Недуг - для взрослых Сказки

на всех фотографиях были различные музыкальные инструменты. Ася встала с постели. И в сердце ее опять проник страх. Руки и ноги были не ее. Они были большие, старые, морщинистые. Ася схватилась за лицо, ситуация была аналогична. Она увидела зеркало на стене. Чужие ноги предательски онемели. Она хотела было броситься к зеркалу, но свалилась обратно на кровать. Решила приближаться осторожно, потихоньку, но все на тех же дрожащих от непонимания и страха ногах. Добралась. В зеркале на нее смотрела та же самая женщина, которая принимала цветы и награды на всех настенных фотографиях. Ничего не помнила. Было страшно.

В комнату вошли. Это была юная девушка. Она напомнила отца. Девушка не обратила никакого внимания на Асю, стоящую у зеркала. И Ася решила молча ждать и наблюдать.

Девушка покидала какие-то пилюли в блюдце, стоящее на железном подносе, на нем же был стакан воды. Рядом на тумбе лежали аккуратно сложенные разных размеров полотенца, свежее постельное белье, хорошо выглаженное изумрудное бархатное платье на вешалке, черные капроновые колготки, украшения и женские лаковые туфли. Девушка явно пребывала в хорошем расположении духа и пела:

— Ася Михайловна моя, моя, моя …, — девушка укомплектовала весь подготовленный к сегодняшней эксплуатации набор и обратилась к Асе, — сейчас мы вас переобуем, переоденем, умоем, полечим и отправим завтракать. А пока может быть расскажете, как у вас дела, как провели день, как планируете проводить вечер? Только не говорите, что опять уткнетесь в стену и будете так сидеть, пока не уснете. Чтобы я обзавидовалась? Так нельзя, это плохо. Ну, вроде все положила.

Девушка взяла поднос и двинулась в сторону Аси Михайловны. Но как приблизилась поближе, вдруг замедлилась. Заглянула в глаза. Подошла еще ближе. Вовсе остановилась. Положила поднос на пол. Подошла совсем близко. Ласково захватила ладонями обеих рук щеки и уши Аси. У девушки навернулись слезы. Она смотрела в упор. Дрожащим голосом обратилась к Асе:

— Ты что, миленькая, ты меня понимаешь? Ты меня видишь?… Бабушка?…

— Кто ты? Где я?… Почему я такая …старая? — тихо спросила Ася Михайловна.

Девушка заплакала. Нежно поцеловала Асю в лоб. Обняла. Ничего не ответила на ее вопросы и куда-то поспешно убежала. Успела только выкрикнуть:

— Сейчас! Сейчас вернусь!

Все принесенные ею вещи остались в комнате.

Девушка вернулась минуты через две вместе с очень пожилым мужчиной, Ася не сразу признала в нем папу. Все стали плакать, обниматься. Девушку, которая собиралась провести утренний уход за Асей Михайловной, звали Аня. Как позже выяснилось, она была дочерью сводного брата Аси.

Объяснения обещали продолжить во время завтрака. Ася прекрасно справилась с переодеванием в выглаженное зеленое платье. Дом был огромный. За столом ей пришлось встретиться еще с десятком взрослых и детей, которых она видела и знала на протяжении всей своей жизни. Сегодня со всеми пришлось знакомиться по новой. А тем временем в городе праздновался день окончания войны.

Мать Аси погибла во время той самом бомбежки. Снаряд упал рядом, когда она пыталась спасти дочь. Асю он тоже задел. Когда военные после обстрела собирали тела убитых по городу, они обнаружили, что девочка жива. Ася ничего не говорила и на вопросы солдат не отвечала. Ее определили в лагерь для детей, которые в результате войны остались сиротами. Там ее состояние не улучшилось. С другими детьми Ася не общалась. Сиротский дом был организован в небольшом городском Доме культуры. Все инструменты, которые раньше использовались в представлениях, не пущенные на дрова на нужды войны, были перемещены в бомбоубежище. Очередную атаку Ася в компании остальных детей пересиживала в убежище. Ей в ручки попал кожаный футляр. Внутри была металлическая флейта. Первую неделю она знакомилась с инструментом. Затем начала выдавать такие чарующие мелодии, что собирала вокруг себя всех, и сирот и их воспитателей. Те слушали, и словно переносились в ее мир. Будто бы вместе грелись у костра в холодном лесу, в котором все они заблудились, и никто и никогда уже не надеялся выбраться, не замерзнув до смерти. То же самое позже произошло и с извлеченными из того же подвала скрипкой и гитарой. Когда Асе приносили очередной музыкальный инструмент, она умудрялась очень быстро его осваивать. Музыка никогда не повторялась, девочка не знала нотной грамоты, музыке она никогда не обучалась. Теперь же, когда в ее руках не было инструмента, она не обращала внимание ни на что. Ни на людей, ни на себя, ни на мир. Не говорила, не ела. Лишь вырисовывала пальцем на случайно найденном участке пыли кружочки и не совсем правильные треугольники.

Война шла еще три года. Затем закончилась. Победителей не было. С войны пришел отец Аси. Сумел найти ее. Забрал из приюта. Тщетно несколько лет водил Асю по врачам, пытался даже устроить в школу. Оттуда ее быстро вернули домой. Пробовал обучать на дому. Все тщетно. Девочка была в состоянии, непонятном и недоступной для их жизни. Ничего и никого не узнавала. Отец глубоко переживал из-за состояния Аси. Но затем привык, позволил ей заниматься музыкой дома. Дом культуры любезно подарил девочке свои старые инструменты.

Затем время пошло быстрее. Михаил Сергеевич, так звали отца Аси, устроился на работу в полицию. Вновь женился. Новая жена его была девушкой активной и умной. Болезнь падчерицы и удивительные успехи Аси в музыке очень ее поразили. Она рассказала о ней местной прессе. Первое свое выступление Ася провела в том же городском Доме культуры, который когда-то служил ей приютом. Потихоньку о ней прознал весь город, затем, уже быстрее-вся страна. Музыка эта была потрясающая, ни на что не похожая, чарующая и никогда не повторяющаяся. Поэтому все выступления решили записывать, чтобы хоть как то сохранить

И, во время звона колоколов, звучащего из недавно отстроенной неподалеку церкви, семья в очередной раз собралась на празднование годовщины окончания войны. На нее наконец вернулась и сама Ася Михайловна. Позже, новость о том, что к знаменитому больному музыканту, на шестом десятке неожиданно вернулся рассудок, разнеслась повсюду. Это событие вызвало новую волну интереса общественности и прессы. Многие назвали Асю и всю ее семью ловкими мошенниками. А они были рады уже никем давно нежданному, внезапно проявившемуся сознанию своей знаменитой родственницы, с которой наконец-то им самим довелось познакомиться.

Ася осталась все той же девочкой, которой когда-то ушла. Доброй и наивной. По-прежнему нуждающейся в опеке и заботе. Так она и прожила свою оставшуюся настоящую жизнь в кругу семьи-в любви и понимании. Выдала замуж Аню, стала крестной для ее дочери. Прошлое обсуждать не