Загадочная женщина - Анна Экберг

Она нажимает на ручку двери настолько беззвучно, насколько получается, и проскальзывает в кабинет. Он даже не оборачивается — продолжает писать. Чудесно, его нельзя останавливать. Так долго ему это давалось с трудом! Сначала он принялся было писать новый роман, но потом забуксовал. Раньше с ним такого не случалось: до этого он писал постоянно. Но здесь, на острове, так уже было несколько раз, и Луиза замечала его обеспокоенность. Это можно сравнить с импотенцией, объяснял он. Нет, это даже хуже. Тогда Луиза думала о том, что он, по крайней мере, не стал импотентом. Но она еще не знала, насколько это хуже.

Пока он боролся с этим, у Луизы начались проблемы в кафе. Она недооценила, сколько хлопот оно ей доставит. Ведь она уже стала там не нанятой сотрудницей, обязанной просто вписаться в устоявшуюся, созданную кем-то систему. Нет, теперь ей пришлось учиться всему с самого начала и даже научиться быть чьим-то начальником, хотя ей казалось совершенно естественным быть тем, кем ее назначили.

Но вот наконец-то ее жизнь стала более спокойной. В немалой степени этому способствовало появление в кафе Лины. Она была бесценным сокровищем: старательная, амбициозная и ответственная. Именно благодаря ей Луиза могла позволить себе этот выходной день. Сегодня она будет наслаждаться тем, что Йоахим снова с ней.

Он прекращает печатать, поворачивается и смотрит на нее поверх очков, как он всегда делает во время перерыва.

— Я помешала? — улыбается Луиза. — Я не нарочно.

Йоахим встает. Два шага, и вот он уже рядом с ней. Какой-то миг он стоит и смотрит на нее, потом его руки легко обнимают ее бедра. Он целует ее. Одна рука скользит по ней от бедра до шеи, а затем уже не просто касается, а прижимает ее к себе. Вот он прислоняет ее к стене и стаскивает через голову ее ночнушку. Она спускает трусики и остается голой. Одной рукой он расстегивает пуговицы на брюках, а другой по-прежнему обнимает ее за шею и целует. Он входит в нее. Ее тело чувствует его желание, как и взгляд, прикованный к ее лицу, — кожа принимает все это и впитывает в себя. Этот взгляд вселяет в нее жизнь.

На какое-то мгновение она существует только в этом взгляде. В том, что он видит. Она зажмуривает глаза и слышит, как его стоны становятся все более громкими и хриплыми, — до конца. Она держит его за ягодицы и чувствует, как они напрягаются, а потом расслабляются.

Она слышит, видит и ощущает его. Но из какого-то далекого места, находящегося где-то в глубине, внутри нее. Места, из которого трудно вернуться.

Вернуться. Он обнимает ее.

— Я пойду в уборную, — шепчет она.

Он усмехается, быстро целует ее в лоб. Она его хорошо знает: теперь ему хочется только продолжить работать.

Луиза снова выходит в прихожую и слышит крик Лины из кухни: нет ли у них сегодня новой сезонной работницы по имени Елена?

— А что там?

— Бьёрк не пришла. А там, на улице, какой-то человек спрашивает Елену.

* * *

Переодеваясь, Луиза ругает саму себя. Нужно уволить Бьёрк: она не справляется со своими обязанностями, а теперь еще и испортит Луизе выходной. Можно посочувствовать и Лине, которая с удовольствием сходила бы в коптильню за селедкой да пофлиртовала бы с сезонными рабочими, приехавшими с материка, или просто зависла бы в «Фейсбуке», попивая кофе, — все это невозможно делать, когда шеф на месте.

Но Луизу выводит из себя не только мысль о неудавшемся выходном. Она просто не в состоянии идти в это душное кафе, накрывать столики, ставить новые стеариновые свечи в светильники, в общем, выполнять всю ту нудную рутинную работу, которую они каждый раз делают перед открытием.

На улице уже совсем тепло. Луиза стоит на маленькой, хорошо обустроенной кухне и перемешивает рыбный фарш. Свежий мелко нарезанный фенхель лежит рядом. Не хватает только пряностей — их надо взять из банок на террасе. Эстрагон, укроп, кервель и петрушка. Этим рецептом она пользуется уже давно и довела его до совершенства, он стал одним из фирменных блюд кафе. Пожалуй, свой выходной она окончательно испортила. И все же следует признать, она любит работать здесь, на кухне. Ей действительно нравится ходить в коптильню и стоять перед плитой до появления туристов. Ленивая муха жужжит у приоткрытого окна над мойкой. Луиза вытирает пот со лба и руки о передник и идет прогонять муху. Мимоходом смотрит на свое отражение в оконном стекле. Ее светлые волосы туго собраны вверху: она требует этого ото всех девушек на своей кухне. Легкий ветерок овевает Луизу, когда она стоит перед открытым окном и наблюдает за мухой, переставшей жужжать, как только открылось окно: та садится на подоконник, взмахивает крыльями вверх-вниз, но не улетает.

Когда-то она тоже стояла здесь, у выхода. Перед ней в то время были открыты все двери. Она могла сделать что угодно, поехать куда угодно. Могла все то, о чем теперь думает. Было ли это совпадением, или просто судьба решила так, чтобы она осталась здесь? Луиза не знает, почему так сложилось, но не перестает удивляться тому, что все произошло именно так. Это было объявление в порту Рённе. Она только что приехала, и ей просто хотелось попробовать чего-нибудь совершенно нового, что было бы не слишком обременительным. «В маленькое, уютное и раскрученное кафе на Кристиансё приглашаются сезонные работники: исполнительные и надежные, с хорошим чувством юмора, настроенные тепло обслуживать клиента и не страдающие повышенной раздражительностью после долгого нахождения в замкнутом пространстве». Так было написано в том объявлении. Луиза до сих пор помнит этот текст и пишет то же самое, когда дает собственные объявления для поиска сотрудников. Тогда она искала подработку и не сильно задумывалась над этим. Думала лишь о том, что это будет неплохая кратковременная работа, до тех пор, пока она не найдет то, что ей по душе. Но задержалась здесь, и временная работа незаметно для нее стала постоянной. If it works, why fix it? Это сказал Том Джонс в интервью одному журналисту, когда тот спросил его, как он может петь одни и те же песни снова и снова. Зачем что-то чинить, если оно и так работает?

— Я уже накрыла столы. Открывать кафе?

Луиза смотрит на часы. Лина справилась немного раньше.

— Через десять минут. Пока нарежь салаты.

Они работают молча. Так бывает, когда люди хорошо притерлись друг к другу — как она привыкла работать с Беатой, бывшей хозяйкой. Луиза ничего не знала о том, как вести дела в кафе. Она чувствовала себя полной неумехой вначале и задавала кучу вопросов обо всем. К счастью, Беата всегда была готова отвечать на них, и вскоре у Луизы стало появляться все больше обязанностей. Она не планировала становиться владелицей кафе, но Беата рассмотрела в помощнице нечто такое, чего та сама в себе не замечала. Способности руководителя? Талант к предпринимательству? Беата жила недалеко от Гудйема на Борнхольме, в доме, где провела детство. Ее квартира над кафе оставалась пустой. В течение всего лета Луиза жила у Беаты и платила за комнату довольно много. По окончании туристического сезона та предложила переехать в квартиру над кафе и стать постоянным сотрудником. Так единственная из четырех летних работников кафе она стала работать круглый год. И осталась здесь. Хотя квартира была маленькой, Луизе она сразу понравилась. И плата за проживание оказалась умеренной.