутами тут и впрямь никак не обойтись, Андрей достал телефон и созвонился с генералом Фединым, предупредив его о том, что, возможно, опоздает на совещание. Тот, досадливо покряхтев, нехотя согласился – ладно уж, так и быть, пока не подоспела милиция, подстрахуй бедолагу, случайно влипшего в опасную историю. Заодно пообещал «подпрячь» к этому делу своего знакомого – сотрудника министерства внутренних дел.

Лиственный лес уже полностью осыпался и впал в осеннюю дрему, лишь кое-где в глаза бросались кусты шиповника, светящиеся оранжевой россыпью ягод и багряно-красными оттенками листьев, да с некоторого момента начавшие встречаться сосны и ели своей сочной зеленью вносили диссонанс в минорное однообразие ноябрьской поры.

Неожиданно впереди, в просветах между деревьями, они увидели «десятку», мчащуюся через теснину лап разросшихся у самой дороги сосен.

– Ага! Вон он, голубчик! – с некоторой даже хищностью всматриваясь в удирающее авто, вполголоса констатировал прапорщик, «притопив» акселератор.

Судя по всему, его самого обуял азарт преследования. Отчаянно прыгая на колдобинах, «уазик» неуклонно сокращал дистанцию, отделяющую его от «десятки». Достав из подмышечной кобуры пистолет, Лавров передернул затвор. Оружие он приготовил на тот случай, если вдруг неизвестный надумает стрелять. В принципе, поездка на совещание не предполагала необходимости брать с собой чего-то огнестрельного или даже колюще-режущего. Но Андрей, прекрасно зная обстановку на теперешних дорогах, предпочитал иметь оружие при себе, так как не имел права рисковать собой по пустякам.

В самом деле, случись ситуация, подобная сегодняшней, как офицер, как человек, как мужчина, в полном смысле этого слова, он ни за что не позволил бы себе отвернуться. А в силу своей профессии, он обязан быть всегда здоровым и работоспособным. А самое главное, живым.

Круто свернув влево вслед за «десяткой», «уазик» вылетел на какую-то обширную поляну. Лавров с удивлением увидел перед собой какой-то, заброшенный производственный объект, до этого скрытый лесом. Метрах в двадцати от стены леса высилось уходящее вправо и влево ограждение из железобетонных плит, приваренных к мощным трубам, торчащим из земли. Дорога вела к мощным железным воротам, покрытым бурой ржавчиной, которые были открыты нараспашку.

Далее виднелись заброшенные производственные корпуса без окон, без дверей, с оборванными проводами и «раскулаченным» оборудованием. Скорее всего, здесь когда-то было чье-то механосборочное производство, признанное в эпоху всеобщей «катастройки» тоталитарно-отсталым и убыточным. Даже издалека был виден огромный жестяный щит, приколоченный к глухой стене ближнего корпуса, на котором через ржавчину просматривались облупившиеся буквы, складывающиеся в лозунг: «Ре…ния ХХ… съе…а КПСС – в жиз…ь!»

Нырнув во двор, «десятка» резко свернула вправо и исчезла за сплошной серой полосой высоченного ограждения. Когда следом за ней во двор влетел «уазик», Андрей увидел, как из кабины «десятки», остановившейся у одного из боковых входов в большой корпус, сложенный из потемневшего красного кирпича, выскочил неизвестный с пистолетом в руке. Вскинув оружие в сторону преследователей, стрелять он почему-то не стал, а предпочел метнуться в темный прямоугольник входа.